Я кинула в рот карамельку:

— С чего это ты так решила?

— Тебе понравился костюм этого киндера? — Она забрала миску конфет у меня из рук.

— Думаю, да, — пожала плечами я. — Хотя его запах… Что тут скажешь. Ребенок.

Леса прыснула от смеха:

— Ты не любишь детей?

— Дети меня пугают. — К нам приближались Мумия и Вампир. Леса осыпала их дарами, и они, счастливые, побежали прочь. — Особенно совсем маленькие, — продолжила я, хмуро заметив, что конфет почти не осталось. — Никогда не понятно, что они говорят, что делают, хотя… твой младший брат не так уж и плох.

— Мой младший брат — ходячая катастрофа.

Я рассмеялась:

— Возможно, потому что ему не хватает внимания?

— Что бы ни было! Он — невыносим. — Она протянула горсть конфет Ковбою, голова которого была проткнута стрелой.

— Итак, что с тобой происходит?

— А что со мной происходит? — В моей голове пронеслось с десяток ответов, но я отбросила их. — Со мной ничего не происходит.

— Ты чем-то озабочена. — Было очень темно, и я не могла видеть ее глаз. — Всю неделю ты ведешь себя, словно девочка-подросток, преследуемая фобиями со страниц книжек-ужастиков.

Я закатила глаза:

— Не придумывай.

Она толкнула меня коленкой:

— Ты ни с кем не разговариваешь, особенно с Ди. И это странно, потому что вы были реально близки.

— Мы все еще близки, — вздохнула я, вглядываясь в темноту. Мимо нас проплывали силуэты родителей и их детей. — Я не злюсь на нее — ничего подобного. Я собираюсь идти к ней, после того как мы закончим здесь.

Леса прижала к себе миску с конфетами:

— Но?

— Но кое-что произошло с ее братом, — произнесла я, уступая потребности выговориться на эту тему.

— Я знала это! — вскрикнула Леса. — О, мой бог! Ты обязана все мне рассказать! Ты целовалась с ним? Подожди. Вы занимались сексом?

Одна из родительниц, проходившая мимо нашего порога, ускорила шаг, бросив неодобрительный взгляд.

— Леса, серьезно, остынь.

— Да ладно. Ты должна мне рассказать. Я буду ненавидеть тебя до конца жизни, если вы занимались этим и ты ничего мне не расскажешь. Как он пахнет?

— Пахнет? — Я потерла ладонями лицо.

— Ты знаешь, он выглядит так, что, кажется, его запах должен быть… потрясающим.

— Оу, — я закрыла глаза. — Да-a, это действительно так.

Леса мечтательно вздохнула:

— Подробности. Прямо сейчас.

— Да, собственно, не о чем особо рассказывать. — Подобрав упавший лист, я вертела его в руках. — Он зашел ко мне в субботу, и мы… целовались.

— Это все? — в ее голосе слышалось явное разочарование.

— Я не спала с ним, если ты это имеешь в виду. Но… мы реально увлеклись. — Я уронила лист и откинула назад волосы. — Мы спорили, а потом… Бам! Мы уже срывали друг с друга одежду.

— Боже… вот это я называю страстью.

Я вздохнула:

— Да, это точно. А потом он резко ушел.

— Конечно, ушел. Между вами, ребята, кипят такие страсти, ему не так-то легко с этим справиться.

Я окинула ее взглядом, полным безразличия.

— Между нами ничего нет.

Леса проигнорировала меня:

— Я все думала, как долго вы протянете, находясь в состоянии постоянной конфронтации.

— Я не конфликтовала с ним, — пробормотала я.

— И в чем вы не сошлись во мнениях на этот раз?

Что я должна была ей сказать? Что мы распалили друг друга, потому что я утверждала, что меня к нему не влечет, а ему во что бы то ни стало нужно было стереть с меня световой след? Да-а, без вариантов.

— Кэти?

— Я не думаю, что он намеревался меня поцеловать, — наконец произнесла я.

— Что? Он что, споткнулся и упал на твои губы? Такие вещи, знаешь, случаются.

Я засмеялась:

— Нет. Просто после всего… он казался очень разозлившимся. Нет, не казался, он действительно разозлился.

— Ты укусила его за губу или что-то в этом роде? — Нахмурившись, Леса заправила прядь волос за ухо. — Должно же быть объяснение его злости.

