– Экзорциста? – подсказала сведущая в подобных делах Лиля.

– Может быть, – закивала она. – Только ничего не помогло.

– О, – протянула Лиля, – экзорцисты в основном шарлатаны, ведь заклинаниями духов не выгонишь. У нас научный подход к данной проблеме.

– Вы моя последняя надежда. Мне порекомендовала вашу фирму Евдокия Даниловна, ну, к которой кошка прилетала. А если не получится?

– Трудности в нашей работе встречаются, но, надеюсь, мы их преодолеем, – сказала Лиля. – Ваш случай хотя бы не смертельно опасный.

– А что, и такое бывает? – ужаснулась Гертруда Викторовна.

– Еще как! – подал голос Марат. – Встречаются и крайне агрессивные призраки.

Началось завораживающее таинство, заставившее клиентку примолкнуть. Алик поджег свечу и теперь обходил с нею дом, начав со второго этажа. Одновременно он глядел на компас во второй руке. Гертруда Викторовна следовала за ним. Пришли в гостиную, вдруг свеча погасла.

– Есть, – произнес Алик азартно, не отрывая горящих глаз от компаса. – Портал. Открыт и действует, хоть самому ныряй на ту сторону. Редко такой портал встречается.

– Неудивительно, – сказала Лиля. – Поселок построен на кладбище, что облегчает выход призракам. Я проверяла, тут кругом аномальные зоны.

– Продам дом, – приняла решение Гертруда Викторовна.

– Подойдите и взгляните, – пригласил ее жестом Алик.

– Это не опасно? – не решалась приблизиться она.

– Нет-нет, – слегка подтолкнул ее Марат. Все окружили Алика, стрелка на компасе вертелась между четырьмя частями света. – В этом месте вход в другое измерение, через которое ваш муж приходит к вам и возвращается обратно.

– Боже мой! – едва не упала в обморок Гертруда Викторовна. – Он что же, когда угодно может прийти? И днем?

– И днем, и вечером, и рано утром, – нагонял на нее страху Алик. – Но обычно призраки выбирают ночное время как самое спокойное для них. Им ведь тоже не нужна шумиха, их наказывают за прогулки по нашему измерению. Неси, Марат, фольгу и столбики.

Определив границы невидимой дыры в преисподнюю, Алик с Маратом установили столбики, натянули фольгу, огородив таинственный невидимый портал.

– Мы аппаратуру оставим у вас до вечера? – засобирался Алик. – Вечером придем ловить его.

– Ловить? Как это? Вы собираетесь задержать его в нашем измерении?

Последнюю фразу она почти выкрикнула, в голосе ее звучал ужас. Она явно желала оставить призрак мужа в той дыре, откуда он приходит.

– Нет-нет, мы только пуганем его, – улыбнулся Марат. – После этого он больше не будет приходить к вам. Сами увидите.

– Пожалуй, я тоже до вечера побуду у приятельницы, – не захотела рисковать Гертруда Викторовна. – Прошу вас, подождите меня, я переоденусь.

Лиля во дворике раскачивалась в гамаке среди ароматов цветника, Алик с Маратом смотрели в бинокль с пригорка на реку и поселение местных богачей.

Домовладение Гертруды Викторовны миниатюрное – дворик махонький, да и домик не потрясает размерами, он словно вырезан из дерева искусным умельцем. Но ухоженность, рациональное использование мизерного клочка земли и хороший вкус вызывали белую зависть. Конечно, обустройство требует немалых денег, только одни кусты в громоздких контейнерах и подвешенные корзины с цветочками – каприз весьма дорогой, не говоря о маленьком водоеме с фонтанчиком. А вид какой изумительный! Река. Заросли камыша. И кругом домишки в два, три, а то и в четыре этажа, огороженные простецкими заборчиками, диссонирующими с мини-дворцами. Наверное, денег не хватило на ограды из кованых кружев.

– Простите, Лилия, – спускаясь по ступенькам, обратила на себя внимание Гертруда Викторовна. Она облачилась в белые брюки и белые туфли на высоком каблуке, с ее плеч ниспадала до колен воздушная цветастая туника, женщина кончиками пальцев придерживала широкополую шляпу. – Моя подруга тоже страдает от... сущности с того света. Не могли бы вы заехать к ней?

– Давайте сначала решим вашу проблему.

