– О нет, Порция. – Глаза Фаины затуманились. Казалось, что у нее жар. – Ты знаешь, я полюбила его мгновенно. Когда ты смотришь на любимого человека, ты чувствуешь дрожь во всем теле и ты хочешь быть только с этим человеком, всегда. Нет, Порция, это не минутное увлечение.

Фаина повернулась к Эдварду, прижалась щекой к его плечу и продолжала:

– Разве он неудивительный, Порция? Он хочет увезти меня с собой в Англию. Он хочет внедрить там удивительные лампы накаливания некоего мистера Эдисона, как здесь, в отеле, и он уверен, что Лондон примет их немедленно. Ох, Порция, мы намерены разбогатеть.

– Я не хочу сделать тебя несчастливой, Фаина, но ты знаешь, что случится, если вы с лордом Делекортом разрушите наш миф о том, что ты – невеста Даниэля Логана. Если он выгонит нас, что тогда будет с папой и с остальными? Если ты разозлишь Даниэля Логана, это повредит очень многим людям.

– Меня это не заботит, – возразила со слезами Фаина, – Если бы ты когда-нибудь любила, Порция, ты поняла бы, что я чувствую. Почему ты не хочешь рассказать Даниэлю правду?

– Пока нельзя. От этого может быть хуже папе. Папа. Но не только из-за папы она защищала свой маскарад, но и из-за себя тоже. У нее было такое чувство, как будто она раскололась посередине. Одна часть была прежняя Порция, которая знала, кто она есть и чего она хочет. Вторая половина была эта новая особа, которая появилась будто бабочка, вылупившаяся из кокона. Она крутилась и кувыркалась, пытаясь подняться, но у нее не было еще достаточно силы, чтобы летать.

Порция с грустью посмотрела на сестру. Она не имела права мешать Фаине устроить свою жизнь. После того, что случилось прошлой ночью, она прекрасно знала, что Даниэль Логан поможет им в любом случае, независимо от того, что вытворит Фаина. Именно она, Порция, повернула простую актерскую роль в другое измерение. И именно она будет отвечать за последствия своего розыгрыша.

– Хорошо, Фаина, поступай как знаешь, но, пожалуйста, не попадайся с Эдвардом на глаза другим курортникам как можно дольше. Я что-нибудь придумаю.

Она повернула прочь, зная, что не дожидаясь, пока она уйдет, они снова были в объятиях друг друга.

Если то, что Фаина описала, было любовью, то она, Порция, еще не испытала этого чувства. Она не была счастлива. Она ощущала себя никуда не годной. Она не испытывала удивительного ощущения, пробегающего вверх по позвоночнику. Когда Даниэль Логан целовал ее, его прикосновение было, как удар пушечного ядра. Она была снедаема огнем и чувствовала острую тоску оттого, что не могла открыто объявить своего имени. Даже сейчас частички этой тоски кололи ее кожу, как иголки, которая была горячей и сухой, и ей хотелось окунуться в озеро, чтобы охладить тело.

Порция продолжала идти и дошла наконец до знаменитого Соленого источника – основного на всем курортном пространстве. Это был источник, с которого люди на курорте начинали лечение. Она встала на платформу, построенную среди камней, посмотрела на воду, кипящую у поверхности. У воздуха вокруг был соленый минеральный вкус. А вода в источнике напоминала грозовую тучу, чистую серебряную грозовую тучу, изрыгающую в летний воздух ледяной туман.

– Вы хотели принять парную ванну, сэр? – У плеча Порции стоял служитель. – У вас несколько нездоровый вид. Минеральная вода снимет усталость, поспособствует в случае несварения, излечит от алкоголизма, если это вас беспокоит. К тому же вода смоет с вас духовную и телесную грязь.

Неужели настолько очевидно, что у нее нечистые мысли? Порция злобно сорвала свою кепи и хлопнула себя по бедру.

– Черт возьми! Глядя на меня, можно сказать о моей грязи?

Она была настолько испугана такой вероятностью, что не осознала, что распустила свои волосы, буйным каскадом упавшие ей на спину.

– Грязи, нет, сэр. Извиняюсь, мэм, я думал, что вы джентльмен. – Служитель выглядел смущенным. – Но у нас есть отдельная секция для дам. Если вы пройдете за мной.

