Чейн был истинным не-мертвым, и он коснулся этих же самых белых лепестков. Зачем?

Его рука легла на колено Винн. Она почувствовала ее ледяной холод через штаны, и хотя он попытался сжать ладонь, его пальцы слишком сильно тряслись.

— Цветы… для тебя… — было все, что он сказал.

Его глаза закрылись, и он прекратил двигаться.

— Чейн? — прошептала Винн и встряхнула его. — Чейн!

Оцепенев, она смотрела на его тело, лежащее вниз лицом. Он потерял сознание? Или анасгиах прикончил его? Как она могла проверить это на том, кто даже не был жив?

— В сторону, — заявил Красная Руда, шагнув ближе. — Я понесу его, но мы должны уйти. Сейчас же!

Тело Чейна вздрогнуло при звуке голоса Красной Руды. Винн резко вдохнула воздух, только сейчас осознав, что она задерживала дыхание.

— Отнеси его поглубже в деревья, — прошептала она Красной Руде. — Через минуту я догоню.

— Нет, ты не…

— Иди! Сейчас же!

Винн выбежала на равнину, низко пригнувшись. Все, что было включено в одержимость Чейна, было связано с ней. Независимо от того, как он собирался применять эти цветы, его невежество стоило ему очень дорого. Когда она добралась до места, где он упал, она с трудом нашла в темноте брошенные цветы. Они были измяты.

Она повернулась, отводя в сторону траву и осматриваясь. Когда она заметила другую группку белого и добралась до неё, позади неё раздался рык.

Там стояла Тень, её челюсти все еще дрожали.

— Где ты была? — прошептала Винн.

Она немедленно задалась вопросом, обнаружила ли Тень патрульных. Не было времени спрашивать, и другая мысль пришла к ней в голову. Она обхватила морду Тени руками и попыталась припомнить полезные изображения, чтобы собака поняла, что она имеет в виду, пока говорила:

— Всадники приближаются. Уведи их. Потом найди меня, — она выпустила Тень. — Иди!

Тень рыкнула и унеслась в темноту.

Винн вырвала цветы прямо с корнями и кинулась к деревьям.

Сау'илахк держался вдалеке, не уверенный, что его уловка сработала. Он хотел покормиться, но не успел. Только скользнул сквозь темноту и притаился в траве, дожидаясь всадников. Когда лошади неспешной рысью подъехали ближе, он протянул руку к ноге первого из них, двигаясь слишком быстро, чтобы его могли заметить.

Тот тут же закричал и упал, и он переместился подальше, прежде чем наездник ударился о землю. Когда он появился снова, он увидел, что все три эльфа в замешательстве. Прошло немало времени, прежде чем они собрались, успокоили лошадь и двинулись дальше.

Они почти добрались до того места, где он впервые увидел Чейна. Ему показалось, что один из них указал назад, на путь, которым они приехали. Они остановились, их лошади потянулись к траве, и Сау'илахк наконец рискнул приподняться из земли.

Там, где только что ехали всадники, что-то убегало вдаль, оставляя след из примятой травы. Ни один из патрульных не стал преследовать это, хотя никто и не пошел за Винн.

Уже вторую ночь подряд Винн стояла в комнате, в а Чейн лежал на кровати, даже в худшем состоянии, чем в прошлый раз. Тень догнала их у самой гостиницы и теперь, приосанившись, сидела около двери.

Винн не потребовалось особых усилий, чтобы заставить Красную Руду уйти из их комнаты. Возможно, он думал, что Чейн окончательно мёртв и больше не угрожает его целям. Но Винн видела, как один раз дрогнули веки Чейна и как дрожит его непоражённая рука.

Из того, что Винн знала о Детях Ночи, Чейн не был в истинной дремоте. Она не могла отвести взгляда от его лица.

Тускло-черные линии вен прочертили его запястье, руку и левую сторону горла и лица. Она нашла их и на его груди, как будто какие-то черви проделали себе ходы под его бледной кожей. Она была очень холодной на ощупь, и Винн не могла придумать, как помочь ему.

Она осторожно завернула цветы в бумагу и убрала их в свою сумку. Она снова подумала о словах Фретфарэ, что анасгиах может сдерживать смерть. Чейн догадался об этом из скудных примечаний в ее тетрадях и связал всё воедино, когда увидел цветы?

