Джон Дьюи работал над своей диссертацией в Университете Джонса Хопкинса с 1882 по 1886 год под руководством философа-гегельянца Джорджа Сильвестра Морриса. Моррис, в свою очередь, защищал диссертацию в Берлинском университете, и учился у тех же преподавателей, что и Дэниел Гилман, то есть у Адольфа Тределенберга и Германа Ульриха.

Ни Моррис, ни Дьюи не были членами Ордена, но связь очевидна. Гилман принял Морриса на работу, отлично зная, что гегельянство — это органичная и легко узнаваемая часть его знаний. Гегельянство отличается от британской эмпирической школы Джона Стюарта Милля, как ночь и день.

Психологию Джон Дьюи изучал у Г. Стэнли Холла, первого американского студента, который получил учёную степень у Вильгельма Вундта в Лейпцигском университете. Гилман точно знал, что он получит, нанимая Холла. Штат преподавателей состоял всего из дюжины человек, и все они были наняты президентом.

Иначе говоря, Дьюи изучал философию и психологию у учёных, лично отобранных Орденом.

Из Университета Джонса Хопкинса Дьюи перешёл в Мичиганский университет в качестве профессора философии, и в 1886 году опубликовал книгу «Психология» — смесь философии Гегеля с экспериментальной психологией Вундта. Она хорошо продавалась. В 1894 году Дьюи перешёл в Чикагский университет, и в 1902 году был назначен директором только что основанной — на деньги Рокфеллера — образовательной школы.

Сам Чикагский университет был основан в 1890 году на средства Рокфеллера — и в последующей части мы проследим это через Фредерика Гейтса (из Хартфорда, Коннектикут) и семью Пиллсбери (Орден). Чикагский университет и Колумбийский педагогический колледж были главными школами обучения для установления современной системы образования.

Оглядываясь на Джона Дьюи по прошествии 80 лет его влияния на образование, можно определить его роль как исключительный фактор коллективизации, или «гегельянизации» американских школ. Дьюи был философом изменения общества. Вот почему его воздействие было таким глубоким и всепроникающим. И именно в работах Дьюи и в реализации его идей мы можем увидеть цель Ордена.

Когда Орден привёл Г. Стэнли Холла после Лейпцига в Университет Джонса Хопкинса, Джон Дьюи был уже там, готовясь к написанию диссертации на тему «Психология Канта». Уже гегельянец по своей философии он овладел экспериментальной психологией Вундта и Холла и применил её к своей концепции образования для изменения общества. В качестве иллюстрации приведём цитату самого Джона Дьюи из книги «Моё педагогическое кредо»:

«Школа — это, в первую очередь, социальный институт. Поскольку образование это социальный процесс, то школа представляет собой такую форму общественной жизни, где все факторы сконцентрированы на наиболее эффективном развитии в ребёнке унаследованных внутренних качеств его породы, а также использовании его собственных сил в общественных целях. Образование, таким образом, это жизненный процесс, а не подготовка к будущей жизни».

Как видим, в образовательном процессе Дьюи не ребёнок помещён в центр, а государство, так как «общественные цели» это всегда государственные цели.

Именно здесь начинается пропасть непонимания между современными родителями и образовательной системой. Родители считают, что ребёнок ходит в школу, чтобы овладевать навыками, которые он использует во взрослом мире, а Дьюи особенно настаивает на том, что образование «это не подготовка к будущей жизни». Образовательная система Дьюи никак не развивает таланты ребёнка, а наоборот лишь готовит его к функционированию в качестве единицы органического целого, грубо говоря, винтика в машине органического общества. В то время как большинство американцев придерживаются ценностей индивидуализма, ценности школьной системы коренятся в гегельянской концепции государства как абсолюта. Неудивительно, что существует непонимание!

Если сравнить Гегеля, Джона Дьюи и сегодняшних теоретиков и практиков образования, то мы увидим невероятное сходство.

Для Гегеля индивид ничего не стоит, кроме того, что он исполняет какую-то функцию в государстве:

«Государство это абсолютная реальность, и объективное существование самого индивида, правда и мораль определяются только положением его как члена общества».

Джон Дьюи пытался сместить свободу индивида на одну сторону. В статье «Демократия и образовательная администрация».[21] Дьюи говорит о «потерянном индивиде», а потом переформулирует Гегеля следующим образом: «Свобода — это участие каждого взрослого человека в формировании ценностей, которые регулируют совместную жизнь людей». Это Гегель в чистом виде, то есть человек находит свободу только в повиновении государству. Как отметил критик Хорэйс М. Кален, Джон Дьюи был «слеп к полнейшей индивидуальности индивидов».

Другими словами, по мнению Дьюи, у человека не было никаких личных прав. Это прямо противоречит Декларации независимости и Конституции, с преамбулой «Мы, народ». Затем там определяются права государства, которые всегда находятся в подчинённом положении и являются субъектом воли — «Нас, народа».

Вот почему современные деятели образования сталкиваются с большими трудностями при введении изучения Конституции в школьную программу. Их идеи созвучны идеям Гегеля и Дьюи и косвенно — целям Ордена. Например:

«Должны быть предприняты попытки исправить нынешнее чрезмерное подчёркивание индивидуализма в действующих программах… Ученики должны развивать чувство общности и коллективную идентичность».[22]

Что же тогда является целью образования, если у индивида нет прав и он существует только для государства?

Гегелю не нужно было описывать образование, и насколько мы знаем, в его работах нет высказываний, посвященных непосредственно образованию.[23] В этом не было необходимости. Для Гегеля каждое качество индивида существует по милости и воле государства. Этот подход отражён в политических системах, основанных на философии Гегеля, будь то советский коммунизм или гитлеровский национал-социализм. Джон Дьюи следует гегелевскому взгляду на общество. Например:

«Образование состоит или в возможности использовать чьи-то сипы в общественном направлении или ещё в возможности разделить опыт других, и так расширить индивидуальное сознание до сознания на уровне расы».

Это последнее предложение напоминает гитлеровскую философию расы, почерпнутую из правого гегельянства.[24]

И сегодняшние деятели образования следуют этому подходу. Вот цитата члена законодательного собрания Калифорнии Джона Васконселлоса, который также является председателем Межведомственной комиссии по разработке генерального плана о высшем образовании и Комиссии по образовательным целям Законодательного собрания штата Калифорния:

«Пришло время по-новому взглянуть на себя, на человека, на человеческую природу и человеческий потенциал, и из этого вытекает новая теория политики и учреждений. Каково же это видение человека? Естественный, цельный, органичный человек признает, что основной упор человека делается на сообщество».[25]

Что же такое «расширить сознание индивида» (по Дьюи) и «упор… на сообщество» (по Васконселлосу)?