– Нет, спасибо, не сегодня, – торопливо сказала Порция. – Просто у меня немного болит голова, и я хотела подышать свежим воздухом.

– Тогда по крайней мере выпейте стакан литиевой воды. Обещаю, что вы почувствуете себя значительно лучше.

Порция заставила себя выпить минеральную воду. Это, должно быть, ее воображение, но вкус не показался ей таким уж ужасным. Вода была почти оживляющей. И удивительно, но к тому времени, когда она вернулась в общежитие, она почувствовала себя гораздо лучше. Желудочные боли отступили, голова стала легкой, а тело обновленным и готовым ко сну.

Порция еще не определилась, что ей делать с Фаиной. Но нельзя было позволить, чтобы из-за безрассудной страсти к Эдварду Делекорту она совсем отбилась от рук. Английский лорд не мог серьезно говорить о женитьбе на ее сестре. Кроме того, Фаина имела слишком важное значение для всей труппы. Она была членом их актерской семьи и не имела права бросить их. Порцию это беспокоило.

Может быть, ссылка на крайнюю утомленность Фаины, чтобы Даниэль не ждал ее сегодня, была ошибочной. Может быть, она думала только о том, чтобы выстроить стену между собой и Даниэлем, а Фаина тут совсем ни при чем. Но дело сделано. Завтра она подумает о том, что им делать дальше. Завтра!

"Так непомерно счастье, так сказочно и чудно это все".

Но в ее мыслях эти слова произносил Даниэль Логан. Она была Джульеттой, и она хотела Даниэля. О боги, как она хотела этого мужчину.

– Ох, мистер Макинтош? Я обращаюсь к вам, молодой человек.

Та самая миссис Бартоломео. Она направилась к Порции, когда та пересекла территорию Чатаквы. Каждый раз, когда Порция видела ее, она убеждалась, что эта женщина происходит из семейства страусов. Казалось, что ее обширная грудь не соответствовала тощим длинным ногам, а подбородок выступал вперед словно вешалка.

– Я хочу поговорить с вами, молодой человек. Остановитесь.

Порция остановилась и подождала. Почему бы и нет? Она чувствовала, что ей следует подготовиться к чему-то неожиданному. Но на сей раз она поставит эту ханжу на место, быстро и навсегда.

– Чем могу быть полезен, миссис Бартоломео?

– Я хочу знать, что вы сделали с этим бедным беспомощным ребенком.

– Что я сделал? Пока что я ничего ни с кем не сделал.

– Но я отчетливо слышала, как двое весьма сомнительных людей из вашей труппы говорили о том, что ими был найдет больной бездомный мальчик, спрятавшийся в вашем багаже. Они говорили о том, что именно вы взяли его. И я хочу, чтобы вы знали, что мы не намерены позволить вам это.

– Кто "мы"?

– Члены моего миссионерского общества. Мы морально обязаны просвещать неграмотных и заботиться о слабых и больных. Этого пожелал Бог.

– У меня нет мальчика, миссис Бартоломео, но мне кажется, что если бы Бог хотел поручить его вам, он послал бы его в ваш багаж. А теперь, пожалуйста, извините меня, я спешу.

Эта старая лицемерка считала свои деяния правыми. Но если она захочет прибрать мальчика к рукам, ей для этого придется выдержать борьбу с Даниэлем Логаном. Удачи ей! Порция повернула было назад, потом остановилась и снова обратилась к опешившей пожилой даме с ехидной улыбкой. А почему бы и нет? В конце концов, она была дочерью своего отца.

– О, миссис Бартоломео, мэм, если вы в самом деле видите в спасении мальчика свой христианский долг, вы могли бы обсудить это дело с мистером Даниэлем Логаном. Он живет в отеле «Свитуотер». Я полагаю, что он решил позаботиться о мальчике сам.

– О, тот джентльмен, у которого есть свой собственный частный железнодорожный вагон? Мистер Лейн из школьного офиса собирался порекомендовать его мне как возможного покровителя нашего богоугодного дела.

Миссис Бартоломео не могла скрыть своего минутного разочарования. Было очевидно, что вмешательство мистера Даниэля Логана лишило ее бдительности.

– О да, – сказала Порция самым невинным голосом примерного ученика, – я уверен, что мистер Логан проявит наивысший интерес к тому, чтобы взять под покровительство ваше дело, если вы попросите его. Он всегда охотно оказывает помощь нуждающимся.