Кажется, это произошло именно 2 февраля… Я потом не вел записи несколько недель…

Утром Ку Map настойчиво допытывался, какой глубины достигла скважина. Когда я сказал, он глянул на меня недоверчиво:

— Чистый правда говоришь?

— Конечно. А, собственно, зачем тебе точная глубина скважины?

— Надо…

— Ну, а все-таки, зачем?

Ку Map заулыбался:

— Один маленький задача решаю. Сколько дней бурить будешь, чтобы сделать дырка через вся Земля.

— Ну и что получается?

— Ничего не получается…

Мне показалось, что он хитрит. Может быть кто-то из островитян поручил ему узнать глубину скважины? Может быть, это был сам «Справедливейший»… Непонятно только, зачем для этого понадобился Ку Map. Каждый вечер наши помощники уходили ночевать в селение и от них можно было получить все сведения.

Вскоре Ку Map куда-то исчез. В обед его никто не видел.

Когда спала жара, мы вернулись на буровую. К станку встал Питер. Я присел под тентом, чтобы описать недавно извлеченный керн.

Вдруг кто-то окликнул меня. Голос был незнакомый. Я поспешно оглянулся. Под тент заглядывал невысокий коренастый человек в белой полотняной рубашке и шортах. На голове у него красовалась маленькая белая панамка. Черные очки прикрывали глаза. На вид ему было лет пятьдесят, хотя могло быть и гораздо больше. Его гладко выбритое лицо, руки и ноги покрывал темно-коричневый тропический загар. Тем не менее у меня ни на миг не возникло сомнения, что передо мной белый.

— Мое почтение, сэр, — вежливо сказал он по-английски. — Надеюсь, я не помешал вам. Меня зовут Карлссон. Дэвид Карлссон.

«Вероятно, советник «Справедливейшего», — мелькнуло у меня в голове».

— Очень приятно, — сказал я, поднимаясь.

Мы обменялись рукопожатием, и я назвал себя.

— О, вас я знаю, — улыбнулся он.

«Еще бы, — подумал я. — Интересно только, где ты прятался полтора месяца? И, главное, зачем?»

Он словно понял мои мысли.

— Мне рассказывали о вас и ваших товарищах давно, — пояснил он. — А сам я возвратился на остров лишь вчера. Я находился… на соседнем атолле.

«Бабке своей рассказывай!» — подумал я. Но ему вежливо сказал:

— Очень приятно познакомиться. Я тоже догадывался о вашем существовании. Вероятно, вы советник здешнего правителя.

— И да и нет, — скромно объявил он, усаживаясь под тентом.

— Выпьете чего-нибудь?

— Благодарю. Я пью только воду. Чистую морскую воду.

— Морскую? — вырвалось у меня.

— Почему вас это удивляет? Каждый при желании может приучить свой организм к морской воде. Все это — дело привычки. Строго говоря, морская вода даже полезнее для организма, чем опресненная. Очень многие обитатели островного мира пьют морскую воду, когда у них под рукой нет пресной. А для себя я это сделал правилом.

— Вот как, — произнес я, чтобы сказать что-нибудь.

Мы помолчали. Как гостеприимный хозяин я попытался поддержать разговор.

— Вы уже давно живете на островах?

— Да.

— Но, вероятно часто ездите отдыхать на континент — в Европу или Америку, не так ли?

— Нет. Я не был на континенте много лет.

— И не наскучила вам Микронезия?

— Нет.

Он не отличался многословностью во всем, что касалось его особы. Я попробовал переменить тему разговора:

— Кажется, погода начинает меняться. Я побаиваюсь урагана. Крепления вышки не очень надежны.

Он окинул буровую испытующим взглядом:

— Выдержат. Это превосходная конструкция. Вероятно, последняя модель?

— Самая новая. Облегченного типа.

— Да-да, — он кивнул с видом знатока. — Научились, наконец, делать буровые установки. Пятнадцать лет назад о таких не могли и мечтать. А как глубина?

— Рассчитана до полутора километров, но, при желании, можно вытянуть и два. Правда, с глубиной скорость бурения сильно замедляется.

— Разумеется, — он снова кивнул. — Кстати, о погоде не тревожьтесь. В ближайшие недели она не изменится.

— Вы располагаете столь достоверным прогнозом? — удивился я. — Здесь на островах?

— Да, причем надежным прогнозом, — он многозначительно поднял палец.

— Мы регулярно слушали прогнозы по радио, — заметил я. — На этот район они крайне неопределенны и, как правило, кратковременны.

