В прошлый раз маг высаживался в другом месте, ближе к центру материка, рассчитывая найти там канальный вход и определить с его помощью, от какого мира отделился этот кусок. К своему удивлению, он не обнаружил канала, хотя в записках Талатша утверждалось, что канал в подобных образованиях возникает всегда. На этот раз он высадился с краю, надеясь, что боковое положение центра катаклизма вызовет отклонение курса материка.

Не теряя времени, Могриф начал подготовку к заклинанию. Он выбрал ровную площадку, начертил гептаграмму диаметром в десять шагов и воткнул в лучи силовые иглы – магнитные стержни высотой в половину человеческого роста, заостренные на обоих концах. Кое-какую предварительную работу он выполнил еще в Темном Замке – растворил желчь черного гугленя в крепком винном уксусе, измельчил и смолол на ручной меленке рог ильгана, истолок в ступке сушеную драконью кровь и разболтал ее в том же уксусе – но окончательное разведение нужно было делать в жидкости мира, где производилось заклинание. Могриф вынул из мешка большую чашу в форме полусферы и зачерпнул черной дымящейся жидкости из ближайшей лужи.

Затем он установил чашу в центр гептаграммы и начал разводить в ней ингредиенты в записанной последовательности – желчь гугленя, рог ильгана и наконец драконью кровь. Состав ингредиентов смущал Могрифа еще в Темном Замке, а сейчас его беспокойство усилилось. Желчь гугленя отвечала за разрушение, драконья кровь – за равновесие, но порошок рога ильгана отвечал за созидание и всегда был одним из основных компонентов заклинаний светлой магии. Он был чуждым темной магии Могрифа, а без сродства энергий даже самый могущественный компонент подействует не сильнее, чем обычная пыль.

Но в записке не было никаких замечаний по этому поводу, и Могриф понадеялся, что так и нужно. Он закончил разведение, взял обеими руками последнюю силовую иглу и резким ударом приколол чашу к центру гептаграммы. Из отверстия в дне не вылилось ни капли, так как оставшаяся в чаше игла плотно затыкала его – умение правильно прикалывать чашу было нелегким искусством, вечным мучением начинающих магов, но Могриф давно выучился выполнять его в совершенстве.

Он закрепил площадку с гептаграммой заклинанием прочности, чтобы силовой узор не распался во время катаклизма. Затем он поставил вокруг себя мощное защитное поле и заговорил вступительное заклинание концентрации силы. Тугие вихри магии отовсюду потянулись к чаше – с кровавого неба, с черной слежавшейся земли, с колючих ветвей рыжего кустарника, растущего на ней. Сила катаклизма зависела от количества собранной магии, которое, в свою очередь, зависело от ее наличия в окрестностях. Могриф с удовлетворением отметил, что здесь ее хватит на изрядную встряску, и начал концентрироваться перед произнесением основного заклинания.

Вдруг на его защиту обрушился огненный удар, прилетевший неизвестно откуда. Впрочем, неизвестным это оставалось только в течение мгновения, пока Могриф не повернул в том направлении голову и не увидел там разъяренного демона, на этот раз посылавшего удар на гептаграмму мага. Приколотая силовой иглой чаша осталась на месте, но после второго удара из нее выплеснулась часть колдовского состава, а следующий удар окончательно опустошил ее.

Увидев, что все его труды пропали, Могриф рассвирепел не меньше этого налетчика. С досады он выслал на демона всю силу, собранную в гептаграмме для катаклизма. Так как демоны устойчивы к огню, он почти машинально выбрал холодную магию, и на краснокожего громилу в набедренной повязке обрушились свирепые леденящие вихри.

Какое-то время тот сопротивлялся, отмахиваясь огнем от гумана, оказавшегося опасным противником. Но когда на шум драки прилетел Асур и спикировал на голову демона, тот наконец понял, что не сумеет причинить смерть, и по заведенному у демонов обычаю пустился наутек, чтобы избежать смерти. Могрифа, однако, не устраивало, что этот хулиган исчезнет безнаказанным так же внезапно, как и появился. Маг вскочил на улдара и погнался за демоном.

