— Ему нет и четырех лет.

— Как, Бога ради, они доставили по горным дорогам все это панорамное стекло? — спросила Сара.

— С величайшей осторожностью, — пошутила Кэрри.

— Надеюсь, вам здесь будет удобно, — вставил Монк.

— Еще бы!

В Саре было столько энтузиазма, что Кэрри не удивилась бы, запрыгай она на одной ножке и захлопай в ладоши. С чего бы? Она как будто впервые увидела настоящую роскошь. Разве судья ничего не может себе позволить? Во всяком случае, знаменитая судья? Нашлись же у нее деньги на «Утопию»!

— Если вы уже готовы пройти внутрь, я провожу. Надеюсь, никто не откажется от бокала шампанского? О багаже не беспокойтесь, я им займусь.

Кэрри вошла в дом первой. Ей бросились в глаза провода снаружи у порога, и она решила, что это и есть упомянутая Монком система сигнализации. В самом деле, ее стоило бы убрать.

— Осторожно! — предупредила она. — Не споткнитесь о провода.

Почти весь нижний этаж дома представлял собой одно просторное помещение со множеством окон. Левее необъятного камина находилась роскошная винтовая лестница в верхние этажи. Зал был так полон света, что Кэрри невольно подняла глаза к потолку и увидела стеклянный купол, над которым величественно плыли позлащенные заходящим солнцем облака.

— Ну разве не прекрасно! — продолжала восторгаться Сара. — Этот купол и лестница… ступени вдвое длиннее и Шире любых, по которым мне когда-либо приходилось подниматься! Воображаю, в какую сумму все это обошлось… нет, не могу даже вообразить! А перила! Это же произведение искусства!

С этим трудно было не согласиться. — Идите сюда! — позвала от панорамного окна Анна Трапп. — На закате горные вершины словно в огне!

Даже эта вечно недовольная женщина была захвачена окружающими красотами.

Кэрри подошла и, в свою очередь, отдалась созерцанию. Ноги утопали в цветастом восточном ковре (в холле таких оказалось несколько), а мебель в неброских коричневых и бежевых тонах была подобрана в тон перспективе за окном. Камин, сложенный из необработанного камня, наводил на мысль об очаге в простом деревенском доме — во всяком случае, нечто подобное Кэрри видела в одном фильме. Зал был квадратной формы, в том же духе, но интерьер его, конечно, не шел ни в какое сравнение с незатейливым скарбом крестьянина.

За большим окном солнце почти коснулось линии гор и висело над ними ослепительным огненным шаром, наполняя зал оранжевым сиянием.

— Я словно в небесах… — послышался экзальтированный шепот Сары.

— Почти, — против воли улыбнулась Кэрри, — но если подняться на верхнюю площадку лестницы, под самый купол, то в небесах будешь в буквальном смысле.

Анне попалось на глаза серебряное ведерко со льдом. Из него торчала бутылка шампанского. Рядом на стойке стояла чудесная хрустальная ваза с тремя розами, чьи кроваво-красные лепестки едва начинали приоткрываться.

— Бокал шампанского?

— Ну разумеется! — обрадовалась Сара.

Анна принесла бутылку к окну и вступила в единоборство с пробкой, не отрывая при этом взгляда от окружающего великолепия. Наконец бутылка была откупорена и три хрустальных бокала в форме флейты наполнены до краев.

— Нужен тост, — сказала Кэрри, поднимая свой.

— Да уж, как же без тоста? — поддержала Сара. Спутницы Кэрри уставились на нее выжидающе — в конце концов, идея была ее.

— За нас! Пусть все наши мечты станут явью!

— Как мило! — одобрила Анна.

Они перешли в уютный уголок из трех небольших диванов, расставленных перед камином, уселись и принялись болтать обо всем понемногу, потягивая при этом шампанское из своих драгоценных бокалов. Монк сновал туда-сюда с багажом, разнося его по комнатам, поэтому все три инстинктивно избегали касаться личных деталей. Анна и Сара отдавали должное изысканному напитку, но Кэрри, которую все еще подташнивало, едва прикоснулась к нему.

Примерно через четверть часа Монк присоединился к ним с подносом бутербродов-канапе. Пока он раскладывал льняные салфетки, где-то стукнула дверь. Кэрри с любопытством посмотрела в ту сторону и увидела, как в смежном коридоре — видимо, к кухне — прошла женщина в черном.

— Персонал уже здесь, — заметила она.

— Вы непременно должны попробовать бутерброд с огурцом, — сказала Анна, только что отведавшая один. — Они исключительно вкусны!

Кэрри не хотелось поднимать вопрос неважного самочувствия, в особенности перед этой непредсказуемой особой.

— Попробую. — Она взяла канапе, сунула в рот и вынуждена была прожевать, невзирая на полное отсутствие аппетита. — В самом деле очень вкусно.

О втором бутербродике, даже столь крохотного размера, не было и речи. Тошнота вернулась, и неприятно было даже наблюдать за тем, как Анна поглощает одно за другим канапе с копченой лососиной. Сара тоже ни в чем себе не отказывала.

Тем временем начала сказываться усталость от перелета и поездки. Заметив, что гостьи деликатно зевают в кулак, Монк встрепенулся.

— Если предпочитаете расположиться на ночь, я покажу вам комнаты.

Он потянулся включить настольную лампу под матерчатым абажуром, и Кэрри вдруг заметила, что солнце зашло и зал полон сумрачных уголков.

— У меня слипаются глаза, — сообщила Анна.

— У меня тоже, — поддержала Сара. — Всему виной, конечно, горный воздух! Просто хочется впасть в приятную спячку.

С Монком во главе все три направились к лестнице.

— Вот уж не подумала бы, что лестница в жилом доме может быть такой красивой, — заметила Кэрри.

— По мне, красивая или нет, лучше бы ее не было! Терпеть не могу ступени, — проворчала Анна. — Моим следующим проектом будет одноэтажное ранчо. Кэрри не придала значения ее словам, слушая Монка.

— Я взял на себя смелость распаковать ваши саквояжи. Миссис Трапп, судья Коллинз, ваши комнаты на втором этаже, в разных концах коридора. Миссис Сальветти, ваша этажом выше. Надеюсь, вы найдете их достаточно удобными.

Анна шла по пятам за Монком, за ней Кэрри, а Сара, то и дело повисая на перилах, замыкала шествие.

— У меня какое-то странное чувство… Я как будто уже бывала в этом доме! Все кажется таким знакомым, в особенности эта винтовая лестница. Не знаю, что это на меня нашло…

— По-моему, все дело в камине. — Кэрри остановилась и устремила взгляд вниз, на холл. — Вам приходилось видеть фильм «К Северу от Северо-Запада»? Тот, что с Кэри Грантом и Эвой Мари Сент? В финале им приходится вылезать точно из такого же, прямо на глазах у президента!

— В самом деле! То-то здешний камин мне сразу что-то напомнил! Какое сходство! Наверное, поэтому и все остальное выглядит знакомым.

— Лично я этот фильм не видела, — вставила Анна.

— Шутите? — Кэрри так удивилась, что снова приросла к месту. — Это же один из лучших фильмов Хичкока!

— Я женщина деловая, — отмахнулась Анна. — Некогда мне расхаживать по кинотеатрам.

— Да, но ведь это классика! — настаивала Кэрри. — Фильм не меньше сотни раз шел по телевизору!

— Я телевизор не смотрю.

Кэрри не нашла, что сказать, — Анна заявила это так гордо, словно отсутствие всякого интереса к кинематографу и телевидению было ее персональным достижением. Для Кэрри, наоборот, то и другое было средоточием жизни, как деловой, так и личной. Они с Анной были столь же различны, как представители разных планет. Никогда не смотреть кино, мыслимое ли дело? Вот и видно, до чего это доводит!

Кислая мина соседки не заставила Кэрри устыдиться своих слов. Сама того не подозревая, Анна оскорбила все, над чем она работала, во что верила, во что вкладывала душу.

Первой по коридору была комната Сары.

— Ну и денек! — сказала она на прощание. — Давно у меня такого не выдавалось. До завтра!

— Доброй ночи, — бросила Кэрри через плечо, поспешая за Монком.

Следующей исчезла за своей дверью Анна. Кэрри осталась наедине с провожатым.

— Ваша комната прямо над этой, — сказал Монк. — Идемте!

Они поднялись еще на этаж.

— Значит, здесь всего четыре комнаты для гостей? — полюбопытствовала Кэрри.