Народ стекался в центр Олимпийской деревни, туристы и спортсмены переходили с одной спортплощадки на другую, из одного спортзала в другой, но Джек Муллин их не замечал.

Все его внимание было обращено на милицию и солдат, которые во множестве мелькали среди толпы, вглядываясь в лица, будто ища кого-то.

Муллин начинал нервничать. Подозвав своих помощников поближе, он сказал:

— Кажется, ребята, пора нам разложить по местам наши пакетики и сматываться. Согласны?

Он пробежал взглядом по равнодушным лицам. Ни у кого не дрогнул ни один мускул.

— Слишком много милиции, придется поторопиться. Разложите свои подарочки, как договорились, а я буду искать американца. Когда управитесь, встретимся на большой арене, там, где проводятся состязания штангистов. А теперь расходимся.

И четверо его сообщников поспешили прочь, а он двинулся в другую сторону — на поиски Римо.

Выходило так, что события развивались несколько быстрее, чем предполагалось, но это не беда. Муллин знал, что хороший командир — это тот, кто умеет перестраивать планы в зависимости от создавшейся ситуации. План — вещь хорошая, но выполнение его от "А" до "Я" возможно только в неком герметическом и замкнутом пространстве, а ему приходилось действовать в совершенно иных условиях.

Муллин терялся в догадках, где искать Римо. На стадионе он его упустил. Но он найдет его и убьет — и этим поставит точку. И тогда он со своими людьми отправится домой, и, если дальше все пойдет как надо, мятежный Джимбобву Мкомбу будет иметь хорошие шансы свалить правительства Родезии и ЮАР.

А потом Джек Муллин свалит Мкомбу.

«Теперь уже скоро, — подумал он. — Но сперва этот Римо Блэк и старый азиат».

Четверо мнимых спортсменов из Барубы, с набитыми взрывчаткой спортивными сумками, пробивались сквозь толпу, заполнившую Олимпийскую деревню.

И вдруг они остались втроем.

Один из них, тот, который выдавал себя за Самми Уоненко, вдруг почувствовал, как чья-то рука схватила его сзади за шею. Он хотел было крикнуть, чтобы позвать товарищей, но не смог издать ни звука. Когда рука его отпустила, он обернулся и увидел стоящего перед ним низкорослого пожилого азиата.

— Где ваш главарь? — спросил Чиун.

— А кто ты такой, чтобы это знать?

Чиун объяснил, кто он такой, шлепнув африканца правой рукой по щеке. Ничего подобного негру не довелось испытать даже во время его сегодняшнего короткого поединка на ринге, который закончился для него нокаутом в первом раунде. Лицо его точно вспыхнуло огнем, ему даже показалось, будто кожа на правой щеке вздулась волдырем и лопнула.

Затем Чиун приблизился к нему вплотную, погрузил левую руку ему в живот, и африканец мгновенно назвал лейтенанта Муллина, описал, как тот выглядит, рассказал, куда и зачем тот пошел, а также и о том, что его сообщники вот-вот подложат бомбы в общежитие, где разместилась американская команда, после чего повалился бесформенной грудой на тротуар и умер.

Чиун двинулся прочь. Куда идти? За теми тремя американцами с бомбами или за Джеком Муллином? Чиун остановился на Муллине. В общежитии в этот момент было пусто, и в ближайшее время опасность никому не грозила. А для Римо Муллин мог представлять опасность, особенно если молодой ученик Чиуна все еще бродит где-то с головой, затуманенной мечтами об индеанке.

Муллина Чиун увидал у входа в один из спортзалов, пробравшись сквозь толпу, обогнал его и, не оглядываясь, пошел впереди, чтобы англичанин подумал, будто сам обнаружил Чиуна.

И Муллин увидел и узнал азиата по его парчовому одеянию.

— Эй, старина! — окликнул он Чиуна.

Чиун обернулся и посмотрел на Муллина. Лицо его оставалось бесстрастным.

Муллин выхватил из кармана нож и, приставив его к животу Чиуна, приказал:

— Топай вдоль здания.

Они оказались у прохода, заставленного большими мусорными контейнерами. Муллин подтолкнул Чиуна вперед, и тот повиновался все с тем же бесстрастным взглядом. «Не удивительно, что азиатов называют загадочными», — подумал Муллин.

Когда они вышли из поля зрения толпы, он спросил:

— Где американец?

Чиун не отвечал.

— Ну, ты, косоглазый придурок, где он?!

Опять молчание. Муллин втянул в себя воздух и полоснул Чиуна ножом по горлу.

Мимо.

Это было невероятно.

Муллин полоснул еще раз.

Опять мимо.

Совершенно невероятно! Старый дурак стоял на том же месте. Он даже не шевельнулся. Как же Муллин мог промахнуться?

Или он все же шевельнулся?

Муллин снова полоснул ножом, на этот раз пристально следя за азиатом. Теперь ему удалось уловить едва заметное движение: словно старик в какую-то долю секунды сместился с траектории удара ножа, а затем вернулся в прежнее положение.

Муллин сунул нож в карман и выхватил пистолет 45-го калибра. С шутками пора было кончать.

— Ладно, старик. В последний раз спрашиваю: где американец?

Молчание.

Муллин нажал курок. Выстрел гулко отозвался в пустом проулке.

Мимо.

— Черт! — вырвалось у Муллина. Как он мог промахнуться?! Не мог же этот старик увернуться от пули! Или мог?

Он выстрелил еще раз. Старик продолжал стоять, целый и невредимый.

Муллин посмотрел на пистолет, словно тот был виноват в том, что происходит, потом снова на старика.

Загадочные?

— Нет. Они просто сверхчеловеки.

И тут Муллин почувствовал совершенно непривычное для него ощущение: страх.

Потеряв над собой контроль, он повернулся и пошел назад, сначала медленно, потом быстрее и быстрее и почти побежал, проклиная в душе себя за то, что пустился наутек от какого-то хилого старика.

Но это был непростой старик.

Улыбнувшись, Чиун двинулся следом. Он заставил Муллина забыть о поисках Римо и поспешить к своим сообщникам. Теперь Чиун возьмет их всех сразу и подержит до возвращения Римо, которому, конечно, понадобится задать им какие-то вопросы и сделать массу других глупостей. Но сегодня Чиун все это перетерпит, потому что скоро Римо выиграет для него золотую медаль.

Чиун надеялся, что Римо победил в этом предварительном забеге, не пуская в ход все свои возможности. Ему хотелось, чтобы Римо подходил к мировому рекорду постепенно и побил бы его в финальном забеге, завоевав олимпийское золото.