Становилось совсем поздно, и дети к нам почти перестали подходить, поэтому я позволила себе забрать у Лесы миску со сладостями и начала перебирать то, что осталось.

— Я не знаю. Я имею в виду, мы с ним не говорили об этом. Дэймон в буквальном смысле ушел после этого, и все, что он делал в последующие дни, так это тыкал в меня своей ручкой.

— Возможно, потому что он хочет тыкать в тебя чем-то другим, — сухо прокомментировала Леса.

Мои глаза округлились.

— Не верю, что ты только что это сказала.

— Да брось, — она махнула рукой. — Он же не вернулся к Эш, верно? Я имею в виду, эти двое… они…

— Сходятся и расходятся — я знаю. Но нет, не думаю. Это… не имеет значения. — Я сунула в рот леденец. Такими темпами с крыльца Лесы меня придется выкатывать. — Просто…

— Он нравится тебе, — закончила она за меня.

Я пожала плечами, переходя к «Скитлс». Нравился ли он мне? Возможно. Влекло ли меня к нему? Очевидно. Я была в секундах от того, чтобы оказаться под ним совершенно обнаженной.

— Это самая запутанная ситуация из всех, что со мной случались. Никто другой не выводит меня из себя так сильно, как он, но… Ах, не хочу даже говорить об этом.

Я бросила упаковку «Скитлс» обратно в миску:

— А как у тебя с Чадом?

— Ты переводишь стрелки. Меня так просто не одурачишь.

Не поднимая взгляда, я продолжала перебирать конфеты:

— Вы вчера ходили куда-нибудь, так ведь? Он целовал тебя? Хорошо ли он пахнет?

— Чад пользуется каким-то потрясающим парфюмом. Не таким, как мой отец, конечно, потому что это было бы ужасно…

Я рассмеялась. Мы поболтали еще немного, потом я попрощалась с ней и направилась домой.

Ди украсила весь дом вырезанными тыквами, которых не было, когда я уходила. Она затянула меня в холл, и я почувствовала странный запах.

— Что это такое? — сморщив нос, спросила я.

— Запекаю тыквенные семечки, — просияла она. — Пробовала когда-нибудь такое?

Я покачала головой:

— Нет. Какие они на вкус?

— Как тыква.

Конечно же, она на самом деле их запекала. Золотистые семечки были рассыпаны на противне, но жар, пропекавший их, исходил не от духовки, а от ее рук. Вскрывшиеся семечки подпрыгивали и разбегались по всему журнальному столику.

— Я буду обращаться к тебе зимой, когда окна машины станут замерзать.

Ди рассмеялась:

— Да уж, у меня с этим никогда не бывает проблем.

Усмехаясь, я прошлась пальцами по стопке дисков на стойке. Просмотрев корешки, я рассмеялась:

— Ух ты, Ди, классные фильмы!

— Я подумала, что тебе понравится сочетание «Крика» и «Очень страшного кино». — Она водила руками над противнем, и воздух заполнялся пряным ароматом. — Более жуткие фильмы мы оставим на потом.

Я бросила взгляд на дверь:

— М-м-м… а Дэймон дома?

— Нет. — Она наклонила противень и высыпала семечки в пиалу, декорированную черепами и летучими мышами. — Он вместе с ребятами попытается выманить Барака.

Подхватив емкость с семечками и коробки с фильмами, я прошла в гостиную, обдумывая ее слова.

— Они что, специально хотят его выманить? Чтобы в открытую с ним столкнуться?

Диск с фильмом перелетел со стопки в руку Ди. Она кивнула:

— Не волнуйся. Дэймон и Адам мониторят город. Мэтью с Эндрю за пределами города. С ними все будет в порядке.

Мой желудок сковал дискомфорт.

— Ты уверена?

Ди улыбнулась:

— Это не первый раз, когда они сталкиваются с чем-то подобным. Они знают, что делают. Все будет хорошо.

Откинувшись на спинку дивана, я пыталась избавиться от чувства тревоги. Это было не так-то легко, если учесть, что я помнила тот взгляд, который бросил на меня Барак. Ди примостилась рядом со мной, и я попробовала несколько тыквенных семечек. Неплохо.

Мы почти досмотрели «Крик», когда сотовый Ди зазвенел. Подняв руку, Ди пошевелила пальцами, и телефон взлетел со стола и приземлился прямо в ее ладонь. Она ответила, закатив глаза: