Потом уже, когда на стража упал свет факела, валь-кирии разобрались, что его ноги закованы в кандалы, а другие кандалы у него па руках. Изредка страж оста-навливался, вскидывал голову и бросал быстрый, ис-подлобья, взгляд то на валькирий, то на своих спутни-ков, которые, как видно, его побаивались, потому что держались от него в некотором отдалении. По даже и в кандалах, безоружный, передвигавшийся неуклю¬жими мелкими шажками и волокущий за собой ядро, страж ухитрялся внушать ужас. Лицо у него было вмя¬то от когда-то пропущенного удара булавой. На лысой голове — множество шрамов. Один из них проходил через глазницу, рассекая бровь, однако глаз уцелел — разве ч'го смотрел несколько косо.

— Кто это? Почему он закован? — спросила Бэтла.

— Это Вандол, безумный страж-убийца из Нижне¬го Тартара. Похоже, его взяли вместо Джафа!.. — подал голос Шилов. Он стоял рядом с Прасковьей, продол¬жая держать се копье. Бывшая властительница мрака мерзла, недовольно втягивала голову в плечи и об-сасывала палец, который ухитрилась поцарапать о древко.

— Что за Вандол? — спросила Радулга. — Я о нем не слышала!

— Неудивительно. Его уже много лет не выпускают в человеческий мир. Держат закованным в Нижнем Тартаре.

— Почему?

— Он просто убивает. Своих. Чужих. Ему важен сам процесс. Порой он отбрасывает секиру, чтобы рвать врага зубами. Видишь, на нем намордник с решеткой? Перед боем сто снимут. И оружие дадут перед боем. Лигул много раз пытался справить Арея и Вандола, но Арей всякий раз отказывался.

— Боялся?

— Нет. Но говорил, что сейчас у горбуна две про-блемы — он и Вандол, а после боя проблема останет¬ся только одна. Зачем облегчать Лигулу жизнь?

— А Вандол?

— А Вандалу все равно. Он не боялся и Арся. Ему7 лишь бы убивать. А с мозгами у него совсем плохо: слишком много ударов в свое время пропустил.

За Вандолом, соприкасаясь плечами, шли два лов-ких, гибких, очень похожих друг на друга стража. Дви-жения их были так согласованы и зеркальны, словно оба тела управлялись одним мозгом. Вооружены они были тяжелыми копьями-совнями. Кроме того, у каж-дого имелись по три метательные сулицы, висевшие на поясе в особом колчане — джиде.

— А это кто? — спросила Гелата.

Шилов хотел ответить, но его опередила Ламина. Уже много лет она отслеживала всех бойцов Черной Дюжины, собирая о них все возможные сведения. Го-ворили, что она даже комиссионеров и суккубов от-пускала, если они сообщали ей что-то интересное. Только о Вандале она мало что знала, поскольку рань¬ше в Дюжине его не было.

— Ловус и Аспурк. Эти двое всегда работают в паре. Поодиночке они просто хорошие бойцы, но в

парс, пожалуй, стоят четверых, — охотно сообщила валькирия лунного копья. — А вон тот долговязый… вон он точно цапля выхаживает… Гамлус его зовут! На лице у него всегда серебряная маска.

— А за ним кто? Мощный такой.

— Гур. Официальный танк мрака. Аналог нашей Брунгильды, — задиристо скосив глаза на валькирию каменного копья, представила Ламина.

— Почему «официальный танк»?

— А кто еще будет бежать на строй врага с двумя тяжелыми ножами? Подкатится под щиты — и давай кромсать!

— Так его же сверху сразу прибацнут, — неуверен¬но сказала Хола.

— В теснотс-то? Длинным копьем? Как видишь, Гур до сих пор жив, а о многих, кому он под ноги подка¬тился, этого уже нс скажешь.

— А за Гуром кто?

Хола, привстав на цыпочки, чтобы выглянуть из-за плеча высокой Брунгильды, разглядывала молодого стража, очень легкого в движениях. На¬коленники у него были с шипами. Похожие шипы находились и на налокотниках. Но все же куда ин¬тереснее был щит — круглый, чем-то похожий на паутину, со множеством прорезей разной формы и острыми углами.

— Интересный щит. Углы — это попятно, удары наносить. А прорези зачем? — спросила Хаара.

