Телевизор не имел дистанционного управления, а лежа он не мог дотянуться до него. Поэтому он включил Си-эн-эн почти без звука, чтобы это не помешало ему потом спать. Прежде чем заснуть, он посмотрел обзор событий в мире. Репортажей было больше, чем его мозг был сейчас в состоянии воспринять. Но новости были его профессией. Он припоминал многие землетрясения и войны последнего десятилетия, поэтому ночной репортаж трогал его не так сильно. Тысячу раз было одно и то же – и все в один и тот же день. Никогда еще в истории человечества не было убито столько людей за один день, сколько исчезло сейчас. Убиты ли они? Живы ли? Вернутся ли назад?

Бак не мог отвести глаз – какими бы уставшими они ни были – от экрана, когда одну за другой показывали картины исчезновения людей. Из некоторых стран поступали профессиональные записи того, как это происходило: микрофон, лежащий поверх пустой одежды; отскакивающая пустая обувь, которая с шумом катится по паркету; вскрик аудитории. Одна из камер дает панораму людей, сидящих рядом друг с другом минуту назад. И вот та же панорама – но много пустых мест, на которых лежит одежда.

"Невозможно было бы написать такой сценарий, – думал Бак, у которого уже слипались глаза, – а если бы кто-то и написал и попытался продать телесериал об исчезновении миллионов людей, оставляющих все, что на них было, его бы просто высмеяли".

Бак уже не сознавал, что заснул, пока не загрохотал телефон – так громко, как будто он собирался упасть со столика. Он взял трубку.

– Простите, что беспокою вас, мистер Уильямс, но я заметил, что вы отключили телефон. Вам позвонил человек, он назвал себя Ритцем, сказал, что вы можете позвонить ему или же просто ждать его у входа в шесть утра.

– Спасибо.

– Так что вы собираетесь делать? Звонить ему или выходить навстречу?

– Почему это должно вас интересовать?

– Простите, это не просто любопытство. Если вы будете выходить отсюда в шесть часов, я хочу, чтобы вы заранее расплатились. У вас был долгий телефонный разговор и прочее. А я, простите, встаю не раньше семи.

– Я вам скажу… скажите, как вас зовут?

– Мак.

– Вот что, Мак. Я дал вам номер моей чековой книжки, так что, вы понимаете, что я от вас не улизну. Утром я оставлю вам в комнате чек, который покроет плату за жилье, телефонный разговор и еще сверх того. Вы меня поняли?

– Чаевые?

– Да, сэр.

– О, это будет замечательно.

– Еще я попрошу вас подсунуть мне под дверь бинт.

– У меня есть. Он нужен вам сейчас? С вами что-нибудь не в порядке?

– Нет, все нормально. Он мне нужен, но не сейчас. И отключите мой телефон. Раз мне придется рано вставать, сейчас мне нужно хорошенько выспаться. Вы можете сделать это для меня, Мак?

– Конечно. Я выключу телефон сию минуту. Вам нужен будильник?

– Спасибо, нет, – сказал Бак с улыбкой, почувствовав, что телефон, который он еще держал в руке, уже отключен.

Мак, вроде бы, хороший парень. Если он обнаружит утром бинт, он оставит Маку хорошие чаевые.

Бак заставил себя встать и выключить телевизор и свет. Он отличался тем, что мог посмотреть на свои часы перед сном и проснуться точно тогда, когда наметил. Сейчас почти полночь. Он встанет в полшестого.

Он отключился, как только его голова коснулась подушки. Когда он проснулся через пять с половиной часов, оказалось, что за это время он не пошевелил ни одним мускулом.

Рейфорду казалось, что из кухни наверх он прошел, как лунатик. Ему было трудно поверить, что он по-прежнему чувствует страшную усталость после долгого сна. Свернутые газеты все так же валялись в кресле, в которое он их швырнул. Может быть, посмотреть газеты после кошмарных снов? Любопытно прочитать потерявшие смысл новости о мире, который еще не подозревает, что он накануне величайшей драмы своей истории, случившейся сразу после того, как эти газеты были отпечатаны.

Рейфорд нажал на телефоне кнопку дозвона и медленно пошел к лестнице, слегка прислушиваясь. Но что это? Щелчки набора прервались – значит телефон в комнате Хлои зазвонил. Он поспешил к телефону. Ответила девушка.

