Абрамс откашлялся:

– Да-да…

– Сейчас мы ищем Торпа. Есть идеи?

– Нет… Хотя, может быть, он в доме рядом с нами.

Спинелли присвистнул:

– Да, это работенка не для полицейского управления. Тут без ЦРУ не обойтись.

– Послушай, Дом… Ты славно поработал. Спасибо за звонок.

– Ладно, Абрамс. Я твой должник. Почему – не знаю, но должник. Что за вино вы там пьете?

– «Вилла Банти Брунелло ди Монталчино», урожай семьдесят восьмого года. Иди отдыхай, Дом.

Абрамс положил трубку и обернулся.

– Что-нибудь для нас, Абрамс? – спросил ван Дорн.

Тони поставил аппарат на стол. Он помолчал несколько секунд, прежде чем заговорить:

– Полиция и ЦРУ вскрыли квартиру Торпа. Там в мансарде, в морозильной камере обнаружен труп полковника Карбури.

Кэтрин закрыла ладонью рот и опустилась в кресло.

– Сукин сын! – закричал ван Дорн. – Ах, сукин сын! Ну я доберусь до него!

– Не принимай это так близко к сердцу, Джордж. Просто Торп – ненормальный подонок, – сказала Энн. Она посмотрела на сестру. – Мне следовало предупредить тебя, Кейт.

– Ты говорила мне. А я не слушала.

Энн повернулась к Абрамсу:

– Что еще сказал вам ваш друг из полиции?

Она пристально посмотрела Тони в глаза, и он понял, что она догадалась. Энн отвернулась.

– Полиция и ЦРУ ищут Торпа. Я посоветовал им поискать в соседнем особняке.

– Если он там, то у нас тем более есть основания, чтобы разнести этот дом в клочья, – фыркнул ван Дорн. Он раскурил остаток сигары.

Кэтрин встала и глубоко вздохнула.

– Нет, Джордж, – возразила Кэтрин, – я согласна с Тони – нам этого делать нельзя. – Кэтрин повернулась к Абрамсу. – Но нам во что бы то ни стало нужно попасть туда. Может быть, мы найдем там нечто такое, что поможет остановить их… Там мой отец… Не исключено, что там Питер… Я думаю, духу нашей организации больше будет соответствовать персональное наказание виновных, а не артиллерийский обстрел.

Ван Дорн молчал.

– Что касается меня, то мне нужно добраться до их передатчиков. Может быть, тогда удастся прервать операцию, – сказала Энн. Она повернулась к ван Дорну. – Никаких минометов, Джордж. Мы проберемся туда сами.

– Ну хорошо, – согласился наконец ван Дорн.

Кэтрин положила свою руку на руку Абрамса:

– А ты как считаешь?

Тони не видел большой разницы между минометным обстрелом и скрытным рейдом в дом русских, хотя последний вариант казался ему все же более разумным.

– С какой стати вам нужно мое согласие? – спросил он. – Действуйте. Если сможете, всадите пулю в толстое брюхо Андрова. Но мистеру вам Дорну идти с вами нельзя, он должен остаться здесь, на телефонах. Его задача – постараться предупредить этот чертов электромагнитный удар русских.

Ван Дорн глубоко затянулся сигарой.

– Я действительно останусь сегодня возле телефона и телекса. У каждого из нас своя работа. Но считать меня трусом я не позволю.

Энн обняла его за могучие плечи.

– Что ты, Джордж, никто так не считает. В конце концов, ты рискуешь не меньше нас. Если нас постигнет неудача, они придут сюда и расправятся с тобой точно так же, как и с нами.

Ван Дорн мягко отстранился от Энн и похлопал по кобуре, спрятанной под мышкой.

– В сорок пятом в Вене у меня случилась перестрелка с двумя сотрудниками русской тайной полиции. Тогда все мы промахнулись. На этот раз я не промахнусь.

– Правильно, Джордж, – улыбнулась Энн, – в жизни всегда есть возможность исправить старые ошибки. Я тоже пойду к русским, потому что разбираюсь в радио– и шифровальной аппаратуре. – Она повернулась к Кэтрин: – Ты пойдешь просто потому, что должна это сделать. – Энн посмотрела на Абрамса.

– Ну что же, – пожал он плечами, – а я иду потому, что мне просто некуда деваться.

– К тому же ты хорошо знаешь расположение помещений в этом доме и понимаешь по-русски, – с улыбкой добавила Кэтрин.

