— Криксы, — продолжила лекцию Рилла, собирая какие-то паленые ошметки по всему полу. — Видят очень плохо, но чувствуют тепло жертвы на расстоянии пятидесяти шагов. Нападают стаей. Вымотав и изранив противника, оставляют его в покое, ожидая, пока тот истечет кровью, после чего начинают обедать. Сами никогда не убивают. Силенок маловато. Но неподготовленное или излишне медлительное существо шансов пережить встречу с ними не имеет.

— Понятно. А на что нам эти… куски? — Т'мор кивнул на небольшую кучку чуть опаленной плоти, посреди коридора.

— Кожу криксы, особенно перепонки крыльев, охотно покупают артефакторы, — ответила вместо дочери домесса Нирра. — Она великолепно экранирует магическое излучение. Криксы — создания древних кудесников, относятся к магическим существам. Заворачиваясь в свои крылья во время сна, они, таким образом, становятся невидимыми для хищников, в чей рацион питания входит чужая магия.

— А зачем же тогда было жечь этих летунов? — удивился Т'мор. — Ведь кожа могла сгореть полностью!

— He-а, сгореть не могла, — усмехнулась Нирра. — Только порваться, что и произошло. Я же говорю, они великолепно экранируют магическое излучение. А мой огневик — это что? То-то. Кожа криксы может выдержать и куда более мощную атаку, зато против живого, не магического огня, бессильна. Лопается. Потому я и соткала огневика вокруг мешочка с угольной пылью.

— Понятно. Такая себе бомба объемного взрыва… — кивнул Т'мор и на мгновение задумался… — Домесса?

— Что? — очевидно, Нирра просекла изменение голоса человека, поскольку уставилась на него уж очень испытующе.

— М-гм. — Т'мор хмыкнул и хитро улыбнулся. — А как бы мне получить курточку из этих крыльев?

— Может, тебе целый плащ из них сделать?! — изумилась рисса. — Ты хоть представляешь, сколько это будет стоить?

— Нет. Плащ не пойдет. Неудобно. А вот сапоги и перчатки к куртке, это дело, — хмыкнул Т'мор, демонстративно не обращая внимания на краснеющее от гнева лицо Нирры.

— Ну, ты ха-ам… — протянула домесса.

— И штаны не помешают, — куда-то в сторону бросила Рилла, откровенно наслаждающаяся этим «скрытым» торгом. Получить такую плюху от собственной дочери Нирра точно не ожидала…

— Домесса, зато вы всегда сможете рассчитывать на мою помощь. Насколько я понимаю, ваши экскурсанты обычно забирают всю свою добычу и продают ее сами… — вкрадчиво заговорил Т'мор, и Нирра тут же навострила ушки.

— Ну-ка, ну-ка. Продолжай, — сверкнула рисса глазами.

— Продолжаю, — ухмыльнулся Т'мор. — Я же с удовольствием составлю вам компанию в ваших охотах, всего за пятьдесят процентов от стоимости добытых мною трофеев, и кое-какие мелочи, типа того же набора одежды из кожи криксы.

— Я подумаю, — милостиво кивнула домесса.

— Для начала лучше подумать о том, как мы сейчас потащим нашу добычу домой, — усмехнулась Рилла и указала на основательную кучу трофеев у ног «охотников».

Именно количество добычи и навело Т'мора на мысль о торге. Насколько он понял, «экскурсии» по подземелью крайне редки, а в одиночных выходах Нирре приходится таскать трофеи самой. Вывод: обычно добычи у нее немного. Частями-то ее не заберешь! Только отвернись, тут же местные твари трофеи по кускам растащат.

Обратный путь занял у компании почти столько же времени, сколько и сама инспекция… Правда, теперь домесса при встрече с тварями не затевала очередной бой, а уводила помощников в обход, лишь печально посматривая на несостоявшиеся трофеи и попутно рассказывая Т'мору и Рилле о повадках и характере встреченных существ.

Уже под утро, дружно ввалившись на склад Нирры, троица, не переодеваясь, взялась за разбор и первичную обработку добычи. После достаточно долгого и нудного подсчета Т'мора ожидал шок. Сумма причитающейся ему от продажи добычи, названная домессой, заставила человека округлить глаза. Три тысячи золотых марок!

— Ни фига ж себе, — охнул Т'мор. — Это за каких-то летучих мышей?!

