Дзирт был выпущен официально в срок и с высшими в своем классе наградами.

Возможно, Мать Мэлис шепнула кому-то нужному на ушко, пытаясь загладить невоспитанность сына; Дзирт, впрочем, подозревал, что никто из присутствовавших на Церемонии Выпуска даже и не вспомнил, что Дзирт самовольно ее покинул.

Под пристальными взглядами простых воинов он прошел через богато украшенные ворота Дома До'Урден и поднялся на пол пещеры под балконом.

«Итак, я дома, – отметил он про себя, – что бы это ни означало». После того, что произошло в логове драука, Дзирт не был уверен, что сможет когда-либо по-прежнему считать Дом До'Урден своим домом. Его ждала здесь Мать Мэлис, и он не посмел опоздать.

Увидев, как он поднимается над перилами балкона, Бриза сказала:

– Хорошо, что ты дома.

Вслед за старшей сестрой Дзирт несмело переступил порог, стараясь охватить взглядом окружающую обстановку. Дома, сказала Бриза, но Дзирту Дом До'Урден казался сейчас таким же незнакомым, как Академия в первые дни ученичества.

Десять лет – не такой уж большой срок по сравнению с теми сотнями лет, которые может прожить темный эльф. Но в сознании Дзирта его отделяло от дома нечто большее, чем десять лет.

В большом коридоре, ведущем в приемную собора, к ним присоединилась Майя.

– Приветствую тебя, принц Дзирт! – сказала она, и Дзирт не смог понять, иронизирует она или нет. – Мы наслышаны о почестях, которых ты удостоился в Мили-Магтире. Дом До'Урден гордится твоими доблестями! – Несмотря на эти слова, Майя не сдержала насмешливого хихиканья, когда закончила:

– Очень рада, что ты не сделался добычей драука!

Однако пылающий взгляд Дзирта быстро стер с ее лица улыбку. Майя и Бриза обменялись понимающими взглядами. Они слышали о наказании, которому Вирна подвергла их младшего брата, и о жестоком нагоняе, полученном им от Матери Мэлис. Каждая из предосторожности держала руку на рукоятке змееголового хлыста, не зная, насколько опасен их молодой глупый брат.

Не ради Матери Мэлис или сестер Дзирт внимательно следил за каждым своим шагом. Его отношения с матерью определились, и он знал, как надо себя вести, чтобы ублажить ее. Но оставался один член семьи, который вызывал у него смешанное чувство смущения и негодования. Один лишь Закнафейн из всей родни носил на своем лице маску. Теперь, по дороге в собор, Дзирт с беспокойством поглядывал в каждый боковой коридор, гадая, когда же появится Зак. Вопрос Майи вывел его из задумчивости:

– Давно ты начал нести патрулирование?

– Два дня назад, – рассеянно ответил Дзирт, продолжая стрелять глазами по сторонам.

Он дошел до двери в приемную, так и не увидев Зака. Вероятно, оружейник был уже в соборе, возле Мэлис.

– Нам известно о твоих выходках, – неожиданно резко и холодно произнесла Бриза, положив руку на щеколду двери.

Дзирта не удивила эта вспышка. Он уже начал привыкать к подобным взрывам со стороны верховных жриц Паучьей Королевы.

– Что тебе мешало просто наслаждаться всеми удовольствиями церемонии? подхватила Майя. – Наше счастье, что жрицы и мать-хозяйка Академии были слишком захвачены собственными ощущениями и не заметили твою проделку. Иначе ты покрыл бы позором весь Дом До'Урден!

Бриза быстро добавила:

– Ты мог навлечь на Мать Мэлис немилость Ллос!

«Это лучшее, что я мог бы сделать», – подумал Дзирт, но тут же поспешил отогнать от себя эту мысль, вспомнив о способности Бризы читать чужие мысли.

Майя мрачно произнесла:

– Будем надеяться, что этого не случилось. В воздухе носится угроза войны.

– Я знаю свое место, – заверил сестер Дзирт. Он низко поклонился. Простите меня, сестры, и знайте, что глазам моим быстро открывается правда о мире темных эльфов. Больше я никогда так не разочарую Дом До'Урден.

Чрезвычайно довольные его заявлением, сестры не обратили внимания на двусмысленность этих слов. А Дзирт, не желая далее испытывать свою удачу, проскользнул вслед за ними в приемную и с облегчением отметил, что Закнафейна там нет.

– Да пребудет Паучья Королева во веки веков! – крикнула ему вслед Бриза.

Немного помедлив, Дзирт обернулся и встретился с ней глазами. Он еще раз низко поклонился и пробормотал:

– Воистину!

Укрывшись за небольшой группой колонн, Зак следил за каждым движением Дзирта, стараясь определить, велика ли дань, которую молодой воин заплатил Академии, где провел десять лет.

Исчезла улыбка, освещавшая некогда лицо юноши. Наверное, предположил Зак, исчезла и невинность, которая всегда выделяла этого юношу среди остальных мензоберранзанцев.

Зак тяжело оперся о стену в боковом коридоре. Он уловил только обрывок разговора у входа в приемную, причем услышал, с какой готовностью откликнулся Дзирт на хвалу Бризы, вознесенную Паучьей Королеве.

«Что я натворил?» – спросил себя оружейник. Он заглянул за поворот в главный коридор, но дверь в приемную уже закрылась. «Когда я смотрю на этого дрова, война-дрова, который раньше был моим главным сокровищем, я стыжусь своего малодушия. Что же потерял Дзирт из того, что я мог бы в нем сохранить?» Вынув из ножен свой гладкий меч, он чувствительными пальцами провел по всей длине острого лезвия. "Ты был бы славным мечом, если бы попробовал крови Дзирта До'Урдена, чтобы он ушел из нашего мира; ты мог бы освободить этот мир, наш мир, унеся его душу, мог бы спасти этого юношу от нескончаемых мук жизни! Он коснулся пола кончиком меча. – Но я трус. Я не использовал эту единственную возможность оправдать свое жалкое существование. Второй сын Дома До'Урден жив, и он еще проявит себя, но Дзирт До'Урден, мой Двурукий, давно мертв! – Зак оглянулся на пустое место, где незадолго перед этим стоял Дзирт, и лицо оружейника исказила гримаса: