– Я убью этого ворона, – процедил граф, и они удалились, а рядом с Лорен на пол опустился Марк и сразу же потянулся за клубникой.

Спустя мгновение в зале потух свет. Лорен почувствовала, как герцог теснее прижался к ней, как его рука скользнула по ноге и замерла, обхватив колено. Вдали появилось легкое голубое свечение; оно нарастало, превращаясь в островок неяркого света. Посреди этого островка замерла хрупкая фигура в облегающем серебристом платье. Словно чешуя, подумала Лорен. Рядом вспыхнул второй круг, и из него вышел высокий мужчина с кнутом в руке. Корсар! Заиграла музыка, оба островка света слились в один, освещая сцену. Щелкнул кнут, сирена вздрогнула, подалась вперед заламывая руки; встав на носочки, потянулась к мужчине всем телом и резко склонилась, словно гнущееся под ветром гибкое молодое деревце. Он сделал шаг вперед, коснулся ее лица кончиками пальцев, она отскочила в сторону, будто испугавшись. Мужчина замер, опустив голову. И тут она запела. Лорен не знала этого языка. Никто в зале не знал. Но смысл был понятен без слов. Сирена пела о верности и измене, о страсти, ненависти и любви. Ее волшебный голос вызывал перед глазами видение, звал, обещал вечное счастье, горячие ночи и нежные дни, погружая зал в водоворот вожделения, страсти, желания. Заставлял сердце стучать громче, а дыхание сбиваться с ритма.

По коже прокатилась волна и угнездилась трепетным комком внизу живота, и скользящая по ноге рука Марка стала казаться невыносимо горячей. В темноте раздавались тихие всхлипы и стоны. Магия сирены окутывала зал. Лорен почувствовала, как ладони Марка настойчиво поднимаются вверх, раздвигая ей ноги.

– Сладкая, – раздался хриплый шепот, и горячие губы прижались к колену, покрывая его поцелуями, следуя за нахальной рукой, за настойчивыми пальцами, ласкающими нежную кожу у края чулка…

Лорен всхлипнула, подавшись вперед. Она хотела попросить герцога прекратить, ведь они здесь не одни, хотя в кромешной темноте увидеть что-либо было просто невозможно, да и некому было смотреть – весь зал находился в плену чарующей мелодии. И она промолчала, подчиняясь рукам любимого. Все происходящее показалось правильным, так и должно быть между двумя любящими друг друга людьми. Лорен точно знала, что голос сирены действует только на влюбленных, а значит… но тут все мысли испарились из головы, сделав ее звонкой и пустой, Марк добрался до самого сокровенного…

Она прикусила кулак и тихо застонала в тот момент, когда Анриетта Ресколь взяла самую высокую ноту и зал взорвался криками и аплодисментами.

В отблеске сцены за спиной Лорен мелькнул росчерк клинка, раздался тихий вскрик и две темные тени утащили обвисшею третью. Марк довольно кивнул, но тяжело дышащая девушка ничего не заметила.

– Здесь есть номера, – шепнул ей на ушко герцог.

– Лучше вернемся в замок, – дрожащим голосом предложила Лорен.

– Как прикажете, моя госпожа, – в голосе Марка слышалось ничем не прикрытое желание.

Он подхватил Лорен на руки и понес к выходу. Когда девушка оглянулась, Корсар жадно целовал на сцене сирену.

Марк тихонько поднялся с кровати, набросил халат и улыбнулся. Сегодняшняя ночь превзошла все его ожидания. Его девочка была неудержимой. И то, что у нее не хватало опыта, вполне успешно компенсировалось энтузиазмом и фантазией. «Давно меня не привязывали к кровати, – весело подумал про себя Марк. – Да меня вообще никогда не привязывали! Это было забавно. Как сказал Диего? Она примет все, чему ты ее научишь, но только за крепко закрытой дверью спальни. Так и вышло». В клубе Лорен не понравилось, слишком много разврата, сказала она. Хотя, на взгляд искушенного Марка, сегодня все было очень скромно. Вот если бы она попала на выступление группы Маршалла… Но там даже Марк иногда краснел от их э… акробатических номеров.

Он осторожно накрыл Лорен одеялом – ночи в Лундене были намного холоднее, – стараясь не шуметь, собрал разбросанные по спальне вещи и выскользнул за двери, предварительно потушив свечи. Три часа. Нужно успеть все сделать до рассвета.