– Да, да, вы же очень заняты, я слышала, – уважительно произнесла Гертруда Викторовна, идя к гаражу. – А какую сумму мне приготовить?

– Ваш случай третьей степени сложности, поэтому работа стоит три тысячи евро.

– А что, бывает сложность и выше? – Гертруда Викторовна явно была шокирована названной суммой.

– И пятой, и шестой, и даже восьмой, – закивала Лиля. – До четвертой мы повышаем стоимость наших услуг на тысячу евро, а с четвертой – на две.

– М! – повела бровью Гертруда Викторовна, понимая, как ей повезло со степенью сложности. – Спасибо, что подождали.

– Вас подвезти? – предложил Марат.

– Нет-нет, я на своей машине. До вечера.

Валерьян Юрьевич позаботился о будущем досуге: нанял рабочих. Не сам, конечно, секретарь привез их в новый дом вместе с материалами, неделю ребята трудились, закончили в субботу. Для кого-то суббота выходной, но для многих это трудовой день, сулящий заработок, который не каждый упустит, так как другого может не быть очень долго. Мастера соорудили небольшой причал, завтра утром сюда пригонят катер, так сказать, с доставкой на дом. Только от этого жизнь не станет лучше, чище, светлей.

И снова семейный круг. Не круг, а петля на шее. И снова Валерьян Юрьевич наблюдал тоскливую картину – как собираются на ужин домочадцы. И задавался вопросом: зачем они все, не любя друг друга, настояли на том, чтобы купить один дом и жить вместе? Боятся, что он оставит наследство жене Светке? Ну, во-первых, Валерьян Юрьевич не собирается умирать, хотя не так давно мотор в груди сдал, что якобы и послужило поводом собраться «дружной» семьей под одной крышей. Но это временный сбой, ничего подобного больше с ним не случится до глубокой старости. Во-вторых, Светка шиш получит, если он дуба даст. Честно говоря, родным деткам тоже нет охоты оставлять наследство. Хорошо бы проучить их всех, чтоб хвосты поприжали и научились ценить блага, доставшиеся без усилий, а также уважать родителя.

– Лерик... – Так величает его Светлана, законная жена. – Лерик, ты думаешь об обстановке комнат в доме? Он же пустой.

– Люблю свободу, – лениво выговорил Валерьян Юрьевич, глядя на пустые тарелки перед собой.

– А гости приедут? – тоном возражения произнесла жена. – Им ведь даже сидеть не на чем. На завтра назначено новоселье.

Это она загнула – не на чем сидеть. И сидеть, и лежать есть на чем, просто им хочется новья. Хочется, чтоб друзья-подруги скрипели зубами от зависти, хочется быть первыми во всем, и совсем не хочется прилагать к этому ручки с мозгами.

– Пап, мне тоже нужна новая мебель, – сказала младшая агрессорша Катерина. – Мой гарнитур детский.

– А ты уже выросла? – без красок в голосе поинтересовался папа.

– Ты что, не видишь?

– Не вижу.

– И еще мне нужна машина.

– А самолет не нужен?

– Как я добираться в институт буду? – надрывно бросила Катя.

– Маршрутки и автобусы ходят.

Катя убежала, рыдая, словно у нее кто-то умер. Впрочем, умри папа, ей было б не до истерик, она высчитывала б свою долю, алчно клацая беленькими зубками. Валерьян Юрьевич украдкой пробежался взглядом по домочадцам... Ба! – они же все как один недовольны. Безусловно, причина недовольства в папе, который делает только первые шаги к выходу из рабства. Ну, кто сказал, что деток надо кормить до их пенсии? Конечно, образно говоря. А они когда начнут своих отпрысков откармливать? Надька замуж выходила, била себя в грудь и ревела, когда папа был против ее брака: «Это моя жизнь!» А потом началось: папа, оплати лечение Гены, мы не можем зачать; папа, возьми Гену на работу, мы бедствуем; папа... Короче, жизнь ее, а проблемы папины.

– Значит, так, – весомо и спокойно сказал Валерьян Юрьевич, уложив кулаки на стол. – Прекратите строить из себя господ. Кому не нравится – зарабатывайте на новую мебель сами и ставьте, куда хотите. А мне старая сгодится. И вообще, отныне свои проблемы будете решать тоже сами, я вам не нянька.