– А зачем вам это? – поинтересовался Ролен.

Мы что, в Одессе?

– Надо. Я со своими людьми буду ждать вас вечером у кромки леса. Не опаздывайте. Вас, – обратился я к орденцу, – это тоже касается.

– Всенепременно.

Точно искалечу, а потом подружусь. Пора в гостиницу.

– Влад, – лениво позвал Лей, – ты не сильно спешишь? Подождали бы остальных. Кар уже наверняка команду выслал. Вместе и выжжем это гнездо.

– Время, Лей, – ответил за меня Ренс. – Подождем пару деньков – и некого будет жечь.

– А с кем идти, с наемниками и сосунками из знати? Так?

– Сам был таким сосунком пару лет назад, а наемники – вещь хорошая. Будет кому умирать.

Я слушал ленивый спор друзей. То Лей критиковал мой план, а Ренс защищал, то они менялись местами. После очень сытного обеда языком двигать совсем не хотелось. Ужин отменяется в связи с нашим бегством из гостиницы. Как еще можно вывести незаметно кучу народа? Вопросы о странной охоте, внезапные попутчики. Оно мне надо? Поэтому последовала команда всем участникам веселья жрать в три горла. Поспать, что ли. Нет, не успею: через час нужно вставать и собираться. Думаю, что к вечеру меня растрясет, и я избавлюсь от барабана, появившегося на месте моего живота. А к утру уже буду жалеть, что так мало съел. Диалектика, которая единство и борьба, – так, кажется.

– Влад, ну ты ему скажи, – достучался до меня Лей, – наемников поставить перед знатью – и все дела. Замок наш. Наемники работают строем, а сосунки индивидуально сильны. Всех прорвавшихся в фарш порубят. Три магини еще.

– Они боя никогда не видели, – перебил его Ренс, – пара огнешаров – и строй взломан, а знать прячется по углам.

– А поединки?

– Что поединки?

Опять пошли на следующий заход. Планировщики. Пока замка не увидим, все разговоры можно записывать на туалетную бумагу и использовать по прямому назначению. Кутузовы. Стоп. Деревяшка красного цвета.

– Хватит, – осадил я разошедшихся фридрихов великих. – Полог снимите – пришел кто-то.

Пробурчав что-то нелестное о мозгах Ренса, Лей снял полог.

– Войдите.

– Господин, к вам пришли. – Третий просунул голову в дверь. – Пускать?

– Давай.

Дверь открылась, и зашла Таня. Только этого мне не хватало. А Таня ли? Она. Легкая походка, садится в кресло, поворот головы. Она.

– Барон, мы можем поговорить?

Ого, как официально, и тон такой, такой… Короче, на чистом небе вдалеке прогремел гром, но гроза уже близко. Парни тоже прочувствовали ситуевину и смотрят на меня.

– Можем, – ответил я.

Раздолбаи поднялись и вышли из комнаты. Предатели.

Молчание.

– Может, объяснишь? – спросила Таня.

– Что?

– Что? Свое поведение. Вот что. Ты дважды проходил мимо нас с княгиней, холодно здоровался – и все.

– А что я должен был делать? Кричать на всю гостиницу: «Здравствуйте. Не подскажете, кто из вас кто»? Так? Вот что, девочка. Все, что вам было нужно, вы получили. Что еще? Таня, у меня мало времени. Сегодня я уезжаю. Я ничего не хочу выяснять. Мне было хорошо с тобой. Давай оставим это в памяти.

– Ты ничего не хочешь спросить?

– Только одну вещь. Если ты не хочешь или не можешь, не отвечай. Почему?

– Влад, ты сразу…

– Ты не поняла. Я не спрашиваю, почему я. Это мне понятно. Я спрашиваю, почему вообще это произошло?

– Влад… – Она вздохнула. – Начнем с того, что на роль отца подходил не любой мужчина. Княгиня не могла понести от придворных лизоблюдов, торчащих у княжеского престола. Это ты должен понимать. Также она не могла оказаться в постели другого благородного из другого королевства. Всегда есть шанс, что отец ребенка может предъявить на него права. Затеять смуту, шантажировать, наконец. Убить отца после того, как он сделает свое дело, мы не могли. Я не могу тебе сказать причины этого. Не могу. Но причина очень серьезная. Ложиться под простолюдина… Тогда было принято решение под предлогом поездки в Диору заглянуть в Белгор. Те благородные, которые стали охотниками, уже сделали свой выбор. Никогда охотники не вели борьбы за власть. Ты не понимаешь, какое мнение о вас сложилось в остальном мире. Суровые воины, могучие маги, отшельники, променявшие мирские блага на вечный бой с тварями, с созданиями Падшего. Со стороны отца-охотника мы могли не опасаться сложностей. Те, кто не хотел продления правящей династии, пытались этому помешать. Дальше ты все знаешь.