– Хлоя?

– Нет. Мистер Стил?

– Да!

– Это Эми. Хлоя решила попробовать добраться домой. Она будет пытаться звонить вам по дороге. Если она не сможет проехать, то позвонит вам отсюда. Или, если найдет переговорный пункт по дороге.

– Так она уже в пути?

– Да. Она не захотела ждать. Она пыталась звонить, звонила, звонила, но…

– Да, я знаю. Спасибо, Эми. С тобой все в порядке?

– Напугана до смерти, как и все.

– Представляю. Ты сама потеряла кого-нибудь?

– Нет. И в связи с этим у меня такое чувство, будто я в чем-то виновата. Я знаю, что каждый кого-то потерял. Конечно, я потеряла нескольких друзей, но никого из близких.

Рейфорд не знал, что ему делать: поздравлять ее или выражать ей соболезнования. Если верны те выводы, к которым он пришел, у бедной девочки не было никого, кто попал на небеса.

– Хорошо, – сказал он. – Рад, что с тобой все в порядке.

– А как вы? – спросила она. – Мама и брат Хлои?

– Боюсь, что они ушли от нас, Эми.

– О, нет! Не может быть!

– Но прошу тебя не говорить это Хлое, если она свяжется с тобой раньше, чем со мной. Лучше мне это сделать самому.

– Не беспокойтесь. Я думаю, я не сказала бы ей даже без вашей просьбы.

Рейфорд полежал в кровати еще несколько минут, затем стал небрежно перелистывать газету. Неожиданные события в Румынии.

Демократические выборы завершились тем, что при очевидном согласии народа, а также верхней и нижней палат парламента президентом страны стал молодой популярный бизнесмен и политик. Тридцатитрехлетний Николае Карпатиу из Клужа за последние несколько месяцев привлек на свою сторону народ яркими и убедительными выступлениями, которые воодушевили все население – как друзей, так и врагов. Предложенные им для страны реформы принесли ему известность и власть.

Рейфорд посмотрел на фотографию молодого Карпатиу – очень красивого блондина, похожего на молодого Роберта Рэдфорда.

"Интересно, захотел бы он занять этот пост, если бы знал, что случится потом? – подумал Рейфорд. – То, что он предлагал, сейчас не стоит тарелки фасоли".

Ровно в шесть Кен Ритц, доехав до "Мид-пойнта", дал гудок, опустил стекло и спросил:

– Вы Уильямс?

– Я – ваш клиент, – ответил Бак, влезая в старомодный джип.

Поправляя заново наложенный бинт, он усмехнулся про себя, представляя, как будет доволен Мак двадцатью долларам чаевых.

Ритц оказался высоким и худощавым человеком с обветренным лицом и копной пепельно-серых волос.

– Давайте прежде всего посчитаем. От аэропорта "0'Хара" до аэропорта имени Кеннеди семьсот сорок миль, и семьсот сорок шесть миль – от Милуоки до "Кеннеди". Я подброшу вас до "Кеннеди" как можно ближе, насколько смогу. Сейчас мы находимся примерно на одинаковом расстоянии от аэропорта "0'Хара" и от Милуоки. Будем считать, что это семьсот сорок три мили. Умножаем на два бакса, получается тысяча четыреста восемьдесят шесть. Округляем до полутора тысяч за такси, и мы договорились.

– Договорились, – сказал Бак доставая чеки и подписывая их. – Чертовски дорогое такси. Ритц рассмеялся.

– Особенно для человека, который едет из "Мид-пойнта".

– Забавно.

Ритц остановился возле металлического ангара в аэропорту "Вокеган". Занимаясь приготовлениями, он непринужденно болтал.

– Здесь не было никаких происшествий. Два случая были в "Палуоки". Они потеряли двоих из летного состава. Чудеса из чудес, не правда ли?

Бак и Ритц обменялись рассказами об исчезнувших родственниках, во всех подробностях – где они были, когда это случилось, кто это был.

– Никогда не доводилось возить писателей, – сказал Кен, – я имею в виду на чартерных рейсах.

Наверное, работая на авиалиниях, многих перевез.