— Я никогда не был так сердит, как сейчас, — кричал он. Проводник посмотрел на писателя с удивлением.
— Вы не так сильно сердитесь, как тот американец, которого я ночью высадил в Дижоне, — сказал он.
* * *
Один богатый человек купил у английского художника Уильяма Тернера картину, за которую заплатил сто фунтов. Вскоре он узнал, что эту картину художник писал всего два часа. Богач рассердился и подал на Тернера в суд за обман. Судья спросил художника:
— Скажите, сколько времени вы работали над этой картиной?
— Всю жизнь и еще два часа, — ответил Тернер.
* * *
Увлечение спиртными напитками отрицательно отразилось на здоровье французского художника Мориса Утрилло. Однажды он обратился к парижскому извозчику:
— Вот вам, добрый человек, франк и выпейте за мое здоровье! Извозчик посмотрел на бледнолицего и изможденного художника и сказал:
— Я думаю, сударь, что вам придется еще добавить. У вас такой болезненный вид, что, пожалуй, одного франка будет маловато.
* * *
Английский драматург Ричард Шеридан как-то позволил себе в одной из своих пьес резко отозваться о деятельности парламента. В наказание за это его заставили явиться в парламент, встать на колени и принести публичные извинения. Шеридан исполнил этот приговор, но, поднимаясь с пола и отряхивая платком одежду, воскликнул:
— Боже, какая здесь грязь!
* * *
Английский писатель-фантаст Герберт Уэллс начал свою литературную карьеру без особого успеха. Он и его друг основали еженедельник, у которого было только четыре подписчика.
Как-то друзья увидели в окно похоронную процессию. Взволнованный Уэллс сказал своему другу:
— Только бы это был не наш подписчик.
* * *
Уэллса попросили рассказать, что такое телеграф.
— Представьте себе гигантскую кошку, — объяснил писатель, — хвост ее в Ливерпуле, а голова в Лондоне. Когда кошке наступают на хвост — раздается мяуканье. Точно так же работает телеграф.
— А что такое беспроволочный телеграф? — спросил один из слушателей.
— То же самое, — ответил Уэллс, — но только без кошки.
* * *
В букинистическом магазине Бернард Шоу увидел одну из книг со своей надписью: то была книга, которую он подарил своему другу. Шоу выкупил книгу, написал на ней: «С обновленным приветом» и послал ее вновь своему другу.
Шоу отозвался довольно критически о живописи в присутствии одного художника.
— Почему вы разрешаете себе быть таким непримиримым? — вознегодовал художник. — Ведь вы же, сэр, не написали в жизни ни одной картины!
— Что верно, то верно, — спокойно согласился с ним писатель. — Однако я могу же высказать свое мнение об омлете, хотя не снес в своей жизни ни одного яйца.
* * *
Однажды Шоу пришел в театр, но опоздал к началу спектакля. Его попросили пройти в ложу и сесть тихо на свое место. Шоу спросил:
— А что, зрители уже спят?
* * *
Шоу попросили высказать свои взгляды на брак. Он сказал:
— Тут дело обстоит так же, как в обществе франкмасонов. Те, кто не вступили в него, ничего не могут сказать. Те же, кто уже вступил, вынуждены молчать навеки.
* * *
Как-то Шоу получил странное приглашение, гласившее: «Лорд X. будет у себя дома в следующий вторник между четырьмя и шестью часами».
На оборотной стороне приглашения Шоу скромно написал: «Бернард Шоу тоже».
* * *
В бытность свою студентом. Шоу явился на экзамен. Не выдержав его продолжительного молчания, профессор вскипел:
— Знаете, молодой человек, на экзамене — как в театре. Вы — актер, а я — зритель.
— Согласен, профессор, — покорно согласился Шоу. — Тогда следует пригласить моего однокурсника Джима.
— А он-то тут при чем?
— Мне нужен суфлер!
* * *
Шоу был приглашен как-то в один богатый дом. Не успел он войти в гостиную, как дочь хозяина дома села за
рояль
и принялась играть какую-то салонную пьеску.— Вы, кажется, любите музыку? — спросил его хозяин дома.