– Знаю. Знаю и то, что тебе поручили.

– Да, – с вызовом уставилась на меня Таня. – Мне поручили тебя проверить. Именно поэтому я так старалась залезть в твою постель. Но это не все. Это был тот случай, когда желание совпадает с заданием. И без поручения княгини я бы точно так же себя вела. Ты мне нравишься. Вот теперь все. Да, ты не первый и далеко не последний мой мужчина. Я такая. Я не могу хранить верность и любить одного человека, тем более на расстоянии. Ты тоже не святой. Но пока у нас есть время, пока ты не уехал, и не уехала я. Ведь мы можем забыть обо всем? У нас есть время. Так?

Я вздохнул:

– Таня, я действительно сегодня уезжаю. У меня дела.

– Это все, что ты можешь мне сказать?

Таня встала с кресла. Боже, как она хороша. Богиня. Такой я ее и запомню. Ты – богиня.

– Прощай, Таня, – сказал я.

– Прощай, Влад.

Хлопнула дверь. И почему так неуютно? Я ведь не влюблен. Нет. От этой болезни у меня надежная защита. Я знал, чем закончатся наши отношения, но заканчивать их так я не желал. Эх, Таня, Таня. Что ты сделала? К черту. Я знаю отличное лекарство от хандры. Надо поудобней лечь на кровать.

Морфей.

Синема.

…Голубоватый росчерк молнии разбился о веер капель крови из надрезанной руки «кровососа». Вдруг Банко, готовившийся нанести следующий удар, застыл…

Синема-плюс.

Замок как замок. Донжон, три башни, десятиметровые стены. Навесов для защиты от дождя и стрел нет. Привратной башни тоже нет. Деревянный мостик через ров. Обычная четырехугольная конструкция. На границе таких десятки. Было заметно, что замок знавал лучшие времена, но длительный мир оказал свое пагубное воздействие на его внешний вид. Стены обветшали, не хватало кое-где зубцов, ров местами осыпался, и во рву привычно голосили лягушки. Такая мирная деревенская пастораль. Не хватало только стада коров с пастухом и стайки вопящей детворы.

– Что скажешь, Четвертый? – спросил я.

– Стены укреплены магией, в донжоне на дозорной башне клубок силы. Наверняка сидит наблюдатель. Готов поднять тревогу, атаковать нападающих и включить на несколько минут магическую защиту. Все это появилось недавно. Не успел камень замка силой пропитаться. Наложено поверх старых, почти исчезнувших заклинаний. Но есть и отличия. Чернотой не пахнет. Сигнальный контур на разум по периметру рва. Все.

– А зачем ему к себе внимание привлекать, – хмыкнул Жерек, – деньги появились у баронета, вот и решил заклинания обновить, а не на девок спустить, как обычно. Еще у ворот мне не нравится поведение караульных. Слишком они расслаблены. Вот опять один к кувшину припал, и это с утра. Странно. Чем меньше шишка, тем больше в ней гонору. Не боятся караульные вздрючки. Да и расслабляться так легче в казарме, а не на посту. Девок опять же привести. Так – какой смысл? Только вино переводить. Правда, Мирс? – толкнул он локтем командира.

Тот кивнул и продолжал внимательно смотреть на замок. Опыту этих двоих в области расслабления и отдыха после службы я доверял всецело. Мирс и Жерек, командир и его заместитель по магической части, выглядели и на самом деле были опытнейшими вояками. Я не расспрашивал их. Зачем? По едва заметным нюансам было видно, что наемники больше привыкли находиться в поле, а не на гарнизонной службе. Оружие, броня, отношение к редким минутам отдыха выдавало в них старых псов войны. Спокойные, несуетливые и обстоятельные люди. Такие зарежут и ругнутся вслух на каплю крови, запачкавшую их сапоги. Уважаю.