— А как бы вы вели себя, если бы вас принуждали бороться за мужчину, который вас даже не интересует? — неожиданно уставшим голосом спросила я. Судя по растерянному молчанию женщины, она не знала ответа. Не дожидаясь, пока секретарь опомнится и вновь начнет меня прогонять, я добавила: — Все-все. Я ухожу…

Чтобы вскоре вернуться и попробовать снова.

Выскочив на лестницу, я оглянулась на захлопнувшуюся дверь. По ней прошла магическая рябь, и металлическая ручка исчезла.

Боится, что я передумаю и вновь ворвусь в приемную?

Я внутренне хмыкнула, коря себя за порывистость, — разозлилась и наломала дров. Сначала надо все обдумать и разработать план действий. А пока пойду в лабораторию и займусь работой, лишь она способна меня отвлечь.

Академия Эльрата расположилась в центре города, за высоким каменным забором. Обеспеченные студенты снимали дома, квартиры или комнаты, а такие как я жили в общежитии на расстоянии тридцати минут ходьбы от замка. Оплата за обучение и без того отнимала большую часть моих денег, так что собственное жилье являлось недоступной мне роскошью.

Первый год в академии я оплатила монетами, что получила от приюта после выпуска. На выданную сумму можно было прожить несколько лет, а я без сомнений истратила почти все за один день.

Я считала свои действия оправданным риском, вкладом в будущее, а мои братья и сестры — абсолютным идиотизмом.

Поначалу я столкнулась со злорадством, хотя те, кто поддержали меня, тоже нашлись, но потом ехидство уступило зависти. Брусбург не такой большой город, хоть и недалеко от столицы, поэтому встреча со знакомыми людьми на его улочках — закономерность. Весь первый год я собирала на оплату второго, и у меня едва вышло. В последние месяцы времени на сон почти не оставалось, спасали лишь бодрящие настойки, которые я выучилась делать. Но на следующем курсе судьба сделала мне поистине щедрый подарок — мне открылся гримуар.

Заклинания, записываемые на бумаге, обычно исчезали. Магические слова имели свой сложный характер, как бы странно это ни звучало. Лишь записанные определенным способом — особыми чернилами при свете луны — оставались на листах. Но и они проживали недолго, если вскоре не были заключены в гримуар, и как только это происходило, книга обретала волю. Чем сложнее, сильнее и древнее заклятие, тем вреднее сборник, что открывался далеко не всем.

Стандартные заклятия заучивались прямо на занятиях, а вот со сложными как повезет. Редким индивидуумам удавалось запомнить заклятия длиною в полстраницы. Поэтому, если магу открылся гримуар, — в пору устраивать пляски, празднуя это великое событие.

В библиотеке академии хранилась парочка особенно редких книг, но и они пылились на полке, не желая никому раскрывать свои тайны. Говорят, гримуары чувствуют талант мага и его предрасположенность, выбирая достойного своих знаний. И я соглашалась с этим утверждением — рецепты зелий и порошков, что я изучала тайком уже четвертый год, почти всегда мне удавались.

На древних страницах имелись рецепты ядов, редких эликсиров, наделяющих человека временными талантами. Вот только слишком ценны и опасны были эти знания, поэтому готовила я лишь простенькие зелья и порошки, зарабатывая тем самым себе на жизнь.

Без денег, без положения в обществе, я стану слишком легкой мишенью для черных торговцев, узнай кто-нибудь, какие знания мне доступны.

Иллюзий на этот счет я не питала — пропаду и никто не хватится. Поэтому хранила свою тайну старательно, бережно и осторожно. Не доверяя никому, даже Маргарет.

Достигнув ворот замка, я коснулась студенческим амулетом колонны. Она пошла рябью, выпуская меня в город на мощеную площадь с фонтаном, в центре которого стояла скульптура мужчины, одетого в нелепый костюм с рюшками. Из его глазниц непрерывно текла вода.

Минув фонтан, я свернула на боковую улочку, что пестрела вывесками: бары, рестораны, закусочные, магические лавки, ателье. Безразлично пройдя мимо красивых витрин, я свернула в переулок. Вскоре окружающие пейзажи сменились блеклыми домами с потертыми стенами, что скрывали за собой настоящие сокровища. Приезжие сюда не совались, а вот местные посещали регулярно.

