Я смотрела в его невозможные светлые глаза, слушала низкий, ровный, до безразличия спокойный голос, и, чем дальше, тем больше понимала, что умудрилась в очередной раз его задеть. И что предположения дель Корт — не больше, чем ее собственные фантазии. Облегчение, чувство вины и … радость заполнили меня. Да, именно радость. Ведь обидеть нас может только тот, кому мы сами даем такое право, кому верим и кто достаточно для нас важен.

— Прости, — я подошла совсем близко, обхватила руками драконий стан и смиренно прижалась лбом к его груди, вдыхая знакомый запах, по которому так, оказывается, успела соскучиться, — я совершенно запуталась, а тебя не было рядом.

Он усмехнулся, а потом его пальцы легко приподняли мой подбородок.

— Хотя, признаюсь по секрету, в моих действиях имеется и корыстный мотив, — заметил он вдруг. — Ух, Ли, не надо на меня так смотреть, я могу истолковать это превратно. Поверь, лавры злодея года меня не интересуют. Нет, в целом-то, идея с провалом испытаний вполне рабочая, — продолжил он так, словно мы обсуждали с ним тут новое устройство двигателей. — Только рассчитана на краткосрочный эффект. Все равно быстренько найдутся энтузиасты, желающие повторить подобное — и лови их потом по кустам.

— Тогда что ты имеешь ввиду под «корыстным мотивом»? — нахмурилась я.

— Если разрешить людям на самом деле выйти в небо, — он легко, почти невесомо завел мне за ухо упавшую на щеку своевольную прядь, — то лучше, чтобы у самых истоков этого стоял человек, который не считает нас зарвавшимися бессмертными чудовищами и который способен понять нашу боль, — щеки мои вспыхнули от стыда, стоило только вспомнить все обвинения, которые я когда-то бросала ему в лицо. А его пальцы мягко, участливо скользили по ним, будто стараясь стереть из моей памяти чувство вины. — И я очень надеюсь, Огонек, что и позже — когда твое слово будет иметь достаточный вес — ты не забудешь об этом.

«Позже…» — слово отозвалось тревожным уколом под сердцем и внезапной сухостью в горле. Не хочу никакого «позже».

— Ты мне напомнишь, — упрямо ответила, задирая подбородок и с размаху окунаясь в приносящую успокоение прохладу светло-голубых глаз, расходясь прозрачно-золотыми волнами, становясь вольной птицей в этом бескрайнем сияющем небе.

— Ты мне кое-что обещала, — он взял мое лицо в свои ладони. — Не сходить с ума от счастья и что-то еще, Ли… Самое время вспомнить.

«Клянусь, что не влюблюсь в вас по уши…»

Вдох-Выдох, Джулия. Вдох и Выдох…

— Глупости какие, — улыбнулась через силу, заставляя себя разжать руки и отойти от него в сторону, — Так чем мы займемся сегодня?

Он молча указал рукой куда-то мне за спину. Я оглянулась — и почувствовала, как земля попыталась сбежать из-под ног… Уже подзабытое мной чувство, — там, неподалеку от перехода, лежало на камнях одноместное красно-белое «драконово крыло». Больше и ярче того, что было у нас с Джеем. От воспоминаний перехватило дыхание.

— Позаимствовал у друга, — весело пояснял Экхарт, внимательно за мной наблюдая. — Его жене эта штуковина пока все равно ни к чему, а нам пригодится. Ты, кстати, пропустила захватывающее зрелище… Н-да, не думал, что оно так мудрено собирается. Так что лучше проверь.

Он мягко подтолкнул меня в сторону «крыла». Ну, проверить — не лететь, правильно?

Я подошла к устройству и присела рядом. Страх никуда не делся, но хотя бы проверять нужные узлы и крепления не мешал. А стоило себе представить дагона Алирийского с гаечным ключом наперевес — и вовсе уступал место какой-то ненормальной веселости, смешанной пополам с умилением.

— Ну как? — полюбопытствовал дракон.

— Собрано отлично, — похвалила я. — А вот разберем мы его вряд ли. Гайки завинчены так, что хрущ открутишь.

— Что умею — то умею, — рассмеялся один чешуйчатый тиран и тут же явил свои диктаторские замашки: — На исходную, Ли!

Я встала, посмотрела в сторону обрыва, на «крыло», потом на стоящего рядом мужчину.

