Ван Хорн поднимался чуть свет независимо от того, во сколько удалось вечером лечь спать, по старой привычке, а вернее, свято следуя девизу, который ему вбил в голову ван Хорн-старший: кто рано встает – тому Бог подает. Небо над небоскребами Нижнего города едва посветлело, чуть приглушив буйство рекламы. Ван Хорн заканчивал еженедельный ритуал бритья, когда запищал сигнал вызова. Парикмахер уже смыл с его лица пленку, нейтрализующую аминокислоты, содержащиеся в луковицах волос, и готовился освежить помолодевшую кожу дезодорантом, но ван Хорн жестом остановил его и выслал за дверь. До завтрака его мог беспокоить только секретарь и только по исключительно важным вопросам.

– Слушаю вас, Сеймур. – За короткие часы сна ван Хорн успел остыть и даже выспаться, несмотря на то что выпил почти бутылку полынной настойки.

Новых мыслей относительно мисс Салливан в голове не родилось, но зато появилось ощущение, что нити этой игры он держит в своих руках. Вряд ли Виктория догадывалась, что «жучок», так ловко поставленный на пиджак ван Хорна, был обнаружен.

– Доброе утро, господин ван Хорн, – учтиво начал Уэйнстейн, – согласно вашему распоряжению мы провели нынешней ночью операцию в секторе клана Сигевару.

– Следов не оставили, надеюсь?

– Как можно? – Уэйнстейн всплеснул руками. – Подставили одну из местных банд, с которой у Сигевару напряженные отношения. Кое-что любопытное удалось выяснить по вопросу, который мы вчера затронули, – осторожно продолжал секретарь, – я могу говорить или лучше зайти к вам.

– Зайдите после завтрака, – распорядился ван Хорн, но тут же поправился: – нет, лучше через десять минут.

Парикмахер как раз успел закончить работу и ван Хорн удобно расположился в кресле с первой чашкой кофе, которую пил натощак. Уэйнстейн покосился на кофейник, однако ван Хорн сделал вид, что не заметил и даже не предложил ему присесть. Он был зол на себя за вчерашний срыв и отчасти винил в этом секретаря, который довел его почти до истерики своим докладом. Конечно, это было несправедливо, но где сказано, что босс должен быть справедливым к своему подчиненному?

– Нам удалось м-м… пригласить для беседы одного из приближенных господина Сигевару, некоего Роджера Мышкуна, – начал Уэйнстейн, – он отвечает, вернее, отвечал за доставку из развалин органического материала, то есть под его руководством проводились рейды в развалины. Так же каботажники, работающие на Сигевару, находились под его командой. Вчера что-то случилось и Мышкун, по слухам, получивший от Сигевары предупреждение, напился в стельку, так что нейтрализовать его было несложно.

– Предупреждение? Ах да, припоминаю. Господин Сигевару предупреждает один раз, после чего очередной прокол становится последним. Однако избавьте меня от подробностей, Сеймур – я еще не завтракал. – Ван Хорн налил еще чашку. – Продолжайте.

– Из всего мусора, что высыпал на нас под ментоскопом Мышкун, внимания заслуживает вот что: шесть месяцев назад в развалинах произошел очередной всплеск необоснованных убийств. Мышкун организовал рейд, добивая выживших и подбирая трупы. Как вы знаете, сбор органики был основной частью дохода клана Сигевару, поскольку лаборатории по клонированию по его мнению обходятся слишком дорого. Один из тех, кто выжил, оказался абордажником из команды последнего корабля Агламбы Керрора. Помните такого?

– Еще бы, – ван Хорн насторожился, – но, кажется, он пропал несколько лет назад?

– Абордажник сообщил Мышкуну, что знает, где скрывается Керрор, и под этим предлогом предложил обмен: вы мне жизнь, я вам – Керрора. Пират был нетранспортабелен, Мышкуй побоялся принимать решение и вызвал на место кого бы вы думали?

– Викторию Салливан, – проворчал ван Хорн, – и прекратите задавать мне ваши дурацкие загадки. Что еще удалось узнать?

– Абордажника поместили в один из модификационных госпиталей и мисс Салливан в присутствии Мышкуна провела допрос. Пират отказался отвечать, пока не получит гарантий и ей вроде бы тоже пришлось отступить, а через несколько дней она уволилась от господина Сигевару. Если это можно так назвать.

– Можно, Сеймур, можно, – проговорил ван Хорн.

– К сожалению, это все, что нам удалось выжать из Роджера Мышкуна, – Уэйнстейн сокрушенно развел руками, – видимо, алкоголь во взаимодействии с ментозондированием отрицательно повлиял на мозговые функции.

– И что?

– Он э-э… скончался, – едва слышно пролепетал секретарь.

– Черт бы вас подрал, Уэйнстейн, – ван Хорн со стуком поставил чашку на стол, расплескав кофе, – мне что, по примеру Сигевары ввести у себя предупреждения? Он еще что-нибудь успел сказать?

– По-видимому, он бредил, господин ван Хорн. Из его бормотания немного можно было понять. То ему мерещились какие-то чудища, то он утверждал, будто абордажник знает не только, где скрывается Керрор, но и некое существо, обитающее ниже Каналов в окружении оживших покойников, секретарь понизил голос до шепота, – и будто бы это и есть тот самый Смотрящий… И вроде бы Керрор и это существо договорились о взаимодействии.

– Ну это, конечно, бред, – поморщился ван Хорн, – так называемые легенды Нижнего города. Если это все, то можете идти.

– А мисс Салливан?

– Идите, идите. Мне надо подумать.

Уэйнстейн удалился, осторожно прикрыв за собой дверь, а ван Хорн присел за стол и вызвал по закодированному каналу посольство Содружества американской Конституции. Через минуту на экране появился улыбающийся Ян Уолш.

– Здравствуйте, Герберт. – Улыбка держалась на лице Уолша, как прибитая гвоздями. – Рад видеть вас в добром здравии.

– Здравствуйте, Ян. Кажется, я могу вас обрадовать.

– Вот как?

– Помните вашу просьбу, выяснить возможность пребывание одного интересующего вас человека в Нижнем городе? – Несмотря на защиту от подслушивания, ван Хорн решил подстраховаться и не называл имен.

– М-м… Дайте подумать, – Уолш наморщил лоб, будто вспоминая, хотя ван Хорн был уверен, что посол прекрасно понимает, о чем речь, – ах, ну да! Только это была не просьба, а так… к слову пришлось.