Винн поняла, почему он так отчаянно хотел добыть цветы… для нее.

Чейн внезапно сделал резкий вдох и перекатил голову на бок. Винн отвела в сторону несколько прядей каштаново-рыжих волос с его глаз. Она опустошенно выдохнула, мучаясь от беспокойства. Это все должно было закончиться, так или иначе.

Две ночи спустя Винн остановила лошадей фургона на дороге у края леса. Она смотрела через травянистую равнину.

Чейн был в сознании, но лежал в фургоне, завернувшись в свой плащ. Черные линии на его лице и руке постепенно исчезали, но все еще были видны. Он утверждал, что в состоянии путешествовать, и она не спорила с ним.

Пора было двигаться дальше… почти.

Красная Руда хотел направиться прямо на юг через лес. Она сказала ему, что дорога, по которой поехал караван, гораздо легче приведёт их к проходу Скользнувшего Зуба. Но это не было настоящей причиной, почему она приехала сюда снова.

Винн должна была увидеть эту равнину — это место из памяти Вельмидревнего Отче — ещё раз.

Лхоинна называли это место Бескровной Равниной, хотя происхождение этого имени давно забыли. Не потому, что никакая кровь не должна была быть здесь пролита, а скорее потому, что у тех, кто погибал тут когда-то давно, не было крови. Их кости были преданы забвению временем и природой.

Но больше всего беспокоил Винн тот образ Чейна, не-мертвого, Сына Ночи, стоящего в темноте по пояс в траве. Где-то в глубине её подсознания возникла связь между теми, что сейчас лежали в земле, и им.

Магьер когда-то отрубила Чейну голову, но все же, каким-то образом, он восстал из второй смерти. Вельстил сделал что-то, но Винн знала об этом не больше, чем сам Чейн. Это было удивительно, но он действительно не знал.

Она смотрела через равнину, думая об ужасах, которые были похоронены и забыты здесь, осталась только слепая традиция — запрет проливать кровь живых в этом месте.

— Чего мы ждем? — спросил Красная Руда.

Винн даже не посмотрела на него, хотя он сидел на другом конце скамьи. Тень положила голову на спинку скамьи между ними.

Да, пришло время уходить, потому что они ничего больше не могут узнать здесь.

Винн щёлкнула вожжами. Фургон двинулся вперед вдоль дороги через светлую равнину перед ее глазами, которая представала совсем иной в ее памяти.

Чиллион сидел на лошади среди деревьев далеко от дороги. Он ждал рядом с Ханнаши и Шаодхом, также сидящих в сёдлах.

Когда Чиллион просил, чтобы Ханнаши сопровождала его за границу, Гиар кипятился, пока Чиллион не объяснил. Даже Гиар хотел знать, что собиралась делать скрытная маленькая Хранительница из Нуманской Империи. Но конечно Чиллион не расскажет ему все, что узнает, преследуя Винн.

— Почему они путешествуют ночью? — спросил Шаодх.

Чиллион предупредительно поднёс палец к губам. Он все еще не увидел, как фургон Винн выехал из леса на дорогу.

— Ее высокий страж, скорее всего, не-мертвый, — прошептал он. — Хотя, кажется, у него есть какой-то способ скрывать свою истинную сущность.

Ханнаши, сидящая на белом мерине, наклонилась вперед, выглянув из-за Шаодха, чтобы посмотреть на него.

— И вы забыли упомянуть об этом? — сказала она.

Чиллион закатил глаза и успокоил ее:

— Ты или Шаодх сможете обнаружить других. Ходящий-сквозь-Камень будет большей проблемой, если они найдут ситт. Он может добраться туда, куда мы последовать не сможем.

Он махнул рукой, призывая их обоих к тишине, поскольку ему на глаза попалось движение.

Фургон Винн показался из-за деревьев вдоль дороги, медленно пересекая равнину. Чиллион ждал, пока тот не достиг противоположной стороны. Он мог остановить Винн в любое время, но сейчас он не собирался этого делать. Пока.

— Патруль, — сказал Шаодх, указывая вдаль.