Это мелкое, угловое выпячивание не было окружено валунами. Он заметил очертания того, чем оно было когда-то — основой давно забытых зданий в разных местах пологого склона.

Здесь когда-то давно было поселение? Странно основывать его в середине пустой местности.

Чейн пошел назад вдоль края, который он расчистил. Он заметил, что упавшее дерево, сваленное погодой, обнажило склон. Он собрал все ветки, что только смог, перед тем, как вернуться назад тем же путем. Но он остановился, оглядываясь на оставшиеся позади руины, и вспомнил то, что сказал Красная Руда у разрушенной колонны:

«Или на что-то там, вдоль нашего пути.»

Чейн испытал желание вообще не говорить никому про это место.

Перед рассветом они нашли приличное место для лагеря между двумя утёсами у западного склона прохода. Крошечный, немного мутный поток сочился вниз из щели в горе, и они подставили под него бочки. Возвращаясь в лагерь, Чейн быстро нашел огонь, горящий на остатках дров с прошлой ночи. Винн склонилась над котелком.

— Да говорю тебе, он съедобен, — решительно сказала она. — Если его хорошо приготовить в достаточном количестве воды.

Красная Руда хмурился, почти на грани отвращения, показывая больше эмоций, чем обычно. Лежащая поблизости Тень ворчала, ее голова лежала на лапах.

— Что съедобно? — спросил Чейн, опуская дрова около огня.

Винн подняла голову, и он отметил, что её вьющиеся волосы припорошены пылью. Она распустила их сегодня вечером, но вместо легких объёмных волн, это выглядело плоско и уныло в свете костра.

— Овес, — ответила она.

Это вызвало у него одновременно удивление и сомнение. Чейн склонились над котелком:

— Он же размолот… для лошадей.

— Это — самая лучшая пища, что у нас есть. Домин Тилсвит и я были вынуждены жить на нём несколько раз. Он совершенно съедобен, если приготовлен правильно… но жаль, что у нас нет меда.

Тень фыркнула и отвернула морду в другую сторону.

Чейн пожалел о потерянном нескольких ночей назад зайце, смотря на бежево-кремовый цвет стряпни Винн. К счастью, он не должен был это есть.

— Ты нашёл что-нибудь еще? — спросила она.

— Ничего съестного, — ответил он. — Только… только место.

Винн прекратила помешивать варево. Красная Руда все еще немного ошеломленно наблюдал за котелком. Он моргнул и посмотрел на него:

— Что за место?

Взглянув в глаза Винн, Чейн стиснул челюсти, жалея, что не промолчал. Но было слишком поздно.

Винн держала свой кристалл над полупохороненным камнем. Волнение — даже надежда — медленно поднималось в ней.

— Ну? — спросила она у Красной Руды.

Он раскопал основание каменной стены на высоту предплечья. Присел, исследуя его.

— Это было построено моим народом, — подтвердил он. — Люди не могут так подогнать камни без раствора, но…

— Но что?

— Я вижу фундаменты только трех домов. Мои люди не живут в небольших деревнях посреди пустой местности.

— Тогда что это делает здесь? — спросила она.

Винн повернулась, не вставая с колен, и отыскала Чейна, стоящего в нескольких шагах позади неё, скрестив руки на груди. По каким-то причинам он противился их приходу сюда. Тень обнюхивала землю вокруг, но казалась такой же недовольной, как и Чейн. Винн проигнорировала их обоих.

Начиная с нахождения сломанной колонны и упоминания Красной Руды о входе на уровне земли в гору, ее мысли не прекращали крутиться вокруг этого.

— Как ты думаешь, что это было? — спросила она у Красной Руды.

Она не могла сдержать дрожь в своем голосе. Когда она увидела свою собственную трепещущую надежду, отразившуюся в его лице, это заставило ее пошатнуться на мгновение.

— Возможно, путевая станция для путешественников, — медленно проговорил он. — Мой народ построил несколько таких на севере от Дред-Ситта, вдоль побережья к землям Нортлэндса. Но те были на хорошо наезженной дороге и…

— Тогда Врейвилия была права! — взволнованно вмешалась Винн. — Гномы когда-то использовали этот проход, чтобы торговать с предками Лхоинна. Но мы слишком далеко от южной стороны хребта и самого ситта. Куда гномы шли, и зачем им потребовалась станция здесь?

