Акция Фредерики-Екатерины по захвату Польши была, бесспорно, ошибкой. В необъятной России и так было огромное количество неосвоенных земель. Зачем были нужны ещё эти? Польша была больна своей «демократической» болезнью и плюс к этому заражена извне. Россия, заглотив Польшу, «естественно» заразилась её болезнями, теперь это были уже российские болезни-проблемы, причём хронические, за упорным развитием которых в российском организме мы будем наблюдать внимательно в последующих главах.

И эта трагическая история «семейной вражды» дошла до 20-го века, в котором, благодаря «подвигам» с обеих сторон, ещё более усилилась, дошла до 21 века, и сегодня опять её мастерски используют «доброжелательные» политики Запада, подогревая старые болевые точки, противопоставляя два соседних славянских народа, и решают свои «национальные» интересы… А им на радость с российской стороны раздаются высокопарные бездумные речи «имперцев» развалившегося СССР, которые вместо того, чтобы думать, как сохранить от развала Россию и как возродить Россию процветающей, вальяжно высокомерно «мудрствуют»…

Поэтому чтобы этот козырь западных умников убрать, необходимо хотя бы раз теоретически разобраться в этом историческом моменте. Наши «имперцы» упорно твердят о гуманной русской имперской политике XIX века и её благотворном влиянии на развитие подданных народов и старательно избегают оглашения возмутительных фактов запрещения польского языка на польской территории, о русификации якобы не польского населения, а исключительно белорусского; молчат, надеясь на безграмотность окружающих, о массовом закрытии польских университетов и школ, о физическом уничтожении русской регулярной армией сотен тысяч участников многочисленных польских освободительных восстаний - всего около полутора миллионов поляков.

А когда вопрос земельных претензий отпадал, тогда возникали весьма оригинальные объяснения политической целесообразности и славянской любви. А. А. Башмаков (1858-1943 г.):

«Нельзя понять всей глубины русско-польской драмы без любви. Вот почему мы её не имеем, пока будем исключительно вращаться в тех естественно ощущаемых нами чувствах негодования и недоверия, которые грешный перед нашей государственностью поляк возбуждает в русском обществе своими глубоко-захватывающими действиями, клонящимися к постепенному внутреннему расшатыванию нашей Империи, так сказать мирными средствами. Тем не менее,… хочу сосредоточить ваше внимание; я разумею чувство племенной любви. Поверьте, что между народами психология таинственной любви та же самая, как в отдельном человеке…

Нам, русским, этот мир понятнее и ближе, нежели полякам, потому именно, что мы - победители, мы лишили их когда-то славной их государственности, мы их втянули в мирное шествие нашего «двуглавого орла», которому они верить не хотят, вспоминая со вздохом свой «белый орёл»…

Дать полякам то, к чему естественно стремится их народный гений, именно самостоятельную государственность, - мы не можем, каковы бы ни были те братские (славянские) чувства…

А эта невозможность основана на понимании тех исторических причин, которые породили польский вопрос…

1) поглощение Россиею Польши было неизбежной необходимостью для устояния обоих народов (русских и поляков) перед пожирающей волной германизма;

2) присоединение Польши было в 18 столетии необходимою ступенью для достижения Россиею возможности бороться с Турцией и для решения восточного вопроса.

Ясно, что всякое непосредственное призвание в наши дни силы народовластия, при участии польских голосов, к переделке установившегося здесь равновесия будет равносильно непосредственному стремлению к уничтожению одного из коренных устоев Русской Империи» («Народовластие и Государева Воля», 1908 г.).

А вот объяснения современных псевдопатриотов (XXI век) - Михаил Муравьёв:

«После разделов поляки восставали, но это было восстание шляхты за господство над крепостными» - выглядят слишком натянуто-лживым чтобы выглядеть даже смешным. Второй вариант объяснения М. Муравьёва не лучше первого: «в русском самосознании до сих пор существует комплекс вины за усмирение польских восстаний… В советскую эпоху, учитывая, что Польша была социалистической страной, официальная наука практически умалчивала о самих польских мятежах. Но стесняться нам, русским, нечего. Все польские восстания против России были национально-захватническими». - Оригинальность на грани безумия или сверхнаглой лжи.

У современников с обеих сторон не должно быть никакого комплекса вины, никакого комплекса обиды - холодный объективный исторический анализ, обсудили: белое признали белым, а чёрное черным, и забыли, - совместное лучшее будущее соседей должно быть разумной прерогативой над прошлым, пусть даже трагическим. Но благодаря старательным «обелителям» истории и сторонникам полезности имперских захватов для чужих народов - два соседних славянских народа будут ещё долго смотреть друг на друга враждебно на радость врагам России. Но всегда есть надежда, что здравый разум с обеих сторон победит горячие гордые национальные эмоции и в поляке и в русском.

Вернёмся к главному персонажу этого конфликта - к «великой» Екатерине и понаблюдаем за другими последствиями для России её «великой» политики.

Перед тем, как захватить Польшу, российское руководство должно было просчитать две вероятные самые крупные проблемы - это быть готовым к подавлению освободительных восстаний поляков, и просчитать последствия того, что подданными Российской Империи становилось более миллиона евреев, которых до этого момента российские монархи по различным причинам старались не пускать на российскую территорию. Уже через 20 лет после раздела Польши Екатерине пришлось задуматься и решать обнаруженную проблему - как поступать с приобретёнными «попутно» евреями? Оставлять? Выдворять? Разрешить им селиться по всей территории России? Какую внутреннюю политику по отношению к ним выработать? Или вообще забыть об этой теме, ничего не усложнять, как будто проблемы не существует.

Ситуация на присоединённых польских землях оставалась прежней; если помните предыдущую главу о Богдане Хмельницком и о ситуации на Украине, - евреи владели на этих территориях почти 100 % всего - от зерна, спирта и до табака. Фактически с экономической и даже с политической точки зрения Белоруссия, Литва и часть Украины полностью принадлежали евреям и являлись неофициально еврейскими владениями.

Вот как описывает сложившуюся ситуацию на вновь приобретённых Россией землях исследователь еврейской истории и культуры Ольга Соболевская:

В этот исторический период, в течение 23 лет (1772-1795 гг.) евреи беспрепятственно переселялись в российские города, в том числе в Москву и в Петербург.

Еврейская Энциклопедия указывает (С): «Евреи стали водворяться в Москве вскоре по присоединении в 1772 г. белорусского края… В конце XVIII века число евреев в Москве было значительно… Некоторые евреи, записавшись в здешнее купечество, завели крупную торговлю… Другие же евреи занимались продажей заграничных товаров на своих квартирах или постоялых дворах, а также в разнос по домам, что в ту пору было вообще запрещено».

Эта торговля не по правилам в больших масштабах наносила ощутимый ущерб российским купцам и не могла их не беспокоить и не раздражать. Их обращения по этому поводу к новому руководству России - к императрице Екатерине II (1762-1796 гг.) долгое время оставались безрезультатными. Императрица упорно «не слышала» российских купцов и потворствовала еврейским.