Марко убеждал его, что всё ограничится блефом. Лизандий не всем по нраву, и оставив без помощи Серениссу он всё равно, что подписал отречение, говорил негоциант. Теперь нужно слегка поиграть мускулами и дело придёт сначала к переговорам, а затем и к мирным и спокойным выборам. Никакого кровопролития. Просто игра… Политическая игра. Вроде как шахматы или карты.

Дидерик повернулся в седле. По дороге тянулись колонны. Перебирало копытами, ощетинившееся копьями и похожее на гигантскую мохнатую и безвкусно пёструю гусеницу дворянское ополчение. Глухо отмеряли шаг наёмные пехотинцы: бронированные словно крабы пикинёры, саженного роста двудольщики, сражавшиеся двуручными мечами и получавшие за это двойную плату, державшиеся особняком лучники и потрёпанные алебардщики — чернорабочие сражений, меньше всех приобретавшие от побед и больше всех терявшие от поражений. За ними ползли обозы, сопровождаемые людьми вообще не сражавшимися, но решительно неотъемлемыми от армии. Мобилизованные для чёрной работы крестьяне, бродячие ремесленники, сомнительные торговцы, дававшие солдатам возможность легко и без задержек избавиться от полученного жалования и военной добычи, и ничуть не меньше в этом преуспевавшие шумные особы женского пола и не слишком тяжёлого поведения.

Всё это сборище людей, коней и телег было, если соглашаться с расчётами Марко, не более чем ставкой в большой игре. Всего лишь грузом на весах политики. Который должен был в соответствии с расчётами обеспечить мирное решение проблемы. Мирное ли… Ведь, как ни крути, груз этот в значительной мере состоял из оружия.

У переправы колонны сбивались в плотный клубок и растекались по окрестностям, ожидая своей очереди взойти на узенький деревянный мост.

Дидерик спешился и подошёл к генералам, изучавшим лежавшую на раскладном столике карту.

— Всё идёт по плану? — спросил он.

— Пока да. Мы выслали разведку на запад. Кедог — столица южного Удолья. Если герцог и магистрат откроют нам ворота, мы отрежем столицу от Арнии, дворянство которой всё ещё не хочет определиться с кем оно, и получим в своё распоряжение необходимые для дальнейшего похода запасы продовольствия. Фактически это будет нашей окончательной победой. Лишившись половины страны, они просто будут вынуждены идти на переговоры.

— А если не откроют? — спросил Дидерик, он был педантичен и не любил когда оставались не до конца прояснённые моменты.

Генералы и Марко посмотрели на него с обидой. Это был неделикатный вопрос.

— Тогда нам придётся идти сразу на столицу, — раздражённо буркнул один из генералов, — для осады города у нас нет времени…

Больше он ничего не сказал, но за последние недели Дидерик уже кое чему научился и мог самостоятельно делать выводы из не сказанного генералами. В данном случае этот вывод гласил — если город не откроет ворота, это будет означать, что блеф провалился, и пришло время бросить карты на стол…

— Это практически невероятно, — заверил другой военачальник, — они не готовы к бою, и у них нет абсолютно никаких шансов выдержать осаду!

— "Которую у нас нет времени им устроить" — мысленно продолжил Дидерик.

— Они не дураки и сдадутся, — добавил ещё кто-то.

Все смотрели на Дидерика как на человека, который на светском приёме вдруг завёл речь о долгах хозяина. Он не выдержал и решил сменить тему.

— Дождь собирается…

На западе клубились грозовые облака. Остальная часть неба оставалась безоблачной и в ярких лучах солнца тучи казались не просто тёмными, а почти чёрными, с тонкими светлыми прожилками.

— Пожалуй, даже гроза, — добавил кто-то.

— Может мимо пройдёт?

— Будем надеяться, а то дороги так размоет…

Взгляд Дидерика выхватил из курившейся пылью толпы возле моста упорно пробивавшуюся навстречу людскому течению фигурку.

— Это не ваш гонец? — спросил он.

Генералы кивнули.

— "Ну вот сейчас мы и узнаем, насколько всё это игра и у кого крепче нервы", — принц вздохнул.