– Стой, краснорожая скотина! – кричал он вслед демону на алайни. – Или я тебе все ноги повыдергаю, распроклятый ты сукин сын! Я из тебя ледышку сделаю и с горы спущу, чтобы ты разлетелся на тысячу кусков!

Демон без оглядки несся прочь, но Асур оказался быстрее. Он налетел на демона сверху, ударил его всеми четырьмя лапами и повалил на землю. Могриф спрыгнул с улдара и остановился рядом.

– Не выпускай его, Асур, – скомандовал он сидевшему поверх демона улдару и угрожающе глянул на своего обидчика. – А ты отвечай, кто ты такой и зачем ты полез на меня!

Демон хмуро таращился на этого мага, в котором не просвечивало ни единого намека на презренное милосердие гуманов. Напротив, этот гуман вел себя точно так же, как любой уважающий себя демон.

– Я-то здесь живу, – проворчал он. – А вот ты чего здесь делаешь?

– Что хочу, то и делаю, – заявил маг. – И знаю, как обходиться с теми, кто мне мешает. Ты испортил мою работу, дрянь вонючая, и ты у меня за это поплатишься!

– Это моя земля, – мрачно пробормотал демон. – Я завоевал ее и поднял в небо, и никакой презренный гуман не смеет колдовать на ней.

Могриф уставился на демона, словно на глупого капризного ребенка.

– Твоя земля! – ехидно усмехнулся он. – Да знаешь ли ты, идиот, куда она летит?! Не пройдет и двух лет, как она впечатается в огромную раскаленную планету, и тогда я посмотрю, что от тебя останется! Я выполнял это колдовство для того, чтобы заставить ее повернуть, а ты расплескал весь мой колдовской состав, каждый ингредиент которого стоит целое состояние! Я хотел прикончить тебя, но теперь передумал и оставлю тебя здесь. Живи и знай, что скоро ты разобьешься в коровью лепешку – так тебе, болвану, и надо.

Однако, он и не думал отдавать Асуру команду выпустить демона. Оказавшись на свободе, тот снова мог наброситься на него – сам Могриф на его месте не сделал бы этого, но кто знает, что в голове у этих демонов… Кроме того, демону было известно, как этот материк попал в междумирье.

Поэтому Могриф стоял и ждал, пока пленник не осознает всю безвыходность своего положения. Поворочавшись под тяжелыми лапами улдара, тот мало-помалу притих и призадумался.

– Неправда, – буркнул наконец демон. – Ты пришел сюда, чтобы захватить мою землю.

– Зачем мне это поганое место? Я в жизни не явился бы на эту вонючую помойку, если бы она не угрожала свалиться на головы родичам моего скакуна. Если бы ты, скотина, не испортил мое заклинание, сейчас твоя земля уже летела бы в другую сторону, а я навеки забыл бы, как она выглядит.

– Ты говоришь это, чтобы запугать меня.

– Запугать? – искренне удивился Могриф. – Зачем мне тебя запугивать, если я могу просто прикончить тебя? Возможно, так я наконец и сделаю – из того самого милосердия, которое так противно вам, демонам – но сначала заставлю тебя ответить на мои вопросы.

– Я не буду отвечать.

– Будешь. И можешь не сомневаться, ты будешь даже упрашивать, чтобы я спросил еще что-нибудь. – Могриф прищелкнул пальцами и выпустил маленький ледяной вихрь прямо в морду демона.

– Уа-уу! – взвыл тот от леденящего ожога. – Ладно, спрашивай.

– Откуда ты поднял этот кусок земли?

– С Танвалана. Это заморская земля, прекрасная, как место посмертия наших предков.

– Да? – иронически хмыкнул Могриф, быстрым взглядом окинув черно-красные окрестности. – Насколько мне известно, для заклинания отделения нужно кольцо силы, образованное сочетанием обоих огней, светлого и темного. Как ты получил их сочетание?

– Это известно тебе, гуману? – недоверчиво переспросил демон. – Это же наша, демонская магия.

– Магия везде одна и та же. А ты отвечай на мой вопрос, если не хочешь еще раз получить льдом по морде.

– Но тогда ты должен знать, что для кольца силы нужен по меньшей мере один темный маг и один светлый маг. Согласно указаниям великого Ствунтуба, светлая магия должна присутствовать в кольце не меньше, чем на треть.