Капитан Шарп пожал плечами.

– Я только хотел оказать вам услугу, миледи!

Но выражение его потемневших глаз и чуть заметное дрожание губ вкупе с учащенным дыханием выдавали охватившую его страсть. Особенно же выразительно свидетельствовал о его низменных устремлениях оттопыренный гульфик. Скользнув взглядом по бугру на его штанах, Грейс ощутила страх.

– Пожалуйста, не надо! – выдохнула она. – Позвольте мне самой спокойно домыться! Не забывайте, что я леди.

В каюте вдруг стало жарко и душно.

Шарп коснулся пальцем щеки Грейс и спросил:

– Вы уверены, что хотите этого, миледи?

– Разумеется, я в этом уверена! – чужим голосом ответила Грейс.

Несколько томительно долгих секунд Итан молча поедал ее страстным взглядом потемневших глаз, затем тяжело вздохнул и поднялся с колен.

– Я позабочусь о том, чтобы вас никто не потревожил!

– Благодарю вас, – пролепетала Грейс. Шарп вышел из каюты и закрыл за собой дверь.

У Грейс отлегло от сердца. Но соски отвердели еще сильнее. Низ живота судорожно сжимался, и это ее пугало. Между тем вода остывала. Грейс с трудом отринула нахлынувшие тревожные мысли и кое-как домылась.

Грейс оставалась для Итана загадкой. Прежде он мнил себя знатоком женской натуры, тонкости которой начал познавать еще в юности, слушая советы брата и изучая поведение и мышление своей сестры Сары, имевшей много симпатичных и бойких подруг, которые были не прочь пошалить с миловидным подростком. С годами же он обзавелся множеством любовниц, умудренных амурным опытом.

Но Грейс Частейн оказалась твердым орешком, чем повергла его в недоумение. Итан был уверен, что она продажная девка, изображающая святую невинность. Но смятение и растерянность, нередко сопровождавшие ее смелые заявления, наводили Итана на абсолютно невероятное предположение, что в действительности она вовсе не прожженная куртизанка, а девственница, по какой-то причине решившаяся на отчаянный шаг. Это подтверждалось и слезами, иногда выступавшими на ее прекрасных глазах. Обуревавшие капитана Шарпа сомнения выводили его из душевного равновесия и даже обескураживали, что ему совершенно не нравилось.

После вчерашнего странного случая во время ее мытья Итан решил не возвращаться в каюту и переночевал в кубрике старшего помощника. Ангусу хватило благоразумия не задавать капитану вопросов. Да и вряд ли бы Шарп ему правдиво ответил, даже если бы тот и не совладал со своим любопытством.

Вероятно, Итан опасался, что не сумеет побороть желание силой овладеть пленницей. Вожделение его становилось уже невыносимым. А теперь, когда он увидел прелести Грейс, ощутил шелковистость кожи и алмазную твердость розовых сосков, Итан уже не мог оставаться хладнокровным. Ночь с ней в одной постели стала бы для него серьезным испытанием.

Только нечеловеческим усилием воли сумел он воздержаться от желания рывком извлечь эту красавицу из лохани, в которой она плескалась, и припасть ртом к ее медовым соскам, бесцеремонно раздвинуть коленом стройные ноги и, утонув в сладостном безумстве, вновь и вновь овладевать ею.

Итан судорожно вздохнул, вспомнив о томлении, охватившем его чресла во время поцелуя. Мысль о божественных изгибах бесподобного тела Грейс будоражила его кровь.

Шарп стоял в капитанской каюте за штурвалом и смотрел на пенистые волны. Несомненно, окажись он в этот момент рядом с Грейс, он бы наверняка дал волю своим страстям. Эта загадочная девица явно имела над ним таинственную власть, подчиняться которой не входило в его планы.

Капитан Шарп от злости заскрежетал зубами и поклялся во что бы то ни стало восстановить свой самоконтроль.

Завтра их шхуна должна была достичь бухты Оддс-Лэндинг у деревушки, расположенной к юго-востоку от Дуврского пролива. Там Итан собирался приобрести для своей пленницы новую одежду и надеялся с ее помощью склонить упрямицу удовлетворить его мужские потребности. Капитан Шарп усмехнулся: да, завтра ночью он познает сладость ее женских прелестей и вновь обретет утраченную уверенность в себе.