— Мне страшно, Эрх, — сказала честно. — Очень.

— Знаю, — отозвался он. — Поэтому в этот раз я полечу с тобой.

Дышать стало легче — и труднее одновременно. Легче потому, что страх поутих. Труднее — из-за нового комка в горле.

— Предлагаю заключить пари, — продолжил дракон как ни в чем ни бывало, — на желание. Если ты сегодня не испугаешься, я исполню любую твою просьбу. А если струсишь или заорешь — то ты — мою. Как тебе?

— Хм. А вдруг я выиграю и загадаю что-нибудь неприличное? — поинтересовалась я тут же.

— Тогда мы оба получим массу удовольствия, — заявил этот нахал, не сводя с меня глаз. — Но я уверен, что ты продуешь.

И ведь я прекрасно знала, что он специально меня раззадоривает. Но, хрущ его возьми, это работало, да еще как! Мне стало просто жизненно необходимо утереть ему нос и выиграть это пари, и мы ударили по рукам.

Я подтащила «драконово крыло» чуть ближе к обрыву и, подышав немного, принялась пристегиваться к нему страховочными тросами. Пальцы сами вспоминали последовательность движений так, будто и не было этого страшного перерыва длиною в год.

Я вытерла вспотевшие ладони о куртку и, нелепо встав на четвереньки, снова сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.

«Я смогу. Я должна. Ради Джея. Ради наших ребят. Ради себя самой в конце концов».

— Ли! — окликнул меня Эрх и, когда я подняла на него глаза, негромко, но уверенно произнес: — Все. Будет. Хорошо. Обещаю.

В этот самый момент я поняла, что у меня проблемы… очень большие проблемы. Иначе почему я верю этому дракону намного больше, чем себе? Страх унялся ровно настолько, чтобы я смогла занять нужное положение, посмотреть вперед — туда, где шагов через пятнадцать зияла пропасть — и включить стартовый артефакт.

Паника накрыла меня с головой за те мгновения, пока «крыло», мягко набирая скорость, неслось к обрыву. Отрыв — сердце мое стремительно ухнуло вниз, куда-то в бездну, на самое ее дно. Я уже готова была завизжать, когда с изумлением поняла, что руки мои, до боли в пальцах сжимающие раму управления, будто сами собой направляют купол так, чтобы горный поток легче подхватил его. Я лечу! Вот уже несколько секунд парю легкой красно-белой птицей среди гор и бесконечного неба. Справа мелькнуло сверкающее в лучах заходящего солнца голубое крыло, я повернула голову — и увидела дракона. Он летел на одном со мной уровне, немного в отдалении — тоже парил, расправив крылья. Потом подмигнул мне, морда его стала ужасно хитрой — и ушел вниз, так, что я какое-то видела прямо под собой сильную светло-лазоревую спину и красивый белоснежный узор, сбегающий с хребта на бока и крылья — и вбок, чтобы через какое-то время пролететь надо мной сверху — и снова в сторону.

Я смеялась — сначала немного нервно, скидывая напряжение, которое превратило мои руки в две деревяшки, а плечи и шею — в камень, а потом уже легко, искренне: с таким сопровождением мне, и в правду, нечего было бояться. Я расслабилась — пусть и не до конца — и позволила увлечь себя полету — ловила потоки и следовала за ними, вспоминая каково это: ощущать себя ветром и мечтать о том, что когда-нибудь смогу летать сама, там, где хочу, и так, как хочу.

И когда я уже окончательно выдохнула и решила, что самое сложное позади, это коварное создание, претворяющееся моим наставником, выкинуло хитрый фортель — поднырнуло под меня, так, что я почти улеглась ему нас спину — и потащило за собой так быстро, да еще петляя и лавируя из стороны у сторону, что я не вынесла и завизжала, сама не понимая, от страха или восторга: «Эрх, перестань сейчас же! Ты с ума сошел?» Дракон тут же что-то довольно курлыкнул и исправился — сбавил скорость, прокатил меня еще немного — и осторожно ушел вниз, позволяя последнюю часть пути проделать самостоятельно и приземлиться на тот же уступ, с которого мы и стартовали.

Пока я слегка трясущимися руками освобождалась из страховочных пут, Экхарт обернулся и неспешным шагом подошел ко мне.

«Я выиграл» — «Я выиграла!» — сказали мы одновременно.