Об улице тайн слыла дурная слава. По крайней мере, о заведениях с восточной стороны, там нередко случались местные разборки и регулярно наведывалась стража, ища запрещенные товары. Я работала на западе в лавке мистера Спиргато, где торговали ингредиентами для зелий. Начинала с обычной продавщицы. Уже на первом курсе я заинтересовалась зельеварением, поэтому и устроилась именно сюда. Но со временем мои таланты раскрылись и удача с гримуаром позволила подняться выше. Мистер Спиргато был человеком неприятным, даже скверным, но платил исправно, а вскоре, поняв, какую выгоду получит благодаря моим умениям, выделил одну из внутренних комнат под лабораторию. Процент назначил грабительский, но за мои зелья платили достаточно, чтобы почувствовать разницу в доходах.

«Осталось лишь закончить академию, и тогда я смогу найти место получше», — постоянно повторяла я, призывая себя перетерпеть последний год.

Проникнув в лавку через черный вход, я поморщилась от кислого запаха, витавшего в воздухе.

Опять кожу горгунов привезли!

Маленькие существа, смахивающие на лягушек, живут на болотах, правда, в отличие от вторых, имеют не один ряд острых мелких зубов. Если немагу повезет набрести на их гнездо, живым не вернется — обглодают до косточек. Но пару раз в год они сбрасывают кожу, что активно используется в омолаживающих кремах. Дамы Бурсбурга выкладывают приличные суммы за чудодейственное средство.

Стараясь не думать о том, сколько часов проведу за приготовлением этих самых кремов, я повесила сумку с длинным ремешком на вешалку, предназначенную для верхней одежды, и прошла в закопченное полутемное помещение.

«Чудесный» аромат вновь заполз в нос. Тихо ругаясь, я кинулась к окну, распахивая его настежь.

— Пожалуйста, открывайте хотя бы окно! — обернулась к двери. В тени на низеньком стуле притаилась крючковатая фигура.

Хозяин лавки был слишком худ и высок, под глазами пролегали темные тени, словно мистер Спригато или болел, или недосыпал не один месяц. Ко всему прочему, его голова имела вытянутую форму, которую он лишь подчеркивал шляпой-котелком.

Про себя я окрестила его саранчой. Прозвище само пришло в голову, когда я однажды повстречала мужчину и его пятерых братьев, невероятно похожих друг на друга. Каждый из них держал по лавке на улице тайн, и те, что вели бизнес на восточной стороне, внушали опасение. Семейка Спригато алчно загребала к себе большую часть прибыли улицы тайн.

Когда я только устраивалась, то об этом не знала, иначе бы остереглась, а потом побоялась, что, если уволюсь, на оплату академии ни за что не наскребу.

В последний год мистер Спригато нередко присутствовал в лаборатории, наблюдая за моей работой, чем очень нервировал.

— Брезгуешь, Эльза? Почему? Ты работала с ингредиентами и похуже. — Голос мужчины звучал низко и гортанно.

— Да, работала. Но мистер Спригато, это не означает, что я должна вдыхать вонь постоянно, — ответила я, натягивая на руки перчатки. Последние порции зелья молчания не приготовятся сами собой.

Мужчина улыбнулся, обнажая кривые зубы, и я отвела взгляд.

— Мне повезло с тобой. Прибыль растет. И тот твой постоянный клиент всегда платит сверх суммы. — Мистер Спригато поднялся на ноги, напомнив злодея из детских страшилок.

Я промолчала, повязывая кожаный фартук с кармашками.

— Я думаю пересмотреть твои проценты… — Я полностью обратилась вслух, но разочаровалась, услышав, как он, скривившись, добавил: — После выпуска.

— Мне бы и сейчас деньги не помешали, — сказала, благоразумно промолчав о том, что моей ноги не будет в его лавке после получения квалификации.

— А тебе палец в рот на клади, всегда найдешь, что сказать, — покачал мужчина головой, одарив меня хитрым взглядом.

— Вы два года не повышали процент, а список моих зелий сильно вырос. Среди них есть особо сложные.