Внезапно кто-то окликнул его, и Итан, обернувшись, увидел на трапе, ведущем в рулевую рубку, Уилларда Кокса. Ему было уже за сорок, он умел читать, писать и шифровать секретные донесения. На щеке у Кокса имелся шрам, еще один был у него на тыльной стороне ладони. В плавание с этим человеком Итан вышел впервые и пока не составил себе о нем цельного впечатления. Тем не менее отвращения этот бывалый моряк у него не вызывал.

– Нам кто-то сигналит фонарем, сэр! – доложил матрос. – Взгляните-ка сами вон в том направлении, справа от мачты, вы увидите желтый мигающий свет.

Шарп ожидал этого условного сигнала. Утром ему предстояло встретиться в деревушке на берегу бухты с одним человеком по имени Макс Брэдли, служащим в Британском военном министерстве. Он помог когда-то Итану бежать из французского плена, в чем ему содействовали кузен Шарпа, граф Брант и верный друг герцог Шеффилд. Не помоги они ему в ту трудную пору, Итан погиб бы в сырых вражеских застенках от холода, голода и чахотки.

– Ответьте на сигнал, Кокс! – приказал Шарп матросу. – Передайте им, что наша встреча состоится в условленное время и в назначенном месте.

– Слушаюсь, сэр! – Кокс сбежал по трапу и устремился на корму, торопясь выполнить приказ капитана.

Сам же Шарп вновь стал думать о тайной встрече, предстоящей ему на следующее утро.

Итан согласился выполнить особое поручение английского правительства в последний раз. Нарастание мощи военного флота Наполеона давно беспокоило соответствующее британское ведомство, но в последнее время эти тревожные опасения заметно окрепли. Возникло предположение, что Маленький Капрал накапливает силы для нападения на британские берега. В задачу Итана входило произвести разведку французского побережья и любым путем докопаться до истины. Англичанам было важно предупредить атаку наполеоновской армады и во что бы то ни стало сорвать его амбициозные планы.

В домиках прибрежной деревушки мерцали огоньки. Эту ночь Итану предстояло скоротать в каюте своего помощника. Он представил, как будет выбирать обновки для Грейс и выторговывать у нее условия их сделки, и на лице его отобразилась решимость занять наконец свою собственную кровать.

– Возьмите меня с собой! – заявила Грейс Шарпу, когда на другой день он собрал свои пожитки и приготовился покинуть шхуну. – Я больше не могу находиться одна в этой каюте!

– Вы предпочли бы поменять ее на тюремную камеру? – обернувшись, холодно спросил он.

Грейс сумела сохранить хладнокровие и невозмутимо ответила:

– Мне надо размять ноги и подышать свежим воздухом. Я не привыкла томиться в заключении.

– Мне казалось, что большинству женщин не нравится гулять под ярким солнцем, – возразил ей Шарп.

– Возможно, однако я не такая, как большинство женщин, – ответила Грейс.

Итан вскинул бровь.

– Это я сразу понял.

Она проигнорировала его язвительное замечание.

– Вы возьмете меня с собой, если я пообещаю вам, что не сбегу? – спросила она.

– Велика ли цена слова пособницы государственного изменника? – Итан усмехнулся.

– Это я, по-вашему, пособница изменника? – до глубины души возмутилась Грейс. – Вы хотите отправить меня на виселицу?

– Вы сильно побледнели, миледи, – сказал Итан. – Для вас разве новость, что пособники приравниваются к изменникам?

– Вы ничего о нем не знаете! – воскликнула в сердцах Грейс.

Однако же тотчас прикусила язык: нельзя же ей было объяснять Шарпу, что Хармон Джеффрис ее родной отец, пусть и не принимавший личного участия в ее воспитании. У виконта были жена и другие, законнорожденные дети, да и о сохранении доброго имени своей матери и ее мужа Грейс тоже следовало не забывать. Разразись в свете скандал, репутация обеих семей была бы навсегда испорчена. Вот почему она поклялась хранить тайну до гробовой доски.

– Он был моим другом, я не могу оставаться равнодушной к его участи! – добавила она.