На этом этапе Императорскому совету стало совершенно ясно, что страна находится перед лицом серьезнейшей опасности – опасности, которую правительство его императорского величества не в состоянии предотвратить. Долгое время Империя полагалась на войска атанов при защите ее интересов во время периодических вспышек гражданских беспорядков, каковые вполне естественны в государстве с разноплеменным населением, управляемом сильной центральной властью. Однако ситуация, с которой на этот раз столкнулось правительство его величества, была порождена не спонтанными выступлениями отдельных горячих голов, которые выходят на улицы из различных университетских городков во время традиционных каникул, следующих за последними экзаменами. Эти выступления, как правило, нетрудно обуздать, и порядок обыкновенно восстанавливается с минимальным кровопролитием.

Правительство скоро осознало, что на сей раз дела обстоят совсем по-другому. Власти могли бы справиться с различными беспорядками, если бы это были обычные проявления революционного запала. В нормальных обстоятельствах одного присутствия атанов бывает достаточно, чтобы остудить самых горячих энтузиастов. На сей раз акты вандализма, неизбежно сопровождающие уличные демонстрации, были явно сверхъестественного происхождения. Разумеется, имперское правительство обратило вопрошающий взор на стириков в Сарсосе. Однако расследование, предпринятое несколькими стириками, членами Императорского совета, чья лояльность не подлежит сомнению, доказало, что Стирикум не имеет отношения к беспорядкам. Сверхъестественные явления имели какой-то иной, еще не выявленный источник и распространились настолько широко, что никак не могли быть делом рук нескольких стириков-отступников. Сами стирики не сумели определить источник сверхъестественного, и даже легендарный Заласта, хотя и был самым выдающимся магом всего Стирикума, с горечью сознался в полном своем бессилии.

Тем не менее именно Заласта предложил курс, который в конце концов и избрало правительство его величества: Империя обратилась за помощью в Эозию, к человеку по имени Спархок. Все представители Империи в Эозии тотчас же получили приказ бросить все другие дела и сосредоточиться целиком на этом человеке: правительству его величества необходимы были все имеющиеся сведения о Спархоке. Из Эозии начали поступать доклады, и Императорский совет постепенно получил полное описание жизни Спархока, его внешности, личности и репутации.

Сэр Спархок, как выяснилось, был членом одного из квазирелигиозных орденов эленийской церкви (орден, к которому он принадлежал, именуется Пандионским), высокий ростом, худощавый, средних лет, с покрытым шрамами лицом, острым умом и резкими, даже грубыми манерами. Рыцари эленийской церкви – грозные воители, а сэр Спархок считался среди них одним из лучших. В те времена истории Эозийского континента, когда были основаны четыре ордена рыцарей церкви, положение было таким отчаянным, что эленийцы отступили от всегдашних своих предрассудков и позволили членам воинствующих орденов изучать чародейское искусство Стирикума; и именно искушенность рыцарей церкви в этом искусстве помогла им победить в Первой Земохской войне около пяти столетий назад.

Сэр Спархок занимал положение, которому нет аналога в нашей Империи. Он был наследственным рыцарем королевского дома Элении. Культура западных эленийцев – рыцарская, со множеством архаических вкраплений. «Вызов» (предложение сразиться в поединке) есть привычная реакция эленийских дворян, когда они полагают, что их честь была как-либо задета. Мы с изумлением отмечаем, что даже эленийские монархи не свободны от необходимости принимать вызов. Для того чтобы избежать досадной обязанности отвечать на наглые выходки некоторых забияк, монархи Эозии, как правило, избирают своим заместителем в таких делах какого-нибудь искусного (и наводящего на всех страх) воина. Характер и репутация сэра Спархока таковы, что даже самые задиристые дворяне Элении после недолгих, но тщательных размышлений приходят к выводу, что оскорбление не имело места. К чести воинского искусства и хладнокровия сэра Спархока, ему даже не всегда приходится убивать в подобных случаях, ибо по древнему обычаю серьезно раненный противник имеет право спасти свою жизнь, сдавшись и взяв назад свой вызов.

