Утомленный неудачей, Локки лежал на широкой кровати под роскошным пологом. Мягкая перина, шелковые простыни… В приглушенном красноватом свете алхимической лампы Локки рассматривал свою партнершу. Он искренне восхищался ее юным телом и нежными руками, которые сейчас поглаживали его бедра. От девушки пахло яблочным глинтвейном, корицей и мускусом. И все-таки Локки не испытывал никакого возбуждения.

— Довольно, Фелис, не продолжай, — вздохнул он. — Эта затея с самого начала была обречена на провал.

— Ты так напряжен, — прошептала девушка. — Что-то связывает тебя по рукам и ногам. Конечно, так ничего не выйдет. Позволь мне испробовать кое-что еще. В конце концов — я мастер своего дела!

— Право, не знаю, что еще можно тут сделать.

— Дай подумаю, — в голосе проститутки проскользнула легкая обида, но лицо в красноватом полумраке сохраняло безмятежность. — Знаешь, существуют особые алхимические вина с афродизиаками из Тал-Верарра. Стоят они недешево, но себя оправдывают, — теперь ее руки ласкали живот Локки, нежно перебирая узкую полоску волос. — Они творят прямо-таки чудеса.

— Мне не нужно никакого вина, — холодно бросил Локки, отбрасывая ее руку. — О боги, я вообще не знаю, что мне нужно…

— Тогда как ты посмотришь на такое предложение?

Одним уверенным движением — оказывается, под нежной кожей таились весьма сильные мышцы — девушка перевернула Локки на живот и принялась разминать ему затекшую шею и спину, чередуя легкие поглаживания с жестким нажимом.

— Предложение… о-ох!.. принимается.

— Слушай, радость моя, — произнесла Фелис уже обычным голосом. Куда только подевались ее заученные интонации «все-что-пожелает-господин»! — Надеюсь, для тебя не секрет, что перед каждым свиданием мы обсуждаем особые пожелания клиента?

— Да, я слышал об этом.

— Так вот, я знаю, что ты специально попросил рыжеволосую девушку.

— Что… ох, пониже, пожалуйста! И что из того?..

— Среди Лилий таких всего две, — пожала плечами Фелис. — Нас часто спрашивают. Но дело в том, что если иные мужчины хотят просто рыжую, то некоторые мечтают о вполне определенной рыжей девушке.

— И что?

— Те, которым нужна любая рыжая, приятно проводят время и уходят. Но ты… Тебе нужна единственная рыжая девушка. И это не я.

— Прости, Фелис… Я же сказал, что ты не виновата.

— Знаю. Это очень мило с твоей стороны.

— Я все равно с радостью заплачу.

— И правильно, — рассмеялась девица. — В противном случае тебе пришлось бы объясняться с толпой вооруженных громил. Так что дело не только в моих оскорбленных чувствах.

— Знаешь, такой ты нравишься мне куда больше, — улыбнулся Локки. — Без всего этого дерьма — «как-мне-угодить-вам-господин».

— Многих устраивают стандартные шлюхи. А есть такие, которым приходится постоянно делать комплименты, — девушка заканчивала массировать шею Локки, постукивая ребром ладони. — Наша профессия предполагает наблюдательность. Что же до тебя… по-моему, ты давно чахнешь по некой особе. И только сейчас это осознал.

— Прости.

— Передо мной-то зачем извиняться? Конечно, ничего приятного, если твоя возлюбленная сбежала за тысячу миль.

— О боги! — простонал Локки. — Интересно, есть ли в Каморре хоть один человек, который не слышал об этом? Найдите мне такого, и я подарю ему сотню крон, клянусь!

— Мне рассказал об этом один из Санца.

— Один… и который же?

— Не берусь сказать точно. В темноте их так сложно различить!

— Я вырву их грязные языки, — раздраженно бросил Локки.

— Ш-ш, не стоит этого делать, — девушка ласково взъерошила ему волосы. — Они еще пригодятся нашим девочкам.

— Хм-м…

— Бедный славный дурачок! — мягко рассмеялась Фелис. — Видно же, что тебе совсем не по себе. Что тут скажешь, Локки? Ты попался… и не в мой капкан.