— А ты думал, — довольно ухмыльнулась Нирра. — Но это без учета стоимости желаемого тобой костюма…

— Мама! — протянула Рилла, окончательно встав на сторону юноши. — Я между прочим, точно знаю, почем уйдет каждое крылышко. Ты сама мне рассказывала!

— Ну-у… — протянула Нирра. — Разве что сапоги…

— И перчатки, — прикинув все «за» и «против», вставил Т'мор.

— Уговорили, — хмыкнула домесса и, хитро прищурившись, ткнула человека когтистым пальцем в грудь. — Тебе попался толковый советник по финансовым вопросам. Не забудь его отблагодарить…

Т'мор глянул на смущенную девушку и весело улыбнулся:

— Не переживайте, домесса. Риллу я не обижу и другим не позволю.

— Смотри мне… — погрозила ему пальцем Нирра, и обе риссы слиняли со склада, чтобы привести себя в порядок, оставив Т'мора перед дверью в небольшую ванную комнату.

Спустя час вымытый и уставший Т'мор уже сидел в своей камере и с подозрением посматривал на принесенный слугой завтрак. Во время обеда с риссами Т'мор не испытывал никакого недоверия к принесенным ими яствам, уж непонятно, почему. А вот эта пища вызывала у него серьезные опасения.

Т'мор, приподняв крышку корзины, аккуратно выложил на стол еду и очередную бутылку с вином. (Не могли какого-нибудь сока подать!)

Почуяв настроение хозяина, Уголек соскользнул с его руки, обнюхав все припасы, спокойно устроился на предплечье человека и прикрыл глаза.

— Ну, если ты уверен… — успокоился Т'мор и в мгновение ока уничтожил все припасы. Дракончик одобрительно взглянул на хозяина и спрятался в татуировке, обдав напоследок эмоциями, которые можно было бы расшифровать как пожелание спокойного сна.

Шел пятый день пребывания Т'мора в подземелье столичной резиденции и-Нилл. Именно пребывания, поскольку назвать заключением нахождение человека в небольшой уютной комнате было невозможно. Ну в самом деле, что это за «отсидка», если в камере заключенного нашлось место набору солидных метательных ножей, двум хитрым мечам, нескольким бутылкам коллекционного вина и меню для выбора блюд на завтрак, обед и ужин?

Как раз сейчас Т'мор открыл корзину с очередным обедом и ждал, пока Уголек уже привычно исследует еду и питье на наличие ядов. Услышав поступь за дверью, шустрый дракон едва успел вернуться на свое излюбленное место, превратившись в татуировку, прежде чем в камеру ввалился Гор. Дядюшка наследника внимательно оглядел обстановку в комнате и растянул губы в улыбке.

— А ты неплохо устроился, парень! — Довольный рык Гора заметался эхом по пустому коридору, и рисс, поморщившись, закрыл дверь в камеру. — Твои жилищные условия заметно улучшились. По сравнению с подвалом в Свободном Городе, я имею в виду.

— Ага! — весело улыбнулся Т'мор, искренне радуясь визиту. — Смейся, смейся. Зато нет надобности бегать с высунутым языком из зала в Академию, оттуда к мастеру Вязи, а от него в библиотеку. Про самих учителей, воздай им боги за настырность, я и вовсе молчу.

— Да, это серьезный аргумент, — кивнул Гор, с любопытством оглядывая скудную обстановку камеры, и вдруг удивленно приподнял бровь, увидев обгорелое пятно на столе и брызги застывшего стекла вокруг. — Эге. Этого здесь не было… Ты опять что-то отмочил?

— Да так, ерунда, — отмахнулся Т'мор. — Последствия неудачной волшбы.

— Здесь?! — Гор потеребил кисточку на кончике уха и несколько растерянно уставился на друга. — М-да. Ну, что-то в этом роде я и предполагал. Т'мор… А ты вообще заметил, что в камере и тюремном коридоре даже светильники не магические, а масляные?

— Ну… — нахмурился Т'мор. — И к чему ты клонишь?

— Не догадываешься? — хмыкнул Гор.

— Хочешь сказать…

— Именно. Магия здесь не действует. Вообще, — вздохнул рисс. — Особенности архитектуры первого подвального яруса, так сказать. Так что, если не хочешь угодить в лабораторные мыши на факультет сьерра Джорро, советую об этом молчать, как рыба. Понял?