Как поведут себя эти стальные изделия? Оправдает ли сталь надежды тех, кто вложил в нее столько труда?
Еще на заводе она прошла серьезную проверку, но теперь должна будет пройти через новые испытания, которым подвергнет ее сама жизнь.
Едва сталь окажется за воротами завода, как тысячи злейших врагов станут подстерегать ее буквально повсюду.
Главный и давнишний враг стали — кислород, входящий в состав всего, что окружает нас: воздуха, воды, земли.
Нелегко стали уберечься от его нападения.
Кто не видел, как ржавеет металл от долгого пребывания на воздухе или в земле?
Сталь сначала темнеет, покрывается буроватым налетом, а затем на ее поверхности образуются язвочки-дыры.
Потекло ведро, у которого ржавчина продырявила днище. Дала течь крыша: ржавчина проела лист кровельного железа. Вода начала сочиться из водопроводной трубы — снова предательская работа ржавчины.
Это самая тяжелая из болезней стали.
Очень часто она оказывается смертельной для стального изделия.
До самого последнего времени ржавчина съедала более трети всего металла.
Она превращала в труху стальные колонны, части мощных машин, сотни километров труб.
Сколько усилий требуется, чтобы разобрать большую машину, состоящую из тысячи деталей! А это приходится часто делать, когда надо удалить всего-навсего один небольшой заржавевший болтик.
На втором этаже жилого дома проржавела водопроводная труба, спрятанная под досками пола. И вскоре в квартирах первого этажа на потолке появились пятна сырости. Надо срочно вызвать водопроводчиков. Они сначала выключат воду, а затем обнаружат «больную», проржавевшую трубу и заменят ее другой, целой, «здоровой». Но вода за это время уже успела, оказывается, наделать немало бед.
В комнатах нижнего этажа, куда проникла сырость, придется производить большой ремонт: сменить настил, оштукатурить потолки, покрасить стены. В том случае, когда труба проржавела не в квартире, а на улице, под мостовой, там, где проходит общая для многих домов водопроводная линия, придется вначале вскрыть асфальт, затем выкопать длинную траншею и внимательно проверить метр за метром лежащий там трубопровод. И это все только для того, чтобы где-то обнаружить порой совсем маленькую ранку, нанесенную ржавчиной металлу.
Если ржавчина поразит стальные фермы моста, он может — обвалиться, и люди, которые в это время будут проходить или проезжать по мосту, погибнут.
Наука давно уже работает над тем, чтобы предохранить металл от ржавчины — страшного недуга стали, приносящего огромный вред нашему хозяйству.
У советских ученых особенно много заслуг в борьбе с ржавчиной, или, как ее еще называют люди науки, коррозией. В лаборатории, где вырабатываются различные способы предохранения сталей от коррозии, трудятся сотни научных работников.
Люди знают много замечательных способов борьбы с ржавчиной. Один из них — окраска изделия. Тут главный лекарь металла, часто спасающий его от гибели, — маляр с кистью или удочкой краскопульта в руках.
Кто из вас не видел, как красят крыши то в зеленый, то в красный цвет! Приятно поглядеть, как сверкает на солнце свежеокрашенная кровля здания. Но все это делается, конечно, не только для того, чтобы радовать глаз прохожих. Если не покрасить крышу, железо заржавеет, в нем образуются дыры, и крыша перестанет быть верной защитой дома от непогоды.
Днище корабля — оно и вовсе не видно под водой — всегда тщательно красят, хотя одни рыбы могут любоваться его яркой окраской.
Тонкий слой краски и здесь предохраняет металл от ржавчины.
Краска отлично защищает металл, но все же ветер, особенно соленый, морской, часто разъедает ее.
Окраска корабля.
И случается иногда так, что пока один конец моста красится, на другом уже появляются подозрительные рыжие пятна. Это подкрадывается ржавчина. Снова и снова приходится малярам браться за кисть.
Для того чтобы не заржавели трубы, находящиеся в земле, их покрывают не краской, а слоем каменноугольной смолы или асфальта; после этого им не страшна влага.
Но вредными для металла оказывается не только вода, а и газы, которыми насыщена атмосфера. Особенно страшен для стали сернистый газ, попадающий в воздух вместе с дымом из заводских труб.
Много труда пришлось приложить сталеварам, чтобы еще в мартене освободить сталь от ее старого недруга — серы. И вот снова она совершает свое предательское нападение на металл — на этот раз атакует его неожиданно с воздуха.
В воздухе промышленных городов образуется немало вредных для металла и, конечно, для людей газов. Санитарные врачи Англии установили, например, что в воздухе Лондона содержится много сернистого газа. Объясняется это тем, что английские капиталисты — владельцы местных заводов — не хотят тратить деньги на устройство в заводских трубах уловителей вредных газов. А ведь в этом гигантском городе живут миллионы людей!
Вредно влияют на сталь электрические токи. Сталь ржавеет, если поблизости от стального сооружения проходит электрический кабель. Влияет на нее и сильный шум, мощная звуковая волна. Бывали случаи, когда стальные колонны падали от раздавшегося неподалеку орудийного залпа.
Однако у стали есть не только враги, но и друзья. Это те металлы, которые добавляются сталеварами в сталь во время плавки. Их иногда называют «витаминами стали». Вместе с железом они и составляют такие могучие сплавы, которым не страшны ни дожди, ни ветры, ни жара, ни стужа.
Такие металлы зовутся «редкими», потому что они рассеяны в окружающей нас природе, встречаются в небольших количествах, и требуется много труда, чтобы сначала разыскать, а затем и добыть их. Для получения одной тонны галлия надо, например, переработать пятьдесят тысяч тонн руды. А весь радий, добытый пока человечеством, можно легко уместить на одной ладони. Мировой запас радия по объему меньше килограммовой гири. Тем не менее и радий и другие редкие металлы уже нашли' широкое применение в технике и медицине. Иные редкие металлы, впрочем, уже перестали быть редкими.
В конце прошлого века в Лондон приехал знаменитый русский химик Дмитрий Иванович Менделеев. Английские ученые преподнесли ему, как особенно почетному гостю, маленькие весы, сделанные из алюминия и золота. Это был дорогой подарок — алюминий ценился в ту пору дороже серебра и был действительно редким металлом. Первый в мире завод алюминия добывал в сутки всего два килограмма этого металла. А нынче в каждом доме можно увидеть алюминиевые кружки, ложки, кастрюли. Мировая добыча алюминия составляет сейчас более двух миллионов тонн в год.
У железа есть замечательное свойство. Освобождаясь в огне от всего ненужного, вредного, оно легко соединяется с помощью того же огня с веществами, для него полезными. Этой особенностью железа и воспользовались сталевары, соединяя его с редкими металлами.
Если современный сталеплавильный цех сравнить с гигантской «кухней металлов», а сталеваров — с искусными поварами, то можно сказать, что эти повара-кудесники знают рецепты изготовления по крайней мере пятисот стальных блюд.
Сталевару требуется совсем небольшое количество таких добавок, или, как говорят металлурги, «присадок», чтобы придать стали совершенно новые качества. Иногда они бросают эти добавки в готовую сталь, стекающую по желобу, или в самый ковш, наполненный жидкой сталью, словно повар разные пряности в кастрюлю с кипящим супом.
В каждом доме можно найти в наши дни ножи, вилки, ложки из нержавеющей стали. Вода, а значит, и ржавчина, им не страшна. Из нержавеющей стали изготовляются машины, которые рубят мясо, делают колбасы, сосиски, котлеты. Машины эти часто моют без всякого вреда для них и всегда содержат в чистоте.