— Вы имеете в виду радиостанцию в Такуоба, — он пренебрежительно махнул рукой. — Что они знают!

— Там ближайшая к нам метеостанция. Другие источники мне неизвестны.

— Да-да, конечно, — сказал он. — Но в этой части Тихого океана особая климатическая зона. Циклоны обычно обходят нас стороной. Прогнозы Такуоба для Муаи не подходят. Мы вынуждены составлять свои собственные.

— Ах, вот как…

— И вы убедитесь, что они довольно точны, если пробудете тут еще некоторое время.

— Вынужден буду пробыть, — я подчеркнул слово «вынужден». — Ведь скважина еще далека до завершения.

— Значит, вы полны решимости вскрыть вулканический цоколь Муаи? — спросил он равнодушным тоном.

«Ого, — подумал я. — «Справедливейший» точно передал содержание нашего разговора».

— Такова поставленная передо мной задача, — пояснил я, рисуя карандашом на песке разрез атолла.

— Значит, как только вы убедитесь, что цоколь Муаи сложен обычным базальтом, а не алмазоносным кимберлитом, вы прекратите бурение и покинете остров?..

Я с изумлением посмотрел на него… Однако он внимательно разглядывал мой рисунок на песке.

— Послушайте, господин Карлссон, — сказал я. — Давайте уточним нашу… гм… игру. Вам что-нибудь известно о строении атолла Муаи?

— Допустим.

— Но глубокого бурения тут не было?

— Глубокого… нет.

— Однако вы знаете, на чем покоится коралловая постройка острова?

— Предположим, что да.

— И могли бы доказать это?

— Могу дать вам несколько метров керна, состоящего из обычного базальта тихоокеанского типа.

— Зачем?

— Как доказательство, что вы вскрыли цоколь Муаи. А на какой глубине, это вы придумаете сами. Ведь вашей фирме важно получить породы цоколя и убедиться, что искать кимберлиты тут бесполезно.

— Послушайте…

— Нет, сначала вы послушайте меня. Прежде всего, не воображайте, что предлагаю вам жульническую сделку. Я хочу лишь облегчить вашу задачу и ускорить ваш отъезд отсюда.

— Значит…

— Пока еще ничего не значит. На какой глубине вы предполагаете встретить… вулканические породы?

Я пожал плечами:

— Никто из нас этого точно не знает, включая и главного геолога фирмы. Может быть, от пятисот до тысячи пятисот метров?

— Очень хорошо, — сказал он, взяв у меня из рук карандаш. — Все, вероятно, так и было бы, если бы внизу под рифом Муаи находился правильный вулканический конус. А если этот конус разрушен, например, вулканическим взрывом или волнами еще до образования рифа?

— Тогда может быть все, что угодно…

— Вот именно, — согласился он. — Позволю себе немного исправить ваш рисунок, — он провел на песке несколько линий. — Что скажете теперь?

— Теперь каждый профан скажет, что надо бурить вот здесь — в западной части острова. В восточной вулканогенные породы залегают слишком глубоко.

— Превосходно. Готов поставить вам отличную оценку по геологии, но… Есть одно «но». На западе ваша скважина встретит вулканические породы на небольшой глубине, только в одном случае — если бурить вертикально. Обратите внимание, что на рисунке я изобразил склон вулканического конуса достаточно крутым. Если скважина искривится, — он сделал ударение на последнем слове, — я повторяю, если она искривится, вулканических пород вы вообще не встретите. Скважина пойдет в теле рифа параллельно им.

— Все это теоретические рассуждения, — заметил я. — И не понимаю…

— Не понимаете… Жаль! — сказал он, выпрямляясь и стирая ногой рисунок на песке. Полагал, что вы будете более догадливы… Тогда сделаем несколько предположений. Чисто теоретических предположений, разумеется… Первое — предположим, что появление на некоем острове гостей не вызвало восторга у населения этого острова. Второе — допустим, что жители острова очень миролюбивы; не желая портить отношений с гостями, они, тем не менее, хотят предельно сократить пребывание гостей на своей земле. Третье — учитывая необычность обстановки, позволим себе сделать еще одно совершенно невероятное допущение, что жители острова подсказали гостям кое-что по существу дела… Ну, например, подсказали место бурения скважины, с таким расчетом, чтобы гости как можно скорее выполнили свою задачу и уехали бы восвояси. Если вам всего этого мало, я готов сделать четвертое предположение — гостям на этом острове ужасно не везет. Начав бурить в таком месте, где можно было встретить древние лавы на глубине пятидесяти-шестидесяти метров от поверхности, гости так искривили скважину, что теперь едва ли встретят их вообще.