Жеребкинс рухнул в специально сконструированное для него офисное кресло.

– Невероятно. Разве гоблины способны на это?

– Ты шутишь? – спросил Крут. – Умелая швея-гоблинша может снять кожу без единого надреза. Они носят одежду из собственных шкур – когда вообще что-то носят.

– Я знаю. Я имею в виду, могли ли гоблины додуматься до этого самостоятельно? Я так не думаю. Мы должны поймать Кривда и выяснить, кто стоит за этим побегом.

Жеребкинс установил соединение с камерой наблюдения за Кобой Опал в клинике Аргона.

– Хочу проверить, остаётся ли Опал Кобой по-прежнему в коме. Только она способна придумать подобный план.

Через минуту кентавр развернулся вместе с креслом лицом к Круту.

– Она все ещё в царстве грёз. Не знаю, хорошо это или плохо. Мне совсем не хочется, чтобы Опал оказалась на свободе, но в этом случае, по крайней мере, мы знали бы, с кем имеем дело.

В голову Элфи вдруг пришла мысль, от которой кровь отхлынула от лица.

– Вы же не думаете, что это сделал он, верно? Не думаете, что за всем этим стоит Артемис Фаул?

– Определённо нет, – уверенно произнёс Жеребкинс. – Только не вершок. Это невозможно!

Крут был менее убеждён в этом.

– На твоём месте я не стал бы так часто бросаться словом «невозможно». Элфи, как только мы поймаем Кривца, я хочу, чтобы ты, вооружившись следящим оборудованием, в течение пары дней приглядывала за мальчишкой. Так, на всякий случай.

– Слушаюсь, сэр.

– Теперь ты, Жеребкинс. Я даю разрешение на усиленное наблюдение. Не стесняйся, делай все, что понадобится. Я хочу услышать каждый разговор Артемиса, увидеть каждую букву в его сообщениях.

– Джулиус, я лично контролировал стирание его памяти. Работа была выполнена безупречно. Я высосал из него воспоминания о волшебном народце чище, чем гоблин высасывает ракушку улитки. Он не вспомнит нас, даже если мы начнём отплясывать канкан у его двери. Чтобы его память восстановилась хотя бы частично, необходимо что-то вроде скрытого детонатора.

Крут очень не любил, когда ему перечат.

– Во-первых, не называй меня Джулиусом. Во-вторых, делай, что сказано, жеребчик, или я урежу твой бюджет. И в-третьих, во имя Фронда, скажи, что такое канкан?

Жеребкинс закатил глаза.

– Забудь. Я организую усиленное наблюдение.

– Мудрое решение, – сказал Крут, снимая вибрирующий телефон с ремня.

В течение нескольких секунд он слушал собеседника, лишь изредка бурча что-то утвердительное в микрофон. Окончив разговор, майор снова обратился к Элфи и Жеребкинсу:

– Пока забудьте о Фауле. Труба нашёл генерала Кривца. Он в шахте Е37. Элфи, пойдёшь со мной. Жеребкинс, догоняй нас на техническом шаттле. Похоже, генералу захотелось поговорить.

Гавань уже начинала просыпаться для утренней торговли. Хотя называть это время утром не совсем точно, потому что под землёй есть только искусственное освещение. По человеческим стандартам Гавань можно считать посёлком, население которого не превышает десяти тысяч жителей. По стандартам подземных жителей Гавань была огромной метрополией со времени существования первой Атлантиды, большая часть которой сейчас была погребена под трехэтажной пусковой площадкой шаттлов в новой Атлантиде.

Полицейская машина майора Крута продиралась сквозь пробки часа пик, излучаемое машиной магнитное поле автоматически перемещало стоявшие на пути машины на полосы более медленного движения. Элфи и Крут сидели на заднем сиденье и старались не думать о предстоящем путешествии. Ситуация с каждой минутой становилась все более загадочной. Сначала Кривец сбежал из тюрьмы, потом его жучок-шпион вдруг включился, и, наконец, генерал изъявил желание поговорить с майором Крутом.

– Что ты об этом думаешь? – спросил Крут.

Он был хорошим командиром, в частности благодаря тому, что с уважением относился к мнению подчинённых офицеров.

– Не знаю, – ответила Элфи. – Возможно, это ловушка. Что бы ни случилось, вы не должны идти туда один.

Крут кивнул.

