Она поднялась в спальню и тщательно проверила засовы на ставнях.

— "Не глупи, это уже мания", — сказала она себе, — "всё будет в порядке".

Но перед тем как задуть свечу, она заперла дверь и, вынув из ящика комода стилет, убрала его под подушку.

Спалось Мелиранде плохо. Ей снились пруды и крокодилы. Она бежала по огромному дворцовому лабиринту, но то и дело оказывалась на берегу тинистого мутного водоёма, в глубине которого парили чёрные бревноподобные силуэты. Она бежала от них прочь, металась по узким извилистым коридорам, расписанным зелёными папирусами и лазурно-алыми цветами, но снова и снова оказывалась на берегу пруда. Наконец она вырвалась из заколдованного круга и вбежала в тронный зал. Сатрап Аршапур как обычно что-то писал.

— Я не предавала! — закричала она, падая на колени, — они сами это сделали, Шиамшар и Родгар! Я поступала, как вы велели, мой господин. Я ни в чём не виновата!

Сатрап отложил тростниковое перо. Медленно свернул папирус и обернулся. Из-под тиары на неё глядела чёрная шишковатая морда с вытянутыми челюстями и неподвижными ярко-зелёными глазами. Вдоль безгубого рта частоколом щетинились острые конические зубы. Один из них был золотым…

Она проснулась, судорожно хватая ртом воздух, и несколько секунд тупо глядела в серый потолок над кроватью, приходя в себя.

— Это был всего лишь сон, — пробормотала она, — и я уже проснулась…

Ночь ещё не ушла до конца. Сквозь щели ставен едва пробивались серые лучи зимнего рассвета. Они чуть разгоняли темноту в спальне, наполняя полумрак странными тенями и образами. Мелиранда осторожно запустила руку под подушку. Холод металла немного ободрил её. Сон медленно уходил. Хотя она до сих пор ощущала запах тины…

Запах? Она подскочила как ужаленная, отбросив перину. Принюхалась. Дрожа поднялась с кровати и подошла к комоду, не чувствуя как леденит босые ноги выхолодевший за ночь пол. Осторожно потыкала кинжалом в лежавшую на комоде податливую массу. Судорожно ухватила медный подсвечник. Заклинания путались на языке, и пламя никак не загоралось. Выругавшись, достала с полки огниво и с четвёртой попытки зажгла свечу.

Комната наполнилась желтоватыми отблесками и густыми жирными тенями. Дрожа, она поднесла светильник ближе к комоду. На полированной крышке недвижимо лежал большой жирный карп…

Когда сбежавшиеся на её крик слуги начали ломать дверь, она всё ж таки нашла в себе силы отодвинуть засов.

— С вами всё в порядке, госпожа? — взволнованно спросил дворецкий.

За его спиной в коридоре толпились вооружённые чем попало мужчины, а из-за угла выглядывали любопытные физиономии кухарок.

— В полном, — отрезала Мелиранда, усилием воли загоняя все эмоции под маску самообладания.

Дворецкий с большим сомнением поглядел на неё, затем принюхался.

— Ты немедленно пойдёшь в мясной ряд, — продолжала волшебница, — и передашь им, что по здравому размышлению я сочла их предложение вполне разумным.

— Как прикажете, госпожа.

— И ещё. Распорядитесь, чтобы подготовили мою карету и лошадей. Сегодня же мы отправляемся на юг…

Сигибер встречал гостей перед воротами. Его жеребец принюхивался и фыркал, пуская в морозном воздухе струйки пара. Князь тем временем рассматривал приближавшуюся к нему колонну. Это было всё, что уцелело от армии, которую он повёл на юг. Стоило лишь ненадолго оставить её без присмотра и вот…

Колонна была длинной, но не слишком величественной. Во главе двигались знатные воины под своими знамёнами. Рыцари сделали всё, чтобы предстать перед сюзереном в лучшем виде, но долгий поход оставил на них свой отпечаток. Металл доспехов тускло отсвечивал на солнце, чьи лучи пробивались сквозь бледную вуаль облаков. Выпуклые металлические пластины нагрудников, напоминавшие спины гигантских омаров наборные панцири из широких полос, увенчанные султанами шлемы. Все они были тщательно вымыты и начищены, но царапины и вмятины на них красноречиво свидетельствовали о нелёгком переходе. Длинные плащи с геральдическими эмблемами, также как и знамёна, были потрёпаны, местами залатаны и подшиты, и их усеивали тёмные и тусклые пятна. Деревянные рамы заспинных крыльев и флажков облупились и потрескались, а сами крылья выглядели далеко не так величественно, как обычно, обтрёпанные и наскоро пополненные новыми перьями, выделявшимися на общем фоне словно заплаты.