Как-то летним вечером отец Цепп пригласил Локки и Жеана посидеть после ужина на крыше. Священник, как всегда, покуривал джеремитский табачок и наблюдал, как солнце опускается за горизонт, а на смену ему разгорается Лжесвет.

В тот вечер учитель решил обсудить с мальчиками весьма щекотливую тему — необходимость резать глотки.

— В прошлом году подобный же разговор состоялся у меня с близнецами и Сабетой, — сообщил он. — Хочу, чтоб вы знали, мальчики: я очень много в вас вкладываю — и времени, и средств.

Он попытался выпустить колечко дыма, но вместо этого в воздухе поплыли размытые полумесяцы. Отец Цепп досадливо крякнул и продолжал:

— Вы для меня — огромная ценность. Возможно, труд всей моей жизни. Я не допускаю даже мысли о том, чтобы потерять свои творения, в которые вложено так много сил. Поэтому мне очень важно выработать у вас правильное отношение к дракам. У вас, как и у всех в этой жизни, будут враги, более или менее опасные. Но я хочу, чтобы вы научились выживать в любой ситуации. Иногда для этого требуется ответить ударом на удар, а иногда — удирать со всех ног, словно вам подпалили задницу. И очень важно решить, что именно делать в текущий момент. Собственно, для этого мы и собрались — поговорить о ваших наклонностях и о способности сделать правильный выбор.

Цепп бросил на Локки пристальный взгляд и сделал очередную затяжку — долгую, словно последний вдох ныряльщика перед погружением в холодную воду.

— Ни для кого не секрет, Локки, что ты обладаешь множеством талантов. Во многих отношениях ты просто гений… но отнюдь не во всех. Давай говорить прямо: если тебе придется встретиться в открытом бою с настоящим сильным врагом, от тебя не останется ничего, кроме лужи крови и мокрых штанов. Мне известно, что ты способен на убийство… клянусь богами, это правда. Но в честном бою, лицом к лицу, ты полный ноль. И сам это знаешь, не так ли?

Локки молчал, но это молчание было красноречивее любых слов. Залившись краской, он уставился себе под ноги, словно его башмаки превратились в интереснейший объект для изучения.

— Ах, Локки, Локки! Да будет тебе известно: не всем дано быть бешеными псами, рвущими врага на части. И нечего расстраиваться. Выше нос, парень, а то губы у тебя трясутся, как груди у старой шлюхи. Ты, конечно же, познакомишься и со стилетами, и с удавкой, и с прочим оружием — но всегда будешь пользоваться им исподтишка. Твой стиль — это удар в спину, сбоку, сверху, в темноте, — для наглядности Цепп изобразил, будто нападает на врага: обвив левой рукой воображаемое горло, правой он ткнул куда-то в область почек. — Тебе придется обучиться всем подлым уловкам, Локки, ибо только так ты сможешь уцелеть и не превратиться в кучу кровавого дерьма.

Цепп картинно смахнул «кровь» со своей тлеющей сигары, изображавшей в этом спектакле кинжал, и снова глубоко затянулся.

— Вот так, мой мальчик. Вколоти это себе в башку и никогда не забывай, особенно выходя из дому. Приходится сживаться со своими недостатками. Как гласит старая воровская поговорка, лги всем, да сам знай правду, — священник с наслаждением выпустил из ноздрей две струйки дыма. — И хватит прикидываться, будто у тебя на башмаках нарисованы голые бабы, ладно?

Это замечание вызвало у Локки слабую усмешку. Тем не менее он поднял голову и кивнул.

— Теперь перейдем к тебе, — Цепп повернулся к Жеану. — Мы все знаем, что ты, когда сорвешься с цепи, неуправляем, и тебе ничего не стоит размазать чужие мозги по мостовой. Итак, что мы имеем? У нас уже есть настоящий дьявольский гений в лице Локки, неподражаемого обманщика и афериста. Кало и Гальдо — просто серебряные мальчики во всем, за что берутся… но, увы, не золотые. Сабета — прирожденная соблазнительница, можно сказать, королева обольщения. А вот кого в команде Благородных Подонков не хватает, так это простого честного вояки. И мне кажется, это место мог бы занять ты — надежный и стойкий боец, преданный своим друзьям. Мы сделаем из тебя настоящего бойцового пса, способного управляться с любым оружием. Как ты думаешь, подойдет тебе такая роль?