

— Ты же… дальше… — прикусила губу, глядя на его профиль.

— У меня ограничитель. — Задумчиво на меня посмотрел. — Всегда был. И раньше, и, слава богу, сейчас. Иногда проскакивает мысль, что отца застрелили не только из-за того, что он не скатился, шагнув выше… но и для того чтобы снять с нас… ограничитель. Молодые, борзые, краев не видели. Когда понимаешь, что можешь, всегда хочется еще большего. Отец бывал достаточно жестким, сейчас осознаю почему… Думаю, подарочек мне на день рождения организовали с двойным посылом. Много швали всегда было заинтересовано в том, что я умею и что еще смогу, если тоже швалью стану. Сейчас они заинтересованы в Давиде.

— Ты… к чему ведешь?.. — похолодев, я в ужасе смотрела в его лицо, а в голове стучало «мне нельзя, я его тормозить перестану». «Тормозить перестану». «Снять ограничитель». «Заинтересованы в Давиде». — Эмин, блядь…

— Я же велел не смотреть НТВ, жэнщина. — Недовольно приподнял бровь глядя мне в глаза. Я исподлобья смотрела на него и он, сжав челюсть, сквозь зубы едва слышно выдал, — я тебе поклялся. Не был бы уверен, никогда бы этого не сделал. — На мгновение прикрыл глаза и посмотрел на похолодевшую меня уже гораздо спокойнее. — От меня зависит бабло не только Казакова. Есть существа повыше и поопаснее, и они очень заинтересованы в том, чтобы я был жив и здоров. Очень заинтересованы. Тоже у них выбора другого нет. И уже никогда не будет.

Заезд в подземную парковку, Аслан припарковал машину и только тут я поняла, что помимо масштабных дум, есть еще дела насущные. И вот как мне теперь с делами насущными ездить в одной машине?

Надо попросить Эмина заменить мне водителя.

— Нет. — По садистки улыбнулся этот гад, как только я перевела на него взгляд от Аслана. — Вытряхивайся. У тебя опять стресс, сейчас домой зайдем будем снимать.

Я прикрыла глаза рукой и тихо взвыла.

* * *

— Я тебя уволил. — С такими словами мне за завтраком была протянута стопка бумаг.

Я поперхнулась кофе и возмущенно посмотрела на Эмина, скучающе глядещего в плазму. Не дождавшись того, что я взяла лист положил их мне на кружку и потянулся за булкой.

Подавляя желание плюнуть ему в ухо, стало просматривать бумаги едва не взвыла. Право собственности. На его квартиру. И еще на две. Одна в строящемся элитном жилом комплексе, который сдавался через месяц, вторая вторичная на сто пятьдесят квадратов в центре. И глухо простонала, когда увидела третий комплект документов, заверяющий что я теперь владелица ресторанного комплекса на набережной.

— Там жуткий сарай, а не ресторан. Забахай там что-нибудь приличное. Ремонт, организация, персонал чтобы все на высшем уровне было. Три месяца у тебя. По баблу неограничена, главное качество мне дай.

Я отложила бумаги и внимательно вгляделась в скучающую кавказскую морду, жующую булку с маком. Эмин все-таки не сдержался и довольно гоготнул, все так же глядя в плазму, но тут же снова принял скучающее выражение лица.

— Я вообще-то с Линкой в торговом комплексе место себе забила под продажу сигарет, мы уже закупились и мне вот этого не надо, спасибо.

У него аж кусок булки изо рта вывалился и он бесконечно удивленно на меня посмотрел. А потом заржал.

— Ну вперед, я же не против. — Давясь смехом и старательно не глядя на угрюмую меня поднялся со стула и отпив мой кофе, чмокнул в лоб потрепав волосы. — Ага, давай, торгуй сигаретками, а в свободное время рули элитным рестом. Все, я поехал. Вернусь под утро, не жди.

Он пошел к выходу, накинул пальто