Но и без всякого ясновидения состояние этой молодой женщины не было тайной. Этон узнал вид гонимой дичи. Только раз в жизни он видел на лице человека подобное выражение — с этим человеком, правда, он был едва знаком. Тогда он не понял, что это значит. Через некоторое время он узнал, —что его знакомый погиб, убит изощренным и причудливым способом, в котором был виден почерк секты травматиков.

С непринужденным видом Этон прошел к столику девушки и присел. К нему заторопился стюард. У Этона не было денег, и он взмахом руки отослал стюарда прочь.

— Где вы сели на корабль? — спросил он девушку. — Все хотел вас спросить, да не было случая.

Вопрос не должен был показаться девушке странным: хронолайнер делал остановки на каждом Узле, а сейчас, по прикидкам Этона, они должны были находиться где-то между Четвертым и Пятым узлами. Так что лайнер наверняка уже сделал два или три захода.

Но реакция девушки была совершенно неадекватной. Она инстинктивно отпрянула от Этона и сжалась. В ее глазах Этон прочел мысль; «Кто он? Что ему нужно? Он за мной следит?»

Она боится незнакомцев, понял Этон.

Заметив, что девушка боится отвечать, Этон не стал настаивать и дал ей возможность успокоиться, начав болтать о каких-то пустяках, тем временем осматривая кают-компанию и думая, кого же она так боится.

Он рассказывал смешные байки о службе в Хронофлоте, стараясь, чтобы разговор не требовал от девушки ответов. Через некоторое время Этон почувствовал, что глаза девушки перестали ощупывать его лицо и она слегка успокоилась. Если он угадал верно, то ей трудно вообще кому-нибудь доверять, но он надеялся, что сможет ее к себе расположить.

Для проверки своей догадки Этон рассказал, как обнаружил травматиков на борту своего корабля. У девушки перехватило дыхание. Этон понял, что она вся напряглась.

— Крайне неприятные люди, — сказал Этон. Девушка молча кивнула.

— Послушайте, — сказал он ласково, — мне кажется, что вам стоит поделиться со мной своими тревогами.

Девушка отвернулась:

— Меня ничего не тревожит. Почему вы так решили?

— Извините, но это заметно невооруженным глазом — для меня по крайней мере. Я такое уже видел. — Этон сделал паузу. — Это травматики?

Губы девушки задрожали. Она кивнула:

— Вы действительно это видели?

— Только раз. Тот человек был моим другом. Торопясь и путаясь в словах, Инприсс рассказала Этону все. О трех посещениях травматиков, о своих отчаянных попытках скрыться, затеряться. И о своем решении эмигрировать в другую провинцию Империи.

Этон увидел, что девушке стало легче, когда она выговорилась. И было видно, насколько она отчаялась, — вряд ли она могла вообразить, что разговаривать с незнакомцем безопасно. Наверное, мундир к себе располагает. Люди Хронофлота пользовались большим уважением. Мало кто знал, что хрононавты по какой-то извращенной причине весьма подвержены ереси травматиков.

— И сейчас вы надеетесь поселиться на Ривьере?

— Да. В Умбуле, наверное.

— А, Святой Город.

— Я думала, что, возможно, там… может быть…

— Понимаю.

Расчет девушки был прост. Она надеялась, что травматики обходят стороной Умбул — место рождения Хеватара, Церкви и фактически всей Хронотической Империи.

Этон хмуро опустил взгляд и переплел руки на коленях.

— Гражданка Соре, мне неприятно вам это говорить, но вы делаете все именно так, как хотят травматики. Это их игра, элемент их ритуала. Намеченную жертву не убивают сразу. Человека ловят, и в тот же момент он бежит — он думает, что ему повезло или что он сам сумел организовать побег. Его ловят опять и снова позволяют бежать, и так раз за разом. Смысл в том, чтобы жертва поняла ужас своего положения и знала, что за ней охотятся, — это приводит человека в нужное психологическое состояние. Так продолжается до тех пор, пока воля жертвы не будет сломлена окончательно, и тогда человек сам, по доброй воле, принимает участие в заключительном обряде.

Карие глаза Инприсс распахнулись, и в них была мольба.

— Значит, я не скрылась от них?

—Нет.

— О боже!

Инприсс судорожно поднесла руки к лицу, побледнела. Этон понял, что еще чуть-чуть — и она сломается. А тогда травматики не заставят себя долго ждать.

