– Ох, папа, это ты – мужчина, которого я люблю. – Порция обняла Горация за шею в необычайном порыве чувства. – Я не хочу оставлять тебя. Ты не мог бы поехать с нами на Аляску?

Гораций засмеялся:

– Нет, Порция. Я не нужен тебе. Но хочу, чтобы ты знала, как я горжусь тобой. Поимка Саймона Формана была очень смелым поступком. Ты знаешь, что он и его сообщник ответственны за ряд ограблений отелей за последние два года. Тебе мог быть причинен вред.

– Но я боялась. Я боялась, что… я хочу сказать, что не могла дать тебе… или… что Даниэлю придется отвечать.

– Я знаю. Ты всегда готова защищать людей, которых любишь. Это и есть любовь, Порция. Но, постой, я чуть не забыл! Даниэль послал тебе свадебный подарок.

– Свадебный подарок от Даниэля?

Порция взяла маленькую белую коробочку с серебряной лентой и приложила ее к щеке. Даниэль. Как могла она быть такой дурочкой? Конечно, она любит Даниэля. А Даниэль любит ее… Он любил ее даже тогда, когда думал, что она может быть грабителем. А сейчас он соблюдал какой-то глупый предрассудок, что должен держаться дальше от нее. Конечно, она хочет за него замуж. Это все эти дела со свадебной церемонией так все усложняли.

– Спасибо, папа. Я скоро расстанусь с тобой. Обещай мне, что, когда я понадоблюсь тебе, ты немедленно пошлешь телеграмму.

– О, мне не придется делать этого, дочка– Даниэль сказал мне, что очень скоро эти телефонные линии протянутся отсюда до Аляски. Я просто позвоню. Между прочим, мы с Эви думаем о том, чтобы вложить деньги в этот проект.

– Ой, папа, Аляска так далеко.

– Не от Даниэля, дорогая. Теперь он – твоя обязанность, так же как ты – его.

– Ты прав, – Порция вскочила на ноги. – Я собираюсь быть миссис Даниэль Логан. Я должна буду научиться стрелять из ружья, папа. Ой, папа, мы будем жить на диких землях и искать золото! Как только мы приедем туда, Даниэль сказал, что я не должна буду надевать все эти нижние юбки. Я могу носить мужские штаны или…

Порция покраснела и отвернулась, вспомнив окончание Даниэлева утверждения: "абсолютно ничего".

Порция еще раз поцеловала капитана и проводила его до двери.

– Скажи Фаине и остальным, что я хотела бы немного побыть одна перед тем, как они вернутся, чтобы помочь мне одеться. Ладно, папа?

Отец кивнул, поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты.

Порция взглянула на коробочку, подарок Даниэля. Она долго держала ее у сердца, прежде чем открыла ее. Два дня вдали от Даниэля были самыми ужасными для нее. Она ничего не знала о любви, пока Даниэль не поцеловал ее. Потом он показал ей, какое удовольствие можно получить от любви к мужчине. Теперь она узнала любовь, будучи в разлуке. Как ее отец пережил потерю своей Катрин? У него были дети, и он любил их, но это не было то же самое. Теперь у папы есть Эвелина, у Фаины есть Эдвард, а у нее есть Даниэль.

Она легко сняла ленточку, обнаружив искусно сделанную серебряную с чернью инкрустированную шкатулку. Внутри шкатулки была длинная золотая цепочка с замком на одном конце и ключиком на другом.

Под цепочкой был листок сложенной бумаги. Дрожащими пальцами Порция развернула записку.

"Моя дорогая Порция. Эту цепочку с ключиком должна носить хозяйка замка вокруг своей талии. Ей было вверено кормление и забота обо всех его обитателях. Я дарю тебе этот ключ как символ моей любви. Все, что у меня есть, – твое, включая мое сердце".

Даниэль спрашивал в третий раз:

– Вы развесили лампы вокруг павильона?

– Да, Даниэль, – Ян смотрел, как его старый друг озабоченно шагал по гостиной отеля. – Беседка, как ты и приказывал, покрытая зелеными лианами, белыми гардениями и розами, построена в центре площадки прямо напротив стеклянного купола, которым накрыт источник, бьющий ключом сквозь камни.

– Хорошо. Я хочу, чтобы Порция видела источники. В ту ночь, когда мы танцевали в павильоне, на площадке было столько народу, что она не могла видеть через стекло, даже если пещера была освещена.

– Ты очень великодушен, Даниэль. Электрические лампы, встроенные среди камней, – щедрый подарок парку. Ты превратил павильон в сказку.

– Ей понравится это?

– Понравится, Даниэль.

Ян спрятал улыбку. Он никогда не видел Даниэля таким возбужденным. В последние две недели Ян исполнял работу по охране Даниэля и Порции, встречающихся в их номере за закрытой дверью. Даже тогда, когда тайные ночные встречи продолжались до восхода солнца. Были пикники и уединенные прогулки вдоль реки Свитуотер, которые Ян скрывал от других посетителей, говоря, что они с Вики присоединяются к паре на весь день. Конечно, признавал виновато Ян, у них с Вики почти не было возможностей быть наедине.

Наконец была серия выговоров леди Эвелины, прежде чем Даниэль понял, что он обуздает свою страсть к женщине, которую любит. Он признался, что ему не хватит терпения, и если он видит Порцию, ему хочется быть с ней наедине. Но он заставил себя внять совету Яна и держаться от Порции дальше в последние два дня, приложив все свои усилия для устройства свадьбы и поисков работы для труппы.

Теперь его добровольное отсутствие подходило к концу.

К восьми часам павильон и территория Чатаквы были переполнены гостями. Даниэль был великолепен в официальном черном сюртуке и зауженных черных брюках с галунами. Он надел белый шелковый вышитый жилет и черные открытые кожаные ботинки на кнопках.

Оркестр Джона Филиппа Сауса играл великолепную патриотическую музыку, которую сопровождал хор церковной школы Чатаквы, поющий специальные свадебные песни. Собрались леди Эвелина, Эдвард, Тревильоны, доктор Джеррит, Уинстон, мальчик Даниэля и Порции, другие приглашенные гости и члены труппы окружили стены павильона, нетерпеливо ожидая прибытия свадебной группы.

Первым прибыл экипаж Даниэля, прекрасная пара белых в серых яблоках лошадей с плюмажами, запряженных в нарядную черную открытую коляску. Даниэль и Ян вышли, кивнув преподобному отцу Бартоломео и гостям. Даниэль занял свое место слева от беседки, в то время как Ян повернулся к дороге, чтобы встретить приближающуюся группу невесты.

Запряженная парой белых лошадей, белая повозка Порции была украшена разноцветными лентами, цветами и плюмажами. Извещенный о прибытии невесты, оркестр начал исполнять "Свадебный марш" Мендельсона. Фаина, великолепная в голубом муаровом шелке, с лентами и атласом, несла букет роз и венец. Держась с Яном за руки, они прошли внутрь и заняли свое место с другой стороны беседки.

Порция была скрыта от глаз Даниэля, когда поднималась по ступеням. По толпе прошел вздох изумления, и она подалась назад. Позже Даниэль будет клясться, что источники прекратили свое клокочущее движение и в зале наступило молчание, когда их глаза встретились.

Подобная ангелу, Порция стояла в свадебном платье из атласа и жемчуга. В руке у нее был белый кружевной веер, отделанный гардениями и атласными лентами. Ее золотые волосы были убраны жемчугом и кружевной фатой, спадающей сзади на мраморный пол, как водопад. При лампах, сияющих над ее головой, и позднем вечернем солнце, обливающем ее лучами золота и серебра, Даниэль почувствовал, что Порция стала светом, к которому он шел, сокровищем, которое он искал всю жизнь.

С того момента, как Порция увидела Даниэля, все сомнения исчезли. Когда она шла к нему, то вдруг почувствовала, как ее омывает спокойствие, и подумала, что, может быть, сказка о чудесном исцеляющем действии источников – на самом деле правда. Ее сердце начало петь.

Она едва услышала слова, сказанные преподобным отцом Бартоломео:

– Вы берете этого человека, отныне и навсегда?

– О да. Конечно, беру.

Конечно, она берет его. Какие могут быть сомнения?

Даниэль услышал ее ответ и понял, что пустота внутри его заполнилась, и никогда он не сможет показать всю любовь, которую чувствует.

– … любить верно и повиноваться.

Он повторил последнее слово. Порция Макинтош – повиноваться? Ни за что в жизни. Но ее голос был строг, без запинки, не для окружающих, а только для него. Отец Бартоломео провозгласил их мужем и женой. Когда Даниэль поднял ее подбородок и скрепил их обещания поцелуем, Порция знала, что все, чего она хотела, – это Даниэля на всю ее жизнь.