И любовь к букинистическим магазинам, и желание время от времени копаться в старых инкунабулах, и мечта расшифровать папирус Лемана...

Ах, разве найдешь для этого достаточно времени?

Но вот эти несколько часов - они его.

И Тигр сделает все, чтобы их не потерять.

Что бы ни случилось с братом, волноваться уже не стоит. Если он мертв - волноваться поздно. Если жив - волноваться рано. А когда он приедет, тем более, не стоит волноваться. Надо будет действовать.

А коли так - не будем терять времени. И Тигр погрузился в увлекательное чтение.

История древних курганов...

Деревянные идолы на их вершинах - и старые кости под идолами. И зеркала, которые почему-то клали в могилы, и обязательно разбитые, и сломанные стрелы...

Поля, мелькающие за окном, ледяная вода, которую время от времени меняли на еще более холодную, выпитая для настроения рюмка коньяка...

Короткие минуты безмятежности.

Безмятежности - в глазе бури.

Русина, село Грязнухи.

Что делает проснувшийся с похмелья человек?

Правильно, ищет, где похмелиться.

Вот, фельдшер так и поступил. Начал искать, чем похмелиться, увидел на столе деньги, и цепочка вмиг сложилась...

Деньги.

Опохмелка.

Новая водка... да не паленое пойло бабки Сюры, а хорошее спиртное, с акцизной маркой, из сельской лавки. Он человек образованный, уважаемый, и всякое пойло пить не должен!

Так что фельдшер цапнул купюру (не преминув спрятать остальные), и отправился за алкоголем. Купил несколько бутылок дорогой водки, закуску, и отправился к себе.

Откуда взялись деньги?

За какие заслуги их оставили?

Знаете, вот вы эти вопросы задавайте, когда человек в себя придет! А когда он с похмелья...

Это слишком сложно для восприятия. Главное - деньги есть, их много, их надолго хватит. А потом - потом будет видно. Он человек культурный, воспитанный, столичное обхождение знает, не то, что местное быдло, вот его кто-то и уважил... и дальше уважать будут. Наверное.

Эх, хорошо пошла!

* * *

- Как ты себя чувствуешь?

Нини поежилась.

- Знобит...

- Это у тебя температура. Ничего, пройдет.

- Правда?

- Точно.

- Анна...

- Яна. Зина, меня зовут Яна, запомни это. Всех подведешь...

- Яна... дурацкое имя.

- Конечно, Нини куда как лучше. На собачью кличку похоже, - ехидно парировала Яна. И тут же смягчилась, видя, как наливаются слезами глаза девочки. Чего она окрысилась на малявку?

Ведь тепличная же девочка, судя по памяти Анны, они все здесь такие...

- Яна... что мы дальше будем делать?

- Ехать вперед, - Яна даже плечами пожала в удивлении. - Доедем до ближайшего крупного города, к примеру... что у нас там впереди? Ирольск?

- Да,, вроде бы. Я не помню...

- Я помню. Примерно. Ирольск мы проезжали, народу там много, город очень крупный, вот, там и остановимся.

- Остановимся?

- Конечно. Мне надо будет съездить в столицу, а ты подождешь меня в Ирольске.

- В столицу!?

Яна чуть поморщилась.

Выдавать все свои планы этой девочке она не собиралась. Та хрупнет, словно сухое печенье, при первом же нажиме. И без нажима хрупнет...

Лучше помолчать.

Но кое-что рассказать придется.

- Зинаида, ты помнишь, в каком мы положении?

- Да. Мама... папа...

Девочка захлюпала носом. Яна пересела к ней поближе и обняла малышку.

- Ну все, успокойся... они теперь у Творца, и смотрят на нас с облачка. И больно им не было. Правда.

- Да?

- Выстрел - и все. Они даже не поняли,, что умирают...

- Яна, а как ты уцелела? Как я уцелела? Я же ничего не помню...

Яна ехидно фыркнула.

- Скажи маме спасибо.

- Маме?

- Ну да. За зашитые драгоценности.

Зина ничего не понимала. Яна смилостивилась, и принялась объяснять внятно и на пальцах, как Гошке.