Возглавлявший колонну рыцарь передал копьё, с длинным, свисавшим ниже седла вымпелом, оруженосцу, спешился, подошёл к Сигиберу и опустился на одно колено.

— Мой повелитель, — его слова далеко разносились на холодной равнине, — я привёл тебе всех людей, кого смог сберечь.

Он замолчал, так и оставшись стоять на одном колене, опустив лицо к земле.

Сигибер пробежал взглядом по колонне. Её головная часть, блестевшая доспехами, и ощетиненная длинными копьями и знамёнами, была совсем невелика, быстро переходя в тусклый бурый хвост, состоявший из слуг, боевых холопов, прибившихся к армии вольных всадников и просто обозного люда.

— Поднимитесь, почтенный граф Хорнут, — выдержав очень долгую паузу, произнёс Сигибер, — я рад приветствовать вас и ваших людей в добром здравии.

Ни малейшей радости его лицо не выражало.

Граф тяжело поднялся, позвякивая надетой под доспех кольчугой. Он расстегнул нащёчники и снял полукруглый шлем с длинным, ниспадавшим на плечи султаном. У Хорнута оказалось багровое, слегка обвисшее лицо, и пышные седые усы.

— Я сделал всё, что мог, князь, — со вздохом сказал он, — стоило большого труда сохранить хотя бы это…

— Я благодарен вам за сделанное, — ответил Сигибер уже чуточку мягче.

Граф взял шлем на сгиб руки и слегка наклонил голову. Лёгкий ветерок перебирал длинные седые пряди.

— Взойдите на коня, — закончил официальную часть князь.

Пока граф забирался в седло, Сигибер тронул своего жеребца и подъехал ближе к неподвижно застывшей колонне.

— Я рад приветствовать вас всех, — громко сказал он, — моих верных слуг и достойных воинов. И с радушием окажу вам гостеприимство. Увы, сей замок довольно мал, но мы подготовились к встрече. Благородные господа смогут разместиться в его стенах, и мои люди снабдят их всем необходимым. Их свиты и рыцари на их службе, могут разбить себе временный лагерь снаружи. Остальные пусть квартируют в ближайшей деревне ближе к реке.

Сигибер не любил произносить официальные речи, но сейчас под рукой не было никого, кто мог бы сделать это за него. Поэтому завершив её, он облегчённо вздохнул и приглашающе указал стальной перчаткой в направлении распахнутых ворот замка.

Граф Хорнут подъехал ближе.

— А где его высочество? — негромко спросил он, — люди надеялись, что он лично их встретит…

— Его высочество принц Лизандий приходит в себя после ранения. Лекари настояли, чтобы он остался в стенах Бычьего Лба, — бесстрастно сообщил князь.

Граф скептически оглядел укрепления за их спинами.

— Крепость невелика, возможно, стоило бы направить людей ближе к принцу, в Бычий Лоб…

— Нет, — отрезал Сигибер, — пока они останутся здесь.

Хорнут вздохнул, грустно озирая снежную пустошь, окружавшую замок.

Князь повернул жеребца, и направился было в ворота, но его взгляд выхватил из задних рядов знакомое красно-белое облачение. Он резко остановился и присмотрелся.

— Что это за девушка? — резко спросил он графа, — вон там, в мантии Ордена Восходящего Солнца?

— Это сестра-палатин Бетиция, — пояснил тот, — она присоединилась к нам по пути.

— Что ей здесь надо? — нахмурился Сигибер.

— Она сказала, что разыскивает пропавшую сестру ордена. По слухам та была в стенах Бычьего Лба, когда… когда всё это произошло.

— Она одна?

Граф отрицательно покачал головой.

— С ней капеллан из замка Вендран и один из их людей. Она дочь покойного графа Орфина.

— Вот незадача… — сквозь зубы прошептал князь.