Никто не ответил, но выражение лица Чейна стало ещё более мрачным. Что с ним такое творится?

Винн вскочила на ноги, чтобы подойти к Красной Руде:

— Ты действительно уверен, что твои предки могли построить проход через целый хребет?

— Если ваши Хранители верят, что многое было утеряно во времена Забытой Эпохи, то никто не может быть уверен… Но мне интересно, какие знания и навыки мой народ использовал когда-то…

— Нет! — Чейн почти рычал.

Винн замерла от удивления, а голова Тени повернулась к нему.

— Даже если мы найдём что-то подобное, — продолжил Чейн, — мы не будем блуждать по какому-то тоннелю под горами с такими мизерными запасами еды, без возможности охотиться, и призрачной надеждой на пресную воду. Если тогда мы, после стольких дней пути, упрёмся в обвал, мы можем повернуть назад, но разве наше положение не ухудшится?

Чейн плотнее скрестил руки.

— Похкавост! — прошипел он, гнев заставил его перейти на родной язык.

Винн не знала, что сказать. Он не был неправ, называя это безумием. Все, что он сказал, было верно, но не он был главным здесь.

Словно, чтобы усугубить положение, Тень, обычно рычавшая, когда Чейн говорил таким враждебным тоном, сейчас молчала. Вместо этого она села у ног Чейна и впилась взглядом в Винн.

Красная Руда остался безмолвно сидеть на корточках. Винн не должна была оглядываться, чтобы понять, что он ждёт ее решения, чтобы закончить это восстание.

Она была уставшей, голодной и отвратительно грязной, и не имела никакого желания бороться с двумя спутниками, которым доверяла. И у нее, конечно, не было желания принимать сторону Красной Руды.

Ей внезапно пришло в голову, что Чейн и Тень всегда были на её стороне и старались помочь ей, но чем дальше она двигалась к своей цели, тем более сдержанными они становились. Они хотели, чтобы она сдалась, оставила эту отчаянную затею и просто вернулась домой, чтобы быть покорной маленькой Хранительницей, наконец подчинившейся своим начальникам?

— Если мы найдём проход на этой стороне, — спокойно сказала она, — мы не должны будем искать ситт. Он приведет нас прямо туда.

Чейн сделал шаг вперед, открывая рот, чтобы возразить, но она в тот же самый момент решительно встала.

— Мы должны попробовать, — сказала она ему. — Мы должны, по крайней мере, поискать. Это лучше, чем ещё месяц или больше блуждать в горах, пытаясь найти остатки потерянного ситта на краю пустыни.

Слова, которые собирался сказать Чейн, так и не сорвались с его губ. Возможно, теперь он наконец признает, что несмотря ни на что она будет следовать своим путем.

Тень тихо зарычала и двинулась к ней. Но Винн не собиралась терпеть аргументы из расколотых слов памяти.

— Нет, — сказала она, отдёргивая руку. — Мы продолжим поиски. Возможно, я неправа, и нет никакого прохода, но эти руины, это место, существовало зачем-то.

Она отвернулась, смотря на юг, хотя было слишком темно, чтобы она смогла увидеть даже ближайшие скалы, уже не говоря о горах. Тогда она глянула вниз на Красную Руду, все еще присевшего у основания стены.

Винн чувствовала, что это неправильно — причинять боль близким, но вне зависимости от его мотивов, он был единственным, готовым помочь. Если она сможет найти проход, построенный древними гномами, который приведёт прямо в ситт, половина этого сражения будет выиграна.

— Так? — было все, что она сказала ему.

Красная Руда просто кивнул.

Гассан Иль'Шанк по-прежнему не был близок к нахождению пути в ситт. Он бросил считать дни и ночи. Он обыскивал подножие безголовой горы, пока усталость не брала верх, и он просто не падал и засыпал. Когда восходящее солнце, или пронизывающий ветер, или холод ночи будили его, он искал снова.