— Конечно, — ответил Шоу, — но пусть это не мешает вашей дочери музицировать.
* * *
Однажды во время беседы о достижениях современной техники Шоу сказал:
— Теперь, когда мы уже научились летать по воздуху, как птицы, плавать под водой, как рыбы, нам не хватает только одного: научиться жить на земле, как люди.
Шоу часто любил сам вести машину, забирая руль у личного шофера.
* * *
Однажды, когда он вел машину по очень неровной и извилистой дороге со многими поворотами, у него неожиданно возникла тема для новой пьесы.
— Что вы думаете о моей идее? — спросил возбужденный Шоу шофера, который сидел рядом, и с юношеским азартом стал развивать перед ним сюжетные хитросплетения задуманного им произведения.
Неожиданно шофер вырвал у восторженного Шоу руль.
— Что вы делаете? — воскликнул от неожиданности писатель.
— Извините, сэр, — ответил шофер, — но у вас получается такое прекрасное произведение, что я не хочу позволить вам помереть раньше, чем вы его напишете.
* * *
Шоу встретился с очень толстым джентльменом. Взглянув на худого Шоу, толстяк сказал:
— У вас такой вид, что можно подумать, будто Англия голодает.
— А посмотрев на вас, — ответил Шоу, — можно подумать, что вы являетесь причиною этого голода.
* * *
Чувство юмора не покидало Шоу даже в последние дни его жизни. Его экономка вспоминала: «Одна из ирландских радиостанций прервала программу, чтобы спросить, какую мелодию он хотел бы услышать. Они знали о его любви ко всякой музыке и, наверное, ожидали, что он выберет что-нибудь классическое, а он удивил их всех и выбрал ирландскую мелодию, которая называется «Помирает старая корова».
* * *
Шоу никогда не позволял режиссерам сокращать текст своих пьес. Однажды директор одного из лондонских театров, поставивших его комедию, после генеральной репетиции послал драматургу телеграмму следующего содержания: «Разрешите сократить пьесу, в противном случае зрители из провинциальных городов опоздают на последний поезд».
«Сокращать запрещаю. Измените расписание поездов», — гласила ответная телеграмма.
* * *
Как известно, Шоу отказался в свое время принять Нобелевскую премию. Когда его спросили, почему он это сделал. Шоу ответил:
— Это спасательный круг, брошенный утопающему в тот момент, когда он уже доплыл до берега.
* * *
Во время прогулки Шоу был сбит велосипедистом. К счастью, оба отделались легким испугом и небольшими ушибами. Когда смущенный виновник столкновения стал сконфуженно извиняться, престарелый драматург прервал его словами:
— Да, вам не повезло. Прояви чуть больше энергии — и вы бы заработали себе бессмертие, став моим убийцей.
* * *
Как-то один бойкий репортер спросил у американского изобретателя Томаса Эдисона:
— Скажите, сэр, ведь это вы изобрели первую в мире говорящую машину?
— Нет, нет, — поспешно ответил Эдисон. — Первая говорящая машина появилась очень давно. Если говорить по существу, то она была создана еще в библейские времена…
Выдержав паузу, он опасливо огляделся и, заговорщически наклонившись к репортеру, шепотом закончил:
— …из ребра Адама!
* * *
Известный южноафриканский специалист по пересадке сердца профессор Кристиан Барнард читал цикл популярных лекций в ряде городов Южной Африки. Его шофер, смышленый и достаточно образованный парень, сидя в зале, всякий раз очень внимательно слушал своего патрона — все, что он говорил на лекциях, знал наизусть. Заметив это, Барнард как-то решил пошутить и попросил шофера прочитать очередную лекцию вместо него.
В этот вечер профессор Барнард, облаченный в форменную одежду шофера, сидел в зале среди слушателей, а его шофер делал доклад и отвечал на разнообразные вопросы слушателей. Но, как всегда бывает, нашлась все-таки одна слушательница, которая задала ему весьма каверзный вопрос, на который докладчик затруднился ответить. Однако находчивый «лектор» не растерялся.