Диего и Морено ждали его в кабинете. Диего читал, ворон дремал в кресле, запрокинув голову назад и тихонько посапывая.

– Не буди его, mon ami, – шепнул граф, наблюдая, как Марк прыгает на одной ноге, пытаясь одновременно надеть штаны и застегнуть рубашку. – У мальчика было много впечатлений. – Диего мягко улыбнулся.

– Вот как. – Марк наконец справился со штанами и принялся за рубашку. – Только не говори мне, что ты его соблазнил!

– Я все слышу, – буркнул Морено. – Он пытался меня полапать! – с удивлением и мальчишеским возмущением сообщил он Марку.

– Только погладил несколько раз. – Диего лукаво улыбался.

– За что и схлопотал, – не остался в долгу ворон.

– Уж коль мне теперь оправдываться перед Сашем, я рассчитывал получить компенсацию. – Диего чуть скривился и потрогал челюсть. – Ты мне чуть зуб не выбил, mon ami.

– Но не выбил же.

Марк понял, что эти двое могут до бесконечности пикироваться, и прервал их содержательную беседу.

– Кто это был?

– Оборотень, и он нам рассказал много интересного. Полгода назад среди общины оборотней разнесся слух, что один исследовательский центр ищет добровольцев для испытания нового препарата на магической основе, делающего смену ипостаси легкой и безболезненной. Платили хорошо, хотя и о риске предупредили. Те, кто согласился, получали с курьером договор, заверенный магически, препарат и дневник исследований, который нужно было заполнять ежедневно.

– Как они получали деньги?

– С тем же курьером. Он забирал заполненный дневник, взамен выдавал чистый, очередную дозу препарата и наличные. Никаких чеков. Никаких зацепок.

– А как назывался центр?

– Лаборатория госпиталя великого Тигра.

– В госпитале никогда о такой не слышали, – добавил Морено.

– Наш пленный сказал, что препарат действительно облегчал трансформацию, помогая стихийным оборотням менять тело быстро и безболезненно. Но при этом он вызывал дикую жажду крови, и чем дольше оборотень употреблял препарат, тем больше он ощущал себя вампиром. Жажда усиливалась. Были смельчаки, которые попробовали прекратить эксперимент, но тогда началась ломка. Боль, жажда, галлюцинации, судороги.

– Наркотик, – кивнул Марк.

– Да. Очень сильный наркотик на магической основе. Когда оборотень не мог ни дня прожить без очередной дозы, ему больше не платили, ему выдавали задания.

– А платой был наркотик, – с ненавистью произнес Морено.

– Этому приказали убить Лорен, mon ami.

– Корсар забрал его к себе, сейчас с ним работают маги-дознаватели, но не думаю, что мы узнаем больше.

– Но почему Лорен? – Марк пригладил волосы.

– Она дорога тебе, мой друг, – грустно улыбнулся Диего. – Она и дети. До детей им добраться сложнее.

– Что узнали о моем родственничке?

Морено кивнул на стол, на нем лежала тонкая серая папка.

Спустя пять минут Марк хлопнул ею о столешницу и тихо выругался.

– Она умерла полгода назад, оставив завещание на имя сына. Имя мне ни о чем не говорит. Ребенка никогда никто не видел. Корсар поднял своих людей, и они его ищут. Все наследство – деревянная шкатулка с документами. Ее так и не забрали.

– Зато контора законника сгорела дотла, вместе с этой шкатулкой и всеми бумагами. Огонь был магическим, но поджигателя так и не нашли. – Морено широко зевнул. – Поэтому мы с графом предлагаем использовать силу триум…

– Нет!

– Марк, – ласково, словно разговаривал с душевнобольным, начал Диего. – Для Лорен это не будет опасно.

– Ты уверен? Он же почувствовал ее в первый раз. Едва не убил!

– Воспоминания не могут убить, – неуверенно произнес ворон.

– Убить не могут, но могут затянуть за грань в мир фантомов, – хмуро сообщил Диего. – Хорошо, mon âme, мы не станем привлекать Лорен, но рассказать правду ей необходимо.

– Какую правду, граф? – зло поинтересовался Марк и позвонил в колокольчик. – Что на меня уже несколько лет идет вялотекущая охота? Что король и лучший друг манипулируют мною, как им заблагорассудится? Что десять лет назад, при коронации Ортего, я дал ему клятву верности и с тех пор не могу нарушить ни одного его прямого приказа? Что я вынужден или убить Рут или жениться на ней, если наш с Первым план провалится?