Он прошел по проходу, повернулся у алтаря и расстегнул молнию на куртке. Сняв куртку, он предстал перед всеми в мундире с тремя леопардами в петлицах, орлом на левой руке, под которым красовался герб с британским флагом, и черно-серебряной опушкой обшлагов.

Лейкер Армсби, сидящий рядом с Джорджем Уайльдом, воскликнул:

– Эй, у него на рукаве английский флаг.

Верекер выступил вперед, с недоумением глядя на рукав Престона, который тот выставил на всеобщее обозрение.

– Да, он прав, – сказал Престон. – Теперь прочтите слова на обшлаге.

– "Британский свободный корпус", – громко прочитал Верекер и вопросительно посмотрел в лицо Престону: – Британский свободный корпус?

– Да, проклятый дурак. Что, не понимаете? Никто из вас не понимает? Я англичанин, как и вы, только я на правильной стороне. Единственно правильной стороне.

Сюзан Тернер заплакала. Джордж Уайльд нарочито медленно подошел и остановился перед Престоном.

– Гансам, должно быть, очень плохо, потому что единственное место, где они могли найти тебя, это под камнем.

Престон выстрелил в него в упор. Когда Уайльд упал навзничь у ступеней алтаря с залитым кровью лицом, в церкви начался ад. Женщины истерически кричали. Престон выстрелил еще раз, но в воздух.

– Оставаться на месте!

Людей охватила паника, они онемели. Верекер неуклюже опустился на колено и склонился над стонавшим Уайльдом. Подбежала Бетти Уайльд и опустилась на колени перед мужем. Подбежал и сын.

– Он поправится, Бетти, ему повезло, – успокаивал Верекер. – Видишь, пуля только зацепила щеку.

В этот момент дверь с шумом распахнулась, и в церковь ворвался Риттер Нойманн с браунингом в руке.

– Что здесь происходит?

– Спросите своего коллегу из СС, – сказал Верекер.

Риттер посмотрел на Престона, затем осмотрел Уайльда.

– Не смей трогать его, ты, ты, кровавая немецкая свинья, – воскликнула Бетти.

Риттер вытащил из нагрудного кармана индивидуальный пакет и отдал ей:

– Перевяжите его. Он поправится. – Обращаясь к Верекеру, он сказал: – Мы парашютисты-охотники, отец, и гордимся этим. Этот же джентльмен...

Он повернулся и почти небрежным движением ударил Престона по лицу браунингом. Англичанин вскрикнул и упал.

Дверь снова открылась, это была Джоанна Грей.

– Господин старший лейтенант, – воскликнула она по-немецки. – Где полковник Штайнер? Я должна поговорить с ним.

Лицо и руки ее были в грязи. Нойманн направился к ней:

– Его здесь нет. Он поехал к Девлину. Что случилось?

Верекер удивленно произнес:

– Джоанна?

В его голосе был и вопрос, и страх, как будто Верекер опасался убедиться в том, чего боялся.

Джоанна, не обращая на него внимания, сказала Риттеру:

– Не знаю, что здесь происходит, но около сорока пяти минут назад Памела Верекер появилась у меня, она все знает. Она хотела взять мою машину, чтобы поехать в Мелтам Хауз и вызвать рейнджеров.

– Что произошло?

– Я пыталась остановить ее, но дело кончилось тем, что ей удалось запереть меня в погребе. Я смогла вырваться только пять минут назад. Что нам делать?

Верекер взял ее за плечо и повернул к себе:

– Вы хотите сказать, что вы с ними заодно?

– Да, – нетерпеливо сказала она. – Оставьте, пожалуйста, меня в покое. Мне надо делом заняться. – Джоанна снова повернулась к Риттеру.

– Но почему? – воскликнул Верекер. – Я не пойму. Вы англичанка...

Тогда Джоанна накинулась на него.

– Англичанка? – закричала она. – Мои предки – буры, черт вас побери. Буры! Как я могла быть англичанкой? Вы меня оскорбляете этим словом.

У всех на лицах отразился неподдельный ужас. Все ясно видели страдание в глазах Филиппа Верекера.

– О боже, – прошептал он.

Риттер взял Джоанну под руку:

– Быстро возвращайтесь к себе. Свяжитесь по радио с Ландсвоортом. Радл должен знать обстановку. Держите связь непрерывно.

Она кивнула и поспешно ушла. Риттер стоял в полной растерянности, такое состояние было непривычным. «Что нам делать, черт возьми?» – думал он. И не находил ответа. Не находил. Без Штайнера.