– Тебе нужно остановить эту скучную вечеринку, – сказала Энн ван Дорну.

– Не могу, – отрицательно покачал головой ван Дорн, – это будет подозрительно. В приглашениях написано, что мероприятие продлится до часа ночи, и русские наверняка об этом знают. Так что пусть гости пока останутся здесь. – Он посмотрел на Кэтрин. – У тебя есть с собой оружие?

– Да, – она кивком указала на свою сумку. – Автоматический браунинг, 45-й калибр.

Ван Дорн сунул руку в карман и достал оттуда патрон 45-го калибра. Пуля серебристо блеснула.

– Я понимаю, что это выглядит немного театрально, но… мы были тогда молодыми романтиками. Пуля настоящая.

Кэтрин молча взяла у ван Дорна пулю и зажала ее в руке.

– Договоримся так, Джордж, – сказала Энн. – Если мы не вернемся к рассвету, вводи в действие свой миномет.

– Как бы не оказалось слишком поздно, – задумчиво произнес ван Дорн. – Сделаем так: если вы не вернетесь или не дадите о себе знать к полуночи, я открываю огонь. Согласны? – Он обвел всех испытующим взглядом.

Энн, Кэтрин и Абрамс кивнули.

В кабинет вошел Марк Пемброук.

– Прекрасно выглядишь, Марк! – воскликнула Энн. – Готов поучаствовать в деле?

– О, привет, Энн! Давно не виделись, – с улыбкой ответил Марк и повернулся к ван Дорну. – Сегодня?

– Да. Учти, в подвале дети. Они ни при чем. Там есть еще и женщины.

Пемброук кивнул:

– Это несколько усложняет задачу, но проблема разрешима. Когда начинаем?

Ван Дорн посмотрел на часы:

– Ты будешь готов через пятнадцать минут?

– Трудно, но я постараюсь, – ответил Марк.

– Тогда собирай своих и моих людей и приводи их сюда.

– Хорошо, – Пемброук повернулся к выходу.

Ван Дорн крикнул ему вслед:

– И не забудь, что нам нужно свести старые счеты. Я имею в виду здесь, как договаривались.

Пемброук, не оборачиваясь, кивнул и быстро покинул кабинет.

Ван Дорн прошел к своему столу и снял трубку телефона. Набирая номер, он сказал:

– В прошлой войне радар засекал цель, когда она была в часе полета. Сегодня военные рады, если у них есть пятнадцать минут. Я дал им четыре часа форы. Остается молить Бога, чтобы они распорядились этим временем с толком. – Он начал говорить в трубку: – Это ван Дорн. «Мы прошли сквозь огонь и воду».

Абрамс отошел к стене с фотографиями и вновь принялся их рассматривать. Сзади к нему тихо приблизилась Кэтрин.

– Как насчет того, чтобы утром позавтракать в «Брасир»? – тихо спросила она.

– Не опаздывай, – ответил Абрамс.

Улыбнувшись, Кэтрин вернулась к сестре. Абрамс смотрел на снимки и не видел их. Он думал о другом. Он вспомнил родителей: как они с друзьями собирались в своей плохонькой квартирке, чтобы обсудить планы освобождения пролетариата. Он представил себе Джорджа ван Дорна, стреляющего на улицах Вены по будущим врагам. Он подумал о Джеймсе Аллертоне, который вот уже почти полвека служит другой стране, превратившись, наверное, в самого долгоживущего предателя. Послание Арнольда Брина, дневник Кимберли, люди, погибшие за последние дни… Он подумал: мертвое прошлое вернулось, чтобы забрать с собой живых и еще нерожденных.

Клаудия Лепеску быстро шла по узкой тропинке, огибавшей обширный участок ван Дорна со стороны залива. Тропинка пролегала по самому краешку высокого скалистого берега. С расположенной выше по уровню лужайки ее окликнул мужчина. В речи его слышался явный британский акцент. Один из людей Марка Пемброука.

Клаудия сбросила туфли на высоких каблуках и зашагала по тропинке быстрее, стараясь не оступиться, чтобы не упасть со скалистого обрыва. Позади себя она услышала шаги. Преследователей было двое. Тропинка резко пошла под уклон. Клаудия побежала, все быстрее и быстрее, но споткнулась и упала. Те, кто шел за ней, услышали этот вскрик и направились к ней. Клаудия вскочила и снова побежала. Вскоре она оказалась перед высоким бревенчатым забором.