- Мама придумала зашить драгоценности в платья. Пули на них наткнулись, в моем случае пуля вообще срикошетила, а в твоем скользнула по украшению и застряла в теле, не повредив жизненно важные органы. Синяк, конечно, у тебя знатный. И рана поболит, и шрам будет. Зато - жива.

О том, что выживших добивали штыками и прикладами, а девочек вообще хотели пустить по кругу, Яна говорить не стала. Обойдется ребенок без такой правды жизни.

- Жива... живы...

- Если ты об остальных - я не успела.

- Ты?

- Я, Зина. Я... я перестреляла нападавших и забрала тебя. Вот и все.

- ТЫ!?

Глаза в девочки были большие, круглые...

Яна пожала плечами с раздосадованным видом.

- Я... помнишь - меня в Эрляндию отправляли? Чуть не на полтора года?

- Помню... да, помню, - кивнула головкой Зина. И тут же поморщилась от боли. - Это же давно было!

- Давно - и недавно. Там скучно, сестричка. Бабушка не знает, на каком она свете живет, ее фрейлины - скопище старых грымз, вот мне и пришлось искать, чем заняться. Отставной военный научил меня стрелять и метать ножи в цель. Но поскольку это умение не пристало великой княжне... как ты думаешь, мама одобрила бы?

- Никогда!

- Вот. Пришлось молчать.

Зина округлила глаза.

- И ты молчала?

- Лидия знала. Все.

- Это ТАК странно...

- Зато живы остались.

С этим спорить было сложно.

- А теперь что?

- А теперь все зависит от нас. Для начала надо остаться в живых.

- А мы...

- Будет погоня. Наверняка. Я подожгла дом и угнала машину, нас будут искать.

- Ой...

- Поищут, да и успокоятся, никуда не денутся. У меня сейчас план такой. Мы пробираемся в большой город и находим, с кем уехать за границу. В тот же Борхум или Лионесс.

- Как... как кто?

- Инкогнито, Зина. Сначала - инкогнито, потом посмотрим, что будет твориться в стране. Мне бы тебя отослать, а дальше будет видно.

- Меня? Почему?

- Помочь ты мне не сможешь. А вот проблем будет много, - честно ответила Яна.

- Ты... ты хочешь от меня избавиться?

Яна закатила глаза.

Давно она с детьми не разговаривала, теряет квалификацию. Итак, приступим.

- Зиночка, детка, я не смогу ничего сделать с этими подонками, пока ты в опасности. Я не хочу, чтобы ты рисковала жизнью... ты должна продолжить наш род, род великих императоров...

Два часа ушли в расход.

Но - уговорила, уболтала, убедила.

Зина согласилась остаться в Ирольске, и если получится, отправиться оттуда в Борхум. Или... да хоть бы куда!

Фамильные драгоценности у нее есть, документы при девушках, а фамильное сходство с Шеллес-Альденскими у Зинаиды налицо. Придется перекрасить, кстати. И загримировать. В таком виде ее на улицу выпускать нельзя - во время революций мужики с катушек слетают и от крови пьянеют. Безнаказанность развращает, а девчонка-то симпатичная. Так сделаем из нее Страшилу, жаль, что с мудростью не получится!

Уедет за границу, и Яне руки развяжет, и сама будет в безопасности.

Практическая сметка у сестрички есть, рано или поздно сама решит, как лучше.

Или обнародовать свое спасение, или прожить жизнь тихо и спокойно...может, даже и второе выберет. Яна бы точно выбрала, да вот беда - год!

Какая уж тут тихая жизнь?! Спасибо, Хелла... это я без иронии. Хоть год, а мой! Надо рвать по максимуму! Эх, зажжем!

Что там было сказано у господ революционеров? Из искры возгорится пламя? Вот-вот. Рецепт прост. Спички, бензоколонка и немного фантазии. Мно-ого фантазии...

* * *

Гвардейский полк имени Величества императрицы Анны ушел Подольский округ. Был Валежный.

Телеграмма жома Пламенного не порадовала.

Вот чего им, сволочам, на месте не сиделось?

Чего им надо было!?

Гвардейцы, м-да...

Казалось бы, невелик и ущерб,, и полк тот... невелик, да - кусач. Кто был на стороне Освобожденцев?

Во-первых, все запасные полки. Практически все.