– Чертов язык! Что это за слово, Абрамс?

– Шифратор.

– А, понятно. Специальное устройство, шифрующее речевую информацию. Хорошо. Мы его вырубим.

Энн щелкнула тумблером.

Саттеру удалось отыскать выключатели вытяжки, и помещение стало постепенно проветриваться. Все сняли противогазы, хотя остатки газа еще продолжали раздражать глаза.

Камерон был уже у телефона и разговаривал с ван Дорном:

– Да, это Камерон, мистер ван Дорн. Подождите с минометом. У нас здесь все в порядке. Энн Кимберли сейчас выйдет на связь с русскими. Да, сэр. Все нормально. Я буду докладывать обстановку.

Абрамс оглядел огромный зал.

– Мне кажется, это место не слишком хорошо защищено от ЭМИ, – сказал он, обращаясь к Энн.

– Да уж, – улыбнулась Энн.

Она потянулась вперед, щелкнула каким-то тумблером и поправила на голове наушники и микрофон, затем посмотрела на часы. Без десяти двенадцать ночи в Нью-Йорке и без десяти восемь утра в Москве.

– Оставайся, мне может понадобиться твоя помощь, – сказала Энн Абрамсу.

Тони кивнул. Он еще раз осмотрел помещение. На одном из самых больших металлических шкафов с какими-то приборами он увидел Саттера – тот устроил там наблюдательный пункт. Гренвил и Джонсон тщательно проверяли зал, заодно разбивая стекла, чтобы улучшить вентиляцию.

Энн начала говорить по-русски:

– Всем, кто меня слышит! Я – Энн Кимберли, гражданка Соединенных Штатов Америки. Я нахожусь в Глен-Коуве, в одном из зданий миссии СССР при ООН. Москва, подтвердите прием! – Она повернулась к Абрамсу. – Черта с два они подтвердят прием. И они прекрасно знают, откуда я говорю. Но в любом случае после этих моих слов на ноги должны быть поставлены все. АНБ уже перехватило мое сообщение, равно как и ЦРУ. Думаю, они уже проинформировали Белый дом, Пентагон и Кэмп-Дэвид. Я сделаю сейчас небольшую паузу и дальше уже пойду ва-банк. Кстати, как мой русский?

– Ничего, но произношение могло бы быть и лучше.

– Другими словами, дерьмово, да? – Энн пожала плечами. – Что поделаешь. На работе я только слушаю русскую речь, а говорить приходится очень редко. – Она подумала несколько секунд. – Послушай, почему бы тебе не попробовать самому? В любом случае, мы же исходили из того, что ты будешь моим дублером. Так что давай, бери второй микрофон.

Абрамс задумчиво посмотрел на Энн и подошел ко второму микрофону.

– Итак, эта передача может стать самой важной в истории человечества. Не волнуйся. Тони, все будет нормально. Я рядом. Ты в эфире. Представься. – Энн нажала кнопку.

Абрамс заговорил в микрофон:

– Это Тони Абрамс, гражданин США. – Он повторил фразу, которую произносила Энн, и, набрав в легкие побольше воздуха, продолжал: – Я обращаюсь с прямым посланием к лидерам в Кремле, Белом доме и Пентагоне. Всем тем, кто может развязать атомную войну. Если на спутнике «Молния-36» будет взорвано ядерное устройство, то у Соединенных Штатов Америки не останется другого выбора, кроме как нанести по СССР ответный ракетно-ядерный удар.

Абрамс говорил еще с минуту, объясняя сложившуюся ситуацию, затем щелкнул тумблером выключения микрофона.

– У меня все.

Энн посмотрела на него и кивнула:

– Хорошо, я сейчас сделаю заявление по-английски. Во-первых, у аппаратов в Москве уже наверняка появились люди, знающие английский. Кроме того, мне хочется поговорить с Вашингтоном и штаб-квартирой АНБ в Форд-Мэде.

Абрамс вытер пот со лба.

– А я пойду прогуляюсь. Счастливо!

Он вышел из зала. Энн снова заговорила в микрофон:

– Повторяю, я – Энн Кимберли. На этот раз я обращаюсь к своим коллегам в Агентстве национальной безопасности. Прошу подтвердить прием.

Повисла длинная пауза. Энн повторила обращение. Наконец в динамике что-то щелкнуло.

– Энн, говорит Чет Форбз из Форд-Мэда. Я понял тебя.

– Понял, Чет? Как ситуация?

