— Мне так много надо рассказать вам, — обратилась она к старому священнику. — Я даже не знаю, с чего начать.

Отец Игнатий улыбнулся:

— Я догадываюсь: графиня просила тебя уехать как можно быстрее.

— Да.

— Я думаю, она боится того, что может случиться, если девочка останется здесь. Поэтому и хочет отправить ее, пока не вернулся граф.

— Да, и она хочет, чтобы сегодня мы забрали леди Фелисити с собой, в миссию.

Отец Игнатий кивнул, как будто ожидал это услышать, и Атейле показалось, что он знает гораздо больше того, что рассказывал.

— А еще, — смущенно продолжала девушка, — мадам была настолько добра, что подарила мне много разных вещей, когда узнала, что всю мою одежду украли разбойники.

— Это было очень щедро с ее стороны и намного упростило жизнь тебе, не так ли? — улыбнулся отец Игнатий. — Конечно, то платье, что на тебе сейчас, совсем не подходит для путешествия в Англию. В пути ты будешь со многими встречаться.

Атейла с удивлением заметила веселые искорки в его глазах и подумала, что отец Игнатий хорошо разбирается не только в духовных, но и в мирских делах.

— Я подумала… служанки упаковывают багаж. Но у меня ведь не будет времени распаковать его и выбрать то, что потребуется во время путешествия. Может, мне попросить упаковать эти вещи в отдельный чемодан?

— Разумно — одобрил отец Игнатий, Атейла поднялась по лестнице, надеясь встретить Малу. Тревожить графиню ей не хотелось.

Она нашла Малу в гардеробной. Вместе с другими служанками она вытаскивала из шкафов платья и складывала их в большие чемоданы. Мала заметила Атейлу и спросила:

— Вы что-нибудь хотели, сеньорита?

— Я пришла попросить вас, если это, конечно, не сложно, отложить платье и накидку для путешествия в отдельный чемодан. Я боюсь, что позже у меня не будет времени на то, чтобы распаковать багаж и отобрать вещи.

— Si Si, сеньорита, мне надо было самой догадаться об этом, — извиняющимся тоном проговорила Мала.

Потом она быстро что-то сказала по-испански другим служанкам.

— Не волнуйтесь, сеньорита, я знаю, что у вас ничего нет. Мы позаботимся о том, чтобы во время путешествия вы ни в чем не нуждались.

— Большое спасибо, это очень мило с вашей стороны.

Атейла повернулась к выходу, но служанка окликнула ее:

— Подождите, сеньорита, подождите! Примерьте, пожалуйста, подойдут ли вам туфли сеньоры?

Мала щелкнула пальцами, и в ту же секунду одна из девушек достала из шкафа пару элегантных туфелек.

Атейла сняла кожаные черные ботинки без каблука, которые носили в миссии, и примерила туфли.

Пройдясь по комнате, она решила, что обувь ей подходит.

Мала захлопала в ладоши:

— Я-то боялась, что сеньорите придется ходить в красивых платьях и босиком. У нашей сеньоры очень маленькая ножка.

— Туфли очень красивые, — улыбнулась Атейла. — Еще раз спасибо за все, что вы делаете для меня.

Она заметила, как смутилась от похвалы служанка, и от этого смутилась сама. Неловко повернувшись, она поспешила вниз к отцу Игнатию.

— Я сейчас подумал, — сказал он, как только увидел ее, — что, раз графиня хочет, чтобы вы уехали прямо завтра, вам надо будет сесть на пароход через Гибралтар. Он отплывает очень рано, а весь путь займет около четырех часов.

— Но графиня хочет, чтобы ее дочь путешествовала первым классом и чтобы каюты для нее заказывались заранее.

— Посмотрим, что можно сделать. Надеюсь, она дала тебе достаточно денег на такие излишества.

— Да, она была очень щедра.

— Это все, действительно, стоит очень дорого. К тому же я уверен, что вам придется ненадолго остановиться в Лондоне, ожидая поезда на север.

Атейла обеспокоенно взглянула на священника.

— Когда я последний раз была в Лондоне, — сказала она, — я была там вместе с родителями у наших родственников. Я понятия не имею, в каком отеле мне следует остановиться с Фелисити.

— Об этом я позабочусь, — сказал священник. — У меня есть друг, который работает с туристами. И не только в Танжере, но и в Европе.