— Помогите! — всхлипнула она. — Кто-нибудь, помогите мне!

— Я помогу вам. Успокойтесь. Девушка впилась глазами в лицо Этона:

— Вы?

— Я ненавижу этих людей так же сильно, как и вы.

— И как же вы можете мне помочь?

— Еще не знаю, но помогу обязательно. — Этой прищурился, увидев человека, вошедшего в кают-компанию и вразвалку подошедшего к бару. Челюсти Этона сжались.

Это был сержант Квейл!

— Оставайтесь здесь и никуда не уходите, — бросил он Инприсс. — Я скоро вернусь.

Увидев перед собой своего бывшего капитана, сержант пораженно ахнул. Его лицо превратилось в карикатурную маску изумления — он был не в силах поверить своим глазам. Этой присел на соседний табурет.

— Какого черта вы тут делаете? Я думал…

— Вы думали, что я давно умер, на ваше счастье, — подсказал Этон. — Куда интереснее другой вопрос — какого черта здесь делаете вы?

— Я? А что… — Квейл издал тихий, истерический смешок. Этон заметил, что сержант одет в штатское. — Я в отпуске, капитан. В заслуженном отпуске и решил поразвлечься в круизе. Вы в курсе — меня наградили медалью? К награде представили всех, кто спасся с «Молота Империи». Кроме вас, конечно, — задумчиво добавил Квейл. Глотнув из своего стакана, сержант чуть не поперхнулся. — Вам что, отсрочили приговор, капитан? — спросил он дрогнувшим голосом. — Как вы здесь очутились?

— Достаточно того, что я здесь и вспомнил все, что произошло на борту «Молота Империи». — Этон с удовлетворением отметил, что лицо сержанта исказилось от мучительного ужаса, и спросил: — Сколько ваших дружков тут с вами?

— Дружков? У меня здесь нет друзей, сэр.

— Врете. Я знаю, кого вы тут выслеживаете.

Квейл невольно глянул на Инприсс Соре, которая беспокойно следила за ними из-за своего столика.

— Не понимаю, о чем вы говорите.

Может быть, Квейл действительно здесь один, подумал Этон. Вероятно, он просто следит за Инприсс. Остальные подключатся, когда хронолайнер прилетит в Умбул. Но желание сержанта увильнуть и что-то скрыть было настолько прозрачно, что верить ему нельзя было ни в чем.

— Вы собираетесь выдать меня, сэр? — тихо спросил Квейл, рассматривая ряды бутылок на полках

— Да.

— Тогда почему же вы не сделали это раньше? — Сержант повернулся, насмешливо скалясь. — Знаете, что я думаю, капитан? Я думаю, что вы сбежали. Не знаю, как вам это удалось, но уж если вы здесь, то, значит, как-то изловчились. Ваша депеша в Хронополисе вас заждалась, наверное, или я не прав? Не вы меня, а я вас выдам, капитан. Все равно против вашего слова будут показания восьми свидетелей.

Этон поднялся с табурета, подошел к Квейлу вплотную и быстро сунул руку за отворот его куртки. Его ожидания оправдались — во внутреннем кармане лежал миниатюрный лучевой пистолет, умещающийся в ладони. Этон переложил лучемет себе в карман. Никто из присутствующих ничего не заметил.

— Пойдемте, Квейл, разыщем службу безопасности.

Квейл было уперся, но настойчивый тычок от Этона заставил его неохотно двинуться вперед.

Хотя Этон знал расположение помещений на гражданском судне лишь в общих чертах, найти службу безопасности не составило труда. Квейл не делал попыток бежать или нападать, и Этон подумал, что в словах травматика был смысл. В Хронополисе рассказ капитана вызвал бы мало доверия. Но это и не важно. Так или иначе, а он спасет Инприсс Соре от преследования сектантов.

В офисе службы безопасности сидел длиннолицый мужчина средних лет в синей форме «Бьюика». Этон подтолкнул сержанта вперед.

— Господин сотрудник, — объявил Этон, — я капитан Третьего Хронофлота Монд Этон. Этот человек — мой подчиненный, сержант Квейл, которого я прошу вас поместить под строгий арест. Он преступник, лжесвидетель и еретик, член секты травматиков, и сейчас преследует одну из ваших пассажирок, намереваясь убить ее.