В голосе Чета все еще чувствовалась какая-то неуверенность, но постепенно она уходила. Голосовые анализаторы показывали, что говорит действительно Энн Кимберли, сотрудница АНБ. И передача действительно ведется из здания миссии СССР при ООН в Глен-Коуве. Поэтому после нескольких вводных слов Чет Форбз сказал:

– Система защиты от ядерного нападения «Норад» приведена в полную боевую готовность. В такое же положение приведены стратегические ядерные бомбардировщики и подводный флот. Соответствующие команды отданы на батареи «першингов» и крылатых ракет, размещенных в Европе. Президент в Кэмп-Дэвиде полностью контролирует ситуацию.

Энн спросила по-русски:

– Москва, как поняли Форд-Мэд?

Москва не отвечала.

Энн сделала глубокий вдох и задала вопрос:

– Чет, вы можете устроить прямой разговор между президентом и Москвой?

– Президент США пытается сейчас выйти на Председателя Совета министров СССР.

– Передай в Кэмп-Дэвид, что помощник президента Джеймс Аллертон является советским агентом, – отчеканила Энн.

Форбз молчал несколько секунд, затем сказал несколько ошарашенным голосом:

– Хорошо, выполняю. – Он снова помолчал. – Знаешь, Энн, мы не представляем себе, как ты оказалась на «Зеленой лужайке» (так в АНБ называли советский комплекс в Глен-Коуве), но в любом случае мы этому рады, поскольку твое сообщение имеет для нашей страны огромное значение.

– Надеюсь, что они меня слушают, – ответила Энн. – Вы слушаете меня, господин Председатель Совета министров?

Но Москва по-прежнему молчала.

Тони Абрамс быстро прошел в северную часть мансарды и наклонился над Марком.

– Пемброук?

Тот медленно открыл глаза. Лицо его было очень бледным.

– Как дела? – спросил Тони.

– По сравнению с чем?

– Послушай, – улыбнулся Абрамс, – сейчас ван Дорн подошлет большой грузовой вертолет, который всех нас отсюда заберет. Скоро ты будешь в госпитале.

– Хорошо. Туда мне и надо. Как наши дела?

– В основном мы добились успеха. Но ядерная война все еще на носу. Энн говорит с Москвой. Теперь дело за русскими.

– Да… Иваны ведь непредсказуемы. А сколько времени?

– Около полуночи. Ждать осталось недолго.

– Это верно. И свою часть задания мы выполнили, так?

– Да.

– Я потерял много хороших ребят. Скоро будет точно известно сколько. Послушай, Абрамс, а ведь мое предложение все еще остается в силе. Ты настоящий профи.

– Спасибо, но я уже связан обязательствами.

– Обязательствами перед кем?

– Перед «Красными дьяволами».

Пемброук внимательно посмотрел на Абрамса:

– А это кто такие? Никогда не слышал.

– Сугубо секретная организация. Ну ладно, я ведь пришел только проведать тебя. Ты можешь побыть один еще немного?

– Я всегда один и всегда в порядке. Но за то, что навестил, спасибо.

Абрамс поднялся. Пемброук посмотрел в сторону лестницы.

– Несколько русских… По-моему, технический персонал… Я дал им уйти.

– Ну и хорошо. Лежи спокойно.

– Среди них был Андров.

Марк закашлялся, и на его губах запузырилась кровавая пена. Абрамс снова наклонился к нему. Пемброук словно силился что-то вспомнить и наконец сказал:

– Я убил его. Будь другом, посмотри, он там? Но осторожнее, старик, внизу охранники.

Абрамс медленно подполз к лестнице и посмотрел вниз. Только обломки дерева. В мансарду вела приставная лестница. Никаких трупов.

– Видимо, охранники забрали трупы с собой.

Пемброук кивнул.

– Да, им от нас досталось. Я точно помню, что разнес этому сукину сыну голову.

– Я верю.

– Джоан… Джоан Гренвил… Она там, в грузовом лифте, – с трудом проговорил Марк. – Возьми несколько моих людей…

– Не беспокойся, все будет нормально, – ответил Тони. Он не хотел говорить Пемброуку, что у него лишь несколько людей и осталось. Он сам выведет Джоан. – Не волнуйся, теперь мы управимся и без тебя. – Абрамс посмотрел на часы. – Мне надо идти.

– Подожди, подожди… Послушай, я видел…

– Кого?

– Мне показалось, что я брежу… Но я точно помню…