— Давай, — она кивнула, и я был обрадовался, да только я ещё не знал, что это был фальстарт. — как на счёт той темноволосой? У вас треугольник или все же гарем?

«Мля, она меня явно хочет до белого колена довести.»

— Может, другую тему вообще? Не про любовь.

— Так, всё же, зачем было её отвергать в такой важный момент? Девушке такое наносит непоправимый удар, если ты не знал. Она будет искать возможность вернуть свою женскую гордость и целостность души…

«Что за дичь мне тут втирают?» Приложив руку к лицу, мне даже полегчало. Я понимаю, что сделал очень некрасиво, но другого выхода, в тот момент у меня в голове не было. Не думаю, что Эшли будет что-то там возвращать, а вот, успокоить её все же надо. Подарю ей венок, который сделал сам. Да, подарок своими руками ведь самый лучший, так говорила мама. Остаётся только научиться его делать. Я знаю одного очень болтливого учителя, который любит сводить двух или даже трех людей, благо только на словах.

— Научишь, плести венок?

— Конечно, — на миг поток слов остановился. — на чем я остановилась? Ах, точно, так вот, я рекомендую, тебе очень хорошенько обдумать все последствия гарема и однолюбства, они только на первый взгляд кажутся разными… Бла, бла, бла, бла, бла…

Вот как-то так, проходили учения. Помню, в прошлый раз, так много мы не говорили. А, нет, тогда она заняла свой рот сказкой и говорила более структурно и плавно. Сейчас эти её «доказательства» моей безмерной любви к одной единой Алисе, были словно потоком воды, нет, даже водопадом, Ниагарским водопадом. Я сам охуевал от того, как сильно я оказывается её люблю. Как круто, и символично, жаль я сам об этом не знал.

Вслушиваться в её слова не было смысла, хоть в некоторых её слова тот и был. Например, её утверждение, что Алиса для меня, словно светило в тьме. В некотором смысле, если перевернуть свое мировоззрение, то… да. Так уж получилось. А то, что я не занялся потрахушками с Эшли не значило, что я люблю Алису и держу свой «цветочек» только для неё. Тогда я даже не мог со стопроцентной вероятностью сказать, спит та или нет.

Меня учили, а, впрочем, учить там было не особо то и чему. Зацикленное действие, которое из раза в раз повторяется, пока то не начнет закольцовываться. Вот тебе и вся наука. По окончанию, у меня на руках оказался обычный венок из цветов. Как я и хотел. Болтовня не унималась, поэтому я решил сделать второй, а потом и третий. Все это время, я просто улыбался. Злость отступила, а её место сменило понимание. За все это время, я не раз задумывался. Это полезно, иногда. Так вот, Люба же здесь давно.

Ну, много времени провела здесь. Насколько могу судить, живёт она дольше чем выглядит. У неё есть три человека с которыми можно было поговорить, а ведь девушка она болтливая. Скучала она видимо долго.

— Потом, возьмёшь… а? — та красивая дева с родинкой под глазом остановилась. Она перевела взгляд наверх, а потом на меня. — спасибочки…

— Пожалуйста, — я отдал ей венок. — думаю, уже надо идти.

Поднимался я несколько шатко, зато, когда ноги выпрямились было уже легче.

— Да, ты прав, — Люба медленно отходила от моего поступка. Словно я ей пощечину дал, и накричал. Правда удивление это было очень даже радостным. Я смотрю, даже ей не все равно на чужое внимание. Вот, должна же понять.

— Идём, — и она пошла бодренько шагая.

— Ага, — я-то думал, сам пойду. А так уж оказалось…

Дом. То дерево с дырой. Отель, или же место для отпуска. Вот чем было это место. Оно ведь имеет название, над которым я смеялся. А сейчас я бы так уж не смеялся.

Сегодня, там было много людей. Трое.

Мавка стояла за плитой, рядом с ней в фартуке была Надя, а за столом сидела третья. Зелёные человечки в сборе. Вроде как Вера. Она была самой мрачной из всех. Я понимаю, надо иметь индивидуальность, но зачем же такую?

— А это мы, — радостно махнув рукой, Люба побежала к своим сёстрам.

Тепло прошлось по мне волнами. Слабое потрескивание огня, небольшое освещение от него придавало странную атмосферу. Небольшой фоновый гул мягких голосов, словно я и вправду в каком-то кабаке. Так тепло и хорошо. Улыбки, которые гуляли по трём лицам с лёгкостью перекрывали то одно, угрюмое. Даже я улыбнулся, чего греха таить, было слишком приятно. Что-то вроде такого я хотел увидеть в гильдии. Ощутить уют? Определенно.

Забыть о всём, забыть о каждом. Погрузиться в эту атмосферу, было бы неплохим решением.

Но сделав лишь один шаг, я себя отдернул.

«Это не моя семья.» Странно, что на секунду я об этом забыл. Может они и хорошие люди, но, не будет учтиво просто ворваться к ним. Мне нельзя входить в их круг, иначе… выйти с него уже не смогу.

«Это твоя вина!»

Озлобленное лицо Алисы, которая говорит мне жестокую правду. Я ведь убил так много, могу ли я теперь, пойти и просто улыбаться с ними? Это неправильно. У тех людей, были точно такие же моменты. Дети, взрослые, влюблённые. Все это я забрал у них. Я забрал тепло, подарив лишь ожоги.

Отвернувшись от идиллии, которая царила в этом месте, я направился к лестнице.

— Эдик, куда собрался? — несколько хамоватый голос остановил меня. Надя всегда косила под пацанку.

Обратив на неё взгляд, стало понятно, чего все притихли. Все смотрели на меня. Без ненависти, с добрыми и тёплым улыбками.

— Не называй меня так, я Эд, — чего не скажешь, того не дано. Слова: «мне тут не место», застыли комком в горле.

— Вот и не веди себя как унылый кусок г…

— Надежда, мы на кухне, — Надю, локтем угомонила Мавка. Так и не скажешь, что она старше. Все на один возраст смотрятся.

В то время Люба посмотрела на меня, а после рукой тронула свой венок.

— Тебе здесь всегда будут рады, иди к нам, — мне протянули руку.

Все ведь измениться?

Если я прямо сейчас доверюсь им и просто возьму руку?

Как в сказке?

Я, как и обещал Алисе, больше не заберу ни одну жизнь, в ответ она будет жить. Если я пойду туда, я должно быть очищусь?

Дуй к ним. Я вытянул руку чтобы коснуться ей её прекрасных пальцев, нежных утонченных как лепестки.

Моя рука очень уродлива. Она запачкана в грязи, омыта кровью и слезами тех, кто не хотел умирать. Они принимают мою руку, мои поступки. Не судят их, не пытаются напомнить мне о них. Я плохой человек, я знаю, но, даже я хочу такое обычное счастье.

Глаза трепетно заморгали, блестя на огне.

В тот день, мое сердце, наконец опустилось в кипящий от радости ад. Оно успокоилось, умылось водой оттуда и вернулось обратно. Даже весь груз проблем, который вечно был позади отпустил меня на тот миг. Короткий миг, где все мне рады. Я ведь, хотел, желал, жаждал чего-то подобного. Чтобы мне были рады, чтобы Отец положил руку на плечо и сказал: «Я рад, что ты мой сын», а мать, тихо обнимала, не говоря и слова.

Четверо заменили мне двоих. Пусть и на короткое время, но я вернулся в свой мир. Без магии, драконов, чудищ и прочего. В свою до боли приятную семью.

В себя, после этого соплежуйства я вернулся уже на следующий день. Вера, оказалась очень даже порядочной девушкой, и не лезла ко мне со своими вопросами.

Как бы я сейчас не сгорел со стыда от вчерашних мыслей. Хорошо, что моей внутренней борьбы никто не видел и не слышал. Вечером, основными рассказчиками за довольно хорошей едой были я с Мавкой. Та прозрачно или не очень, намекала мне о том, что случилось утром, и что было бы хорошо как-то загладить вину. Разведя руками, которые держали венки, я честно признал, что не знаю, как это сделать. Мне намекнули. Два венка отправились на головы Наде, которая как настоящая заправская злоебучка, ой, цундере, заявила, что ей не то чтобы нравилось, но подарок примет. Вот где собака зарыта, на заднем дворе около дерева, да?!

Вера просто кивнула. Мне даже показалось, что она язык потеряла, на деле не любит говорить. И это ещё меня асоциальным называли?! Да тут я как злодей из девяностых, замолчу только если уже убили.