– Я знаю. Я не настолько упрям. В любом случае Труба, скорее всего, разберётся с этим гоблином раньше, чем я подоспею. Ему не нравится торчать без дела и ждать появления начальства. Он тебе никого не напоминает?

Элфи то ли улыбнулась, то ли поморщилась. На неё не раз налагали взыскания за то, что она не выполняла приказ и не ждала прибытия подкреплений.

Крут поднял звуконепроницаемый барьер между ними и водителем.

– Элфи, нам нужно поговорить. О твоём майорстве.

Элфи посмотрела начальнику прямо в глаза и увидела в них едва заметную печаль.

– Звание мне ещё не присвоено, – выпалила она, с трудом скрывая облегчение.

– Присвоено. Вернее, будет присвоено. Официально об этом будет объявлено завтра. Первая эльфийка-майор в истории Корпуса. Небывалое достижение.

– Но, командир, я не думаю, что… Крут заставил её замолчать, пригрозив пальцем.

– Элфи, я хочу рассказать тебе кое-что. О своей карьере. На самом деле она во многом напоминает твою, поэтому слушай внимательно и постарайся меня понять. Много лет назад, когда ты ещё носила детский комбинезончик с подбитой ватой задницей, я был самым отчаянным офицером Корпуса. Мне нравился запах свежего воздуха. Я ценил на вес золота каждый миг, проведённый под лунным светом.

Элфи без труда представила себя на месте командира. Она к путешествиям на поверхность относилась точно так же.

– Я старался делать свою работу хорошо, насколько это было возможно. Как оказалось, иногда я делал её слишком хорошо. Настал день, когда я был представлен к очередному званию.

Крут надел фильтрующий шар на дымящийся конец сигары, чтобы не провонять салон машины. Так он поступал крайне редко.

– Майор Джулиус Крут. Этого мне хотелось меньше всего, поэтому я направился в кабинет начальника и сказал ему об этом. Сказал, что я – боевой офицер. Заявил, что не хочу сидеть за столом и заполнять электронные бланки. Можешь верить, можешь не верить, но я был вне себя.

Элфи попыталась изобразить удивление, но ей это плохо удалось. Командир большую часть времени был вне себя, а стоило ему разволноваться, лицо у него становилось красным, из-за чего к нему давно прицепилась кличка Помидор.

– Но командир сказал нечто такое, что заставило меня передумать. Хочешь знать, что именно он сказал?

Не дожидаясь ответа, Крут продолжил:

– Мой командир сказал: «Джулиус, это повышение – не для тебя, а для волшебного народца». – Крут поднял одну бровь. – Понимаешь, что я пытаюсь тебе втолковать?

Элфи понимала, что он имел в виду. Это было самым слабым местом в её доводах.

Крут положил руку ей на плечо.

– Народцу нужны хорошие офицеры, Элфи. Ему нужны такие, как ты, чтобы защититься от людей. Хотел бы я носиться под звёздами так, чтобы свежий ветер раздувал мои ноздри? Да. Принёс бы я в этом случае больше пользы? Нет.

Крут глубоко затянулся, и конец сигары заставил очистительный шар светиться.

– Ты – отличный офицер разведки, Элфи. Одна из лучших на моем веку. Иногда чересчур импульсивна, не слишком уважительно относишься к начальству, но тем не менее интуиции тебе не занимать. Мне и в голову не пришло бы забирать тебя с переднего края, если бы я не знал, что под землёй ты принесёшь больше пользы. Ты меня понимаешь?

– Да, командир, – печально ответила Элфи.

Он был прав, хотя эгоистичная часть её души ещё не готова была признать это. Оставалось утешаться тем, что, прежде чем новое назначение прикуёт её к столу на Нижних Уровнях, ей предстоит немного пошпионить за Фаулом.

– Быть майором не так уж плохо. Есть свои преимущества. Иногда, чтобы не сдохнуть от скуки, ты сможешь придумать себе задание, требующее отправки на поверхность. Может быть, на Гавайях или в Новой Зеландии. Посмотри на Трубу Келпа. Он принадлежит к новому поколению майоров, которое не сидит целыми днями в кабинетах. Может быть, корпус нуждается именно в таких.

Элфи понимала, что командир пытается смягчить удар. Как только майорские жёлуди окажутся на её лацкане, она уже не сможет бывать на поверхности так часто, как сейчас. Даже если ей повезёт.