Отдав приказ капралу Беккеру оставаться вместе с Янсоном в церкви, Риттер быстро вышел.

Верекер поднялся на алтарь и повернулся к прихожанам:

– В такие минуты остается только молиться, – сказал он. – И часто это помогает. Встаньте, пожалуйста, все на колени.

Он перекрестился, сложил руки и начал читать молитву твердым и удивительно уверенным голосом.

Гарри Кейн руководил занятиями по полевой тактике в лесу позади Мелтам Фарма, когда получил приказ Шафто срочно явиться и привести с собой отделение, с которым он занимался. Кейн приказал сержанту, техасцу по фамилии Хастлер, выпускнику Форт Уорта, следовать за ним с солдатами, а сам поспешил вперед.

Прибыв на место, он увидел, что и другие отделения, занимавшиеся в различных местах имения, стягивались к дому. Он слышал рев моторов автомашин, размещенных возле конюшен. Несколько «джипов» остановилось перед домом, образуя ровный ряд.

Экипажи проверяли свои пулеметы и оборудование. Из головной машины выскочил офицер, капитан Мэллори.

– Ради бога, что случилось? – спросил Кейн.

– Ни малейшего представления, – сказал Мэллори. – Получил приказ и следую ему. Он хочет, чтобы вы поскорее зашли к нему, это я знаю. – Он ухмыльнулся: – Может, второй фронт?

Кейн взбежал по ступенькам в дом. Приемная являла собой арену бешеной деятельности. Главный сержант Гарви ходил взад-вперед перед дверью кабинета Шафто и нервно курил сигарету. Когда Кейн вошел, лицо его прояснилось.

– Что тут происходит, черт возьми? – взволнованно спросил Кейн. – Мы получили приказ выступать или что?

– Не спрашивайте меня, майор. Я знаю только, что леди, ваша приятельница, приехала в жутком виде минут пятнадцать назад, и с этого момента все пошло кувырком.

Кейн открыл дверь и вошел в кабинет. Шафто в галифе и сапогах для верховой езды стоял у стола спиной к нему. Когда он резко обернулся, Кейн увидел, что он заряжает кольт с перламутровой рукояткой. Перемена в нем была разительной. Казалось, в нем потрескивают электрические разряды: глаза сверкали, как у человека с высокой температурой, лицо побледнело от волнения.

– Стремительные действия, майор, вот что я люблю.

Он взял пояс с кобурой, Кейн спросил:

– В чем дело, сэр? Где мисс Верекер?

– У меня в спальне. Ей ввели успокоительное, она в сильном шоке.

– Да что случилось?

– Пуля зацепила ей голову. – Шафто быстро застегнул пояс и сдвинул кобуру на правое бедро. – А палец, который нажал на курок, принадлежал приятельнице ее брата миссис Грей. Сами спросите ее. Могу дать вам только три минуты.

Кейн открыл дверь в спальню. Шафто вошел вслед за ним. Шторы были частично задернуты. Памела лежала в постели, укрытая одеялом до подбородка. Она была бледна и выглядела очень больной, голова была перевязана, и сквозь бинт просочилась кровь.

Когда Кейн подошел к ней, она открыла глаза и напряженно посмотрела на него.

– Гарри?

– Все хорошо. – Он сел на край кровати.

– Нет, послушайте, – сказала она глухим голосом, с усилием приподнялась и потянула его за рукав. – Мистер Черчилль в три тридцать выезжает из Кингс-Линна в Стадли Грэндж вместе с сэром Генри Уиллафби. Они едут через Уолсингем. Вы должны остановить его.

– Почему? – мягко спросил Кейн.

– Потому что, если вы его не остановите, его захватит полковник Штайнер со своими людьми. Они арестовали всех в деревне.

– Штайнер?

– Человек, которого вы знаете как полковника Картера, и его люди, Гарри, не поляки. Это немецкие парашютисты.

– Но, Памела, – сказал Кейн, – я встречался с Картером. Он такой же англичанин, как вы.

– Нет, его мать была американкой, и он учился в лондонской школе. Понимаете? Это все объясняет. – Теперь в голосе ее звучало раздражение. – Я подслушала их разговор в церкви Штайнера и моего брата. Я спряталась с Молли Прайор. Когда мы выбрались из церкви, то побежали разными дорогами, я к Джоанне, но она оказалась одной из них. Она выстрелила в меня, а я... я заперла ее в погребе. – Памела нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. – Потом я взяла ее машину и приехала сюда.