Атейла вздохнула с облегчением:

— Я так много путешествовала с отцом, что не должна была бы бояться. Но вы знаете, отец, я больше привыкла к верблюдам, чем к поездам и пароходам.

Отец Игнатий рассмеялся:

— Да, действительно. Но ты умница, и я уверен, что скоро ты забудешь все страхи.

— Надеюсь, — улыбнулась Атейла.

Конечно, раньше отец руководил путешествием. Он нанимал караванщиков и охранников, договаривался о ночлеге в гостиницах в маленьких городках…

Когда шикарная коляска графини катила по дороге в миссию, Атейла почувствовала, насколько она устала за этот день.

Душераздирающая сцена прощания графини с дочкой до сих пор стояла у нее перед глазами, и Атейла с трудом сдерживала слезы. Женщина прижимала девочку к себе и, рыдая, целовала ее. Фелисити тоже расплакалась.

— Ты же не забудешь меня, мое сокровище, пообещай, что никогда не забудешь меня, — умоляла графиня.

Даже в горе, когда слезы ручьем текли по ее щекам, эта женщина оставалась необыкновенно красивой, а ее синие глаза светились.

Наконец Атейла взяла девочку за руку и повела к выходу. Около двери она оглянулась и увидела, что несчастная мать, бессильно откинувшись на подушки, тяжело, с трудом дышала.

— Я не хочу уезжать от мамы, — кричала со слезами Фелисити. — Я хочу остаться здесь… с моим пони.

— У тебя обязательно будет пони в Англии, — пообещала Атейла, слегка подталкивая девочку к выходу. — А завтра мы с тобой поплывем по морю на большом корабле!

Фелисити, не слушая ее, проплакала всю дорогу от виллы до миссии, умоляя отвезти ее обратно к маме.

Атейла с ужасом думала, что им еще предстоит встреча с миссис Мансер, которая вряд ли обрадуется появлению в доме плачущего ребенка. К ее удивлению, миссис Мансер, узнав об отъезде Атейлы, стала на редкость спокойной и приветливой. Она быстро приготовила постель для Фелисити, и, впервые за то время, что девушка провела в миссии, состряпала съедобный ужин.

Они прибыли в миссию без багажа. Мала сказала, что его пакуют. Коляска все не появлялась, и Атейла подумала, что Фелисити придется эту ночь спать в жалкой ночной рубашке, которую прислали дамы-благотворительницы. Но тут в дверь постучали.

Миссис Мансер пошла открывать, и через несколько секунд они услышали, как она пронзительно вскрикнула от удивления. Атейла С улыбкой взглянула на отца Игнатия:

— Надо полагать, прибыл багаж. Священник тоже слегка улыбнулся:

— Иди укладывай девочку, а я возьму на себя миссис Мансер.

Атейла послушалась и, когда они поднимались, заметила, как в холл вносят множество кожаных чемоданов и коробок.

На следующее утро, проведя бессонную ночь, девушка спустилась вниз и увидела, что весь коридор завален багажом.

Вещи заполнили не только прихожую, но часть комнаты, где обычно прихожане ожидали беседы с отцом Игнатием. Все чемоданы были кожаные, дорогие, некоторые — с массивными металлическими замками, другие — просто перевязаны кожаными ремнями. Особенно привлекли внимание Атейлы картонные коробки для шляп. Потом она решила поискать чемодан, который Мала должна была приготовить для путешествия.

Она обнаружила небольшой изящный чемодан, украшенный короной. Должно быть, с ним графиня покинула графа Ротуэльского. Атейла с трудом вытащила чемодан из кучи багажа и, стоя около лестницы, размышляла, как втащить его наверх.

Б этот момент из кабинета вышел один из молодых священников, очень серьезный молодой человек, который приехал из Франции. Атейле казалось, что при встрече с ней он всегда быстро отводит глаза, словно борясь с искушением. На этот раз, прежде чем священник успел выскользнуть из дома, Атейла окликнула его.

— Не будете ли вы так любезны, не поможете ли отнести наверх этот чемодан? Боюсь, сама я с этим не справлюсь.

— Да, конечно, я помогу вам, — ответил священник.

Он поднял чемодан и поспешил наверх, словно боялся лишнюю секунду оставаться наедине с девушкой. Атейла заметила это и улыбнулась.