— Ими он ловит оружие противника. Зовут его Юм. Говорят, он дерется щитом не хуже, чем мечом. Щит у него с отгоченными краями. В бою Юм раскру¬чивается, как юла, и обычно держится за Гуром. Тот

проламывает строй щитов, а Юм врывается в брешь и

начинает ее расширять.

За Юмом шел крепкий страж с абсолютно лысой головой и красным лицом. Шея у него была такая мощная и короткая, что казалось, будто голова сразу переходит в туловище. Почему-то у этого стража нс было щита, а его роль выполнял прочный на вид на-грудник со следами многих битв.

— А этого я не знаю, — удивленно сказала Ламина.

— Мэнго, — отозвался Мсфодий, узнавая того по уникальной шее. — Страж непредсказуемых движе¬ний. Арсй относился к его технике без доверия, но признавал, что она хороша. А Арей очень не любил хвалить кого-то.

— А что у него за «техника»? — ревниво спросила

Радулга.

— Ну… — Мефодий замялся. — Обычно мы все же можем угадать если не следующее движение против-ника, то хотя бы какие-то связки. От меча можно ожи-дать такого >дара, от ног — такого… А с Мэнго все не так. Он не меньше тысячи лет потратил на выработку собственной техники. Он может, например, упасть в бою па спину и убивать ногами, используя лезвия, ко¬торые у него в сапогах.

— Это поэтому у него такая шея? — спросила Бэт- ла.

— Отчасти. Говорят, Мэнго ничего не стоит не-сколько секунд стоять на голове и биться руками и ногами. При этом топоры будут у него в руках, потому что гак проще держать баланс. И все это в движении.

Восьмой страж Черной Дюжины был в плаще, за-крывавшем его целиком. Что под его плащом, никго

жеФодий русляер ^

'' Т

из валькирий разглядеть нс мог. Лишь изредка, когда ветер приподнимал край плаща, мелькало что-то бле-стящее.

— Это Динор, — сказала Ламина. — В Черной Дю-жине он что-то вроде валькирии-одиночки. Обычно они использую!* его для спецопераций, ночных выла-зок и других подобных вещей.

Девятый страж Черной Дюжины был громадного роста и в массивных доспехах. Оружием ему служи¬ли два топора. Один был легкий, па длинной рукояти, а другой тяжелый, который можно было назвать как топором, так и мечом, поскольку он имел ряд сходств как с тем, так и с другим.

— Торп, — сказала Ламина.

Десятый и одиннадцатый стражи были вооружены луками. Причем у одного, мощного, с очень жилисты-ми руками, лук казался едва ли не выше человеческого роста и заряжался стрелами размером с метательное копье. Другой страж был крошечным, как пигмей, и очень легким. Серьезных доспехов на нем не было, лишь куртка из толстой кожи со вшитыми в нее ме-таллическими пластинами. Луком он был вооружен нестрашным, почти детским с виду, и стрелы у него были тоже маленькие, каждая не длиннее руки от за-пястья до локтя.

Звали их Росвус и Киор. Лучшие лучники мрака. Росвус обычно не сближался с противником и рас-стреливал его издали, пользуясь тем, что его жуткий лук, который и натянутъ-то во всем Тартаре сумел бы только он, насквозь пробивает щиты и доспехи. Кнор же влезал в самую гущу схватки и бил из своего ма-ленького лука вблизи. Порой, говорили, он прыгает

даже и по вражеским щитам и после, легкий, как бел-ка, бежит по головам, не забывая пускать сверху стре¬лу за стрелой.

Ирка и Багров приехали на Большую Академиче-скую еще в два часа. К пруду им пробиться не уда¬лось из-за сильнейшей метели. Ирка настояла, чтобы Матвей бросил машину, и дальше они пошли пешком. Лампу с Огнсдыхом Ирка несла под курткой. Для на-дежности она наложила на свою одежду такое коли-чество маскирующих заклинаний, что сама, приот-крывая куртку, нс видела ничего. Даже саму себя нс видела, а только почему-то позвоночник, так и не по-желавший стать невидимым. Это было так жутко, что Ирка поскорее запахнула куртку и застегнула ее на молнию, на всякий случай ощупав себя рукой, чтобы убедиться, что тело ее никуда не делось.

— Может, не стоит? — спросил Багров, нс хотев-ший, чтобы Ирка видела, как гибнут валькирии.

Он еще с вечера всеми силами стирался отговорить Ирку, но нс сумел. Ирка — обычно мягкая и уступчи-вая — здесь проявила настойчивость.