Все ждали. Гонец с трудом выбрался из толпы и приблизился. Его сплошной коркой покрывала дорожная пыль, и прочитать что-то в его буквально оштукатуренном лице было сложно.

Он поклонился и хрипло произнёс.

— Герцог Орсино закрыл ворота и объявил город на осадном положении…

— "Значит, будет война" — подумал Дидерик и опять посмотрел на клубившиеся на западе синевато-чёрные тучи.

— Ещё чаю?

— Благодарю вас, потрясающий вкус!

Мелиранда налила в чашечку гостя ароматного золотистого напитка. Окно было открыто и через него виднелись кучевые облака, в промежутках между которыми пробивались лучи осеннего солнца.

Верховный маг конгрегации воздуха Хельг Искусный приложился к чашке и застенчиво откусил кусочек медового пряника.

— Хорошая погода. Кажется, в ваших краях это называется "бабье лето", — заметила чародейка, возвращая чайник на стол.

— Наши наблюдения показали, что это явление связано с интенсивным выделением тепла, которое разгоняет облака… — пробормотал волшебник через остатки пряника.

— Как интересно, — не без осторожности добавила посол.

— О, вы не поверите. Мы почти убеждены, что интенсивный листопад способствует данному эффекту! Тепло поднимается от земли и препятствует доступу воздуха с океана. Хотя вот в данный момент эффект проявляется не в полную силу, и я полагаю это из-за…

В глазах мага начал проявляться нездоровый блеск. Следовало немедленно поменять тему. Мелиранда прекрасно изучила собеседника и уже знала, что если Хельг начнёт всерьёз говорить об атмосфере, дождях, ветрах и магии, то остановить его будет весьма сложно.

В такие моменты он преображался. Переставал краснеть, отводить взгляд и постоянно что-то мямлить. Его глаза вспыхивали, голос креп, а спина распрямлялась. И Мелиранда теряла контроль над ситуацией. Она могла сколько угодно хлопать ресницами, заливаться румянцем и красноречиво поводить плечами. Увлечённый маг не обращал на это внимания. Ей даже казалось, что упади она в обморок или сбрось платье, он бы спокойно мог и этого не заметить.

Пока они не говорили о магии, он видел в ней женщину, отчего жутко смущался и терялся. Пользовавшийся вполне заслуженной репутацией прекрасного рассказчика и души компании, архимаг моментально превращался в большого и неуклюжего подростка, которым можно было вертеть как угодно. Но стоило завести речь о волшебстве, как в его голове что-то переключалось, и только что сидевшая перед ним обворожительная женщина превращалась в одного из коллег-магов — человека неопределённого пола в мантии и остроконечной шляпе, с которым следовало предметно обсуждать детали атмосферных процессов и их отражения в магическом зеркале мира…

Каким бы бестолковым и неопытным не являлся Хельг в житейских вопросах, но чародеем он был сильнейшим. Мелиранда ни на минуту не забывала, что если дойдёт до магического поединка, архимаг от неё мокрого места не оставит. В принципе не будь он так неопытен с женщинами, у неё бы не было никаких шансов. Магия, связанная с прямым воздействием на сознание, считалась в Империи запретной, но кое-что местные волшебники умели… Мелиранда была уверена, что Хельг вполне был в состоянии вынудить её рассказать много такого, чего ей бы очень говорить не хотелось. А уж специалисты из имперской Ординатуры вообще смогут читать её как открытую книгу. Они изучали запретную магию, чтобы лучше с ней бороться.

К счастью в её обществе здравый смысл архимагу напрочь отказывал. Главное было не давать ему говорить о магии…

— Я вот всё думаю, как это может повлиять на ход военных действий? — она пустила в ход одну из самых обворожительных своих улыбок.

Это помогло. Блеск в глазах Хельга потускнел, а черты лица как-то сразу обмякли.

— М-м-м… не думаю. Даже скорее думаю. Я хотел сказать, обязательно повлияют…

— Неужели может возникнуть задержка?!

— Нет, конечно же нет… Передовые части уже отправлены на юг.