После смерти отца сэр Спархок предстал перед королем Алдреасом, отцом нынешней королевы, чтобы приступить к своим обязанностям. Король Алдреас, однако, был слабым монархом и находился под сильным влиянием своей сестры Ариссы и Энниаса, первосвященника Симмура, который был также тайным любовником Ариссы и отцом ее незаконнорожденного сына Личеаса. Первосвященник Симмура, который был фактически правителем Элении, надеялся получить трон архипрелата эленийской церкви в священном городе Чиреллосе, и присутствие при дворе сурового и высоконравственного рыцаря церкви создавало ему немалые неудобства, а потому он убедил короля Алдреаса отправить сэра Спархока в изгнание в королевство Рендор.

Со временем сам король Алдреас тоже сделался неудобен, и первосвященник Энниас с Ариссой отравили его, тем самым возведя на трон дочь Алдреаса, принцессу Элану. Хотя королева Элана была еще молода, она была воспитана сэром Спархоком и оказалась куда более сильным правителем, чем ее отец. Скоро она стала для Энни-аса даже больше, чем простым неудобством. Первосвященник отравил и ее, но братья сэра Спархока по ордену – пандионцы, которым помогала их наставница в чародейском искусстве стирикская женщина по имени Сефрения, сотворили заклинание, которое поместило королеву в кристалл и поддерживало ее жизнь.

Так обстояли дела, когда сэр Спархок вернулся из изгнания. Поскольку воинствующие ордена не желали видеть первосвященника Симмура на троне архипрелата, некоторые лучшие рыцари из других орденов были посланы помочь сэру Спархоку найти противоядие, которое вылечит королеву Элану. Поскольку королева в прошлом закрыла Энниасу доступ в свою казну, рыцари церкви полагали, что и выздоровев, она вновь откажет Энниасу в средствах, в которых он нуждался, дабы преследовать свои честолюбивые цели.

Энниас вступил в сговор с пандионцем-отступником по имени Мартэл, а этот Мартэл, как все пандионцы, был искушен в стирикской магии. Он воздвигал на пути Спархока преграды, как естественные, так и сверхъестественные, но сэру Спархоку и его спутникам все же удалось выяснить, что жизнь королевы Эланы может спасти только некий магический предмет под названием Беллиом.

Западные эленийцы – странный народ. Их искушенность в мирских делах порой превосходит нашу, но в то же время они, почти как дети, верят в наиболее зловещие формы магии. Беллиом, как нам было сказано, представляет собой весьма крупный сапфир, которому в далеком прошлом искусно придали форму розы. Эленийцы утверждают, что мастер, сделавший это, был троллем. Мы не станем подробно задерживаться на этой бессмыслице.

Так или иначе, сэр Спархок и его друзья преодолели все преграды и в конце концов завладели этим таинственным талисманом, который (как они утверждают) и вылечил королеву Элении, хотя мы сильно подозреваем, что их наставница Сефрения справилась с этим делом без посторонней помощи, а использование Беллиома было лишь прикрытием, дабы защититься от извечного эленийского фанатизма.

Когда архипрелат Кливонис умер, иерархи эленийской церкви прибыли в Чиреллос, чтобы принять участие в «выборах» его преемника. Выборы – странная практика, подразумевающая выражение предпочтения. Кандидат, который получает наибольшее одобрение своих собратьев, в итоге и занимает пост. Процедура, конечно, неестественная, но поскольку эленийские церковники связаны обетом безбрачия, не существует пристойного способа сделать должность архипрелата наследственной. Первосвященник Симмура подкупил много высших церковников, чтобы обеспечить себе поддержку иерархов церкви, но все же не получил желанного большинства. Именно тогда его сообщник, упомянутый выше Мартэл, напал на Священный Город, надеясь тем самым вынудить патриархов избрать архипрелатом Энниаса. Сэр Спархок с некоторыми из рыцарей церкви сумели не допустить Мартэла к Базилике, где заседали патриархи, однако большая часть Чиреллоса серьезно пострадала и подверглась разрушениям во время боя.