— Хорошо. Вот с этого и начнем. Уверен, в Колстерворте найдется немало полезной работы. Нашим тракторам и другой сельскохозяйственной технике понадобятся запасные детали. Все, что нам требуется, это справедливый бартер.

— Я доложу о ваших предложениях правлению.

— Ну разумеется, — Лука подошел к стене, отделявшей транспортер от помещения с главным механизмом. Распределительные щиты с горящими на них янтарными огоньками покрывали кирпичную стену сплошной мозаикой. Лука уверенно нажимал кнопки в последовательности, известной, по-видимому, ему одному. Над головой замерцали и в полную силу загорелись широкие плафоны, осветив все пространство светом, превосходящим по мощности свет солнца за окном. Лука удовлетворенно улыбнулся, догадавшись, что мыслительными процессами управлял сейчас его хозяин.

Чувство довольства мигом растаяло. Следом за ним забеспокоились и другие люди. Все инстинктивно повернулись к наружной стене, словно пытались увидеть что-то сквозь кирпичи. К Колстерворту приближалась группа людей. Темные мысли, точно насупившиеся грозовые облака, заволокли атмосферу.

— Думаю, надо взглянуть, — сказал Лука.

Несогласных не было.

Для передвижения по острову они воспользовались железной дорогой. Приспособили для этого обычный поезд, ходивший между городами. Впереди пыхтел паровоз-броневик, тащивший за собой два вагона по типу восточного экспресса. Несколько зенитных безоткатных орудий охраняли поезд с обоих концов, а из кабины машиниста грозно торчал ствол танковой пушки.

Возле железнодорожного моста, переброшенного над каналом, бок о бок стояли на насыпи Лука и Марселла. За ними выстроилась вся их объединенная команда. Туда же, пополняя их ряды, потянулись и горожане. «Словно антитела, реагирующие на вторжение вируса», — подумал Лука. И они имели на это полное право. Люди в этих местах своих мыслей не скрывали, отчего и сплетен здесь почти не было.

Паровоз издал долгий раздраженный гудок. В небо взметнулся фонтан пара. Раздался металлический скрежет и лязг, застучали поршни, останавливая колеса. Пассажиры осознали, что горожане готовы стоять насмерть.

Лука и Марселла не тронулись с места, несмотря на оглушительный вой сирены. Улыбнувшись мысли, пришедшей им в голову одновременно, они сосредоточенно уставились на колею. Рельсы прямо перед их ногами треснули, а потом аккуратно разломились. Болты, крепившие их к шпалам, взлетели в воздух, после чего рельсы закрутились в огромные спирали. Из-под колес поезда выскочило пламя. Пассажирам пришлось приложить немало энергистической силы, чтобы остановить инерционное движение поезда. Он остановился в двух ярдах от спиралей. Из-под клапанов вырвались рассерженные струи пара, на полотно выплеснулась вода. В кабине машиниста громыхнула, открываясь, дверь. Оттуда спрыгнул Брюс Спэнтон.

Одет он был в черную кожаную куртку, глаза скрывали непроницаемо черные очки. По гравию проскрипели тяжелые ботинки. Он направлялся к толпе. Кобура с торчавшим из нее автоматом Узи хлопала его по бедру с каждым шагом.

— Привет, — пробормотал Лука. — Похоже, в молодости кто-то чересчур насмотрелся идиотских боевиков.

Марселла подавила улыбку, когда «плохой парень» остановился перед ними.

— Эй, ты, — прорычал Брюс Спэнтон. — Ты мне мешаешь, приятель. Будь счастлив, что еще жив.

— Чего вам здесь надо, ребята? — устало спросил Лука. Темные флюиды, исходившие от Спэнтона и его спутников из поезда, были неподдельны. Не все еще на Норфолке успокоились, вернувшись из потустороннего мира.

— Мы с ребятами просто проезжали мимо, — сказал Спэнтон с вызовом. — Это что, запрещено законом?

— Закона нет, зато есть много пожеланий, — ответил Лука. — Здесь вас никто не ждет. Уверен, ты уважаешь мнение большинства.

— Пошел ты… сам знаешь, куда. Что ты будешь делать? Копов позовешь?

Большой серебряный значок шерифа материализовался на груди Марселлы.

— Я из полиции Колстерворта.

— Послушайте, — заговорил Брюс Спэнтон. — Мы просто решили осмотреть город. Повеселиться немного. Пополнить съестные запасы, разжиться Норфолкскими слезами. А завтра отчалим. Мы не хотим никакого шума. А оставаться здесь мы не собираемся. Зачем нам ваша зачуханная дыра? Понимаете, что я имею в виду?

— А как вы собираетесь расплачиваться за еду? — спросила Марселла. Лука еле сдержался, чтобы не бросить в ее сторону нахмуренный взгляд.

— Расплачиваться? — изумленно завопил Спэнтон. — Ты что, обалдела, сестренка? Мы теперь ни за что не платим. Все это сгинуло вместе с законниками. Кто нынче платит?

— Так дело не пойдет, — вмешался Лука. — Это наша еда. Не ваша.

— Она вовсе не твоя, балбес. Она принадлежит всем.

— Мы ее добыли, а не вы. Она наша. Понял?

— Да пошел ты. Мы жрать хотим. Имеем на это право.

— Теперь я тебя вспомнил, — сказал Лука. — Ты из банды Декстера. Его холуй. Что, скучаешь по нему?

Брюс Спэнтон указал на него пальцем.

— Я тебя запомню, подонок. Ты еще пожалеешь.

— Прежде чем отправляться в гости, научись манерам, — сказал Лука. — И следуй им. А теперь полезай на свою жалкую карикатурную машину и отчаливай. Или оставайся у нас. Мы тебе полезную работу предоставим. Будешь, как и остальные, зарабатывать себе на проживание. Потому что на паразитов мы тут не работаем.

— Дадите рабо… — гнев и недоумение были так велики, что Брюс Спэнтон даже не договорил. — Что, клянусь преисподней, это такое?

— Специально для тебя: преисподняя. А теперь валите отсюда, пока мы вас силой не заставили, — за спиной Луки послышались одобрительные возгласы.

Брюс Спэнтон оглянулся, посмотрел на толпу и ощутил их воинственное настроение.

— Да вы, подонки, все тут поголовно спятили. Понимаете? Спятили! Не успели мы все выбраться из этого дерьма, как вам опять туда захотелось.

— Все, что мы делаем, — это строим себе нормальную жизнь, как умеем, — сказал Лука. — Присоединяйтесь к нам или отваливайте.

— Ну, мы еще вернемся, — сказал Брюс Спэнтон сквозь зубы. — Увидишь. И люди присоединятся к нам, а не к тебе. Знаешь, почему? Да потому, что это легче! — он направился к поезду.

Марселла улыбнулась Луке.

— Мы победили. Показали этим ублюдкам. Оказывается, мы с тобой не такая плохая пара. Теперь мы их больше не увидим.

— Это всего лишь островок на маленькой планете, — сказал Лука. Последний выпад Спэнтона обеспокоил его больше, чем того бы хотелось.

За пять часов до вылета с тела сержанта Сайнона сняли последний медицинский пакет. «Катальпа» загрузили до отказа: кроме экипажа, на борту его находились тридцать пять могучих сержантов и обслуживавшая их бригада физиологов численностью в пять человек. Стоя в коридоре чуть ли не плечом к плечу, огромные солдаты цвета ржавчины выполняли гимнастические упражнения с целью проверки физических параметров обретенных ими недавно тел.

Они не ощущали ни усталости, свойственной человеку, ни тянущей боли. В контрольную нейросеть поступали предупреждающие сигналы о понижении уровня сахара в крови и мышечном напряжении. Сайнон подумал, что они, должно быть, высвечивались на дисплее не в виде ярких картинок, излюбленных адамистами, а представляли собою серые, невыразительные значки. Зато расшифровать их было проще простого.

Приобретенным им телом он остался вполне доволен. Полученные при монтаже глубокие шрамы почти затянулись. Несколько дней, и небольшое ограничение в движениях пройдет без следа. Способность к ощущениям соответствовала эденистским стандартам. Майкл Салдана, видно, не поскупился на разработку биотехнической конструкции.

Адаптация к новым обстоятельствам придала уверенности. Он чувствовал себя, как пациент, с которого в процессе выздоровления снимают ненужные медицинские повязки. Через те же ощущения проходили и остальные сержанты, испытывавшие эмоциональный подъем. Всех их связывала родственная связь, и общее чувство удовлетворения слилось у них в синергический [Синергия — коррелирующее или взаимоусиливающее действие двух и более факторов. — (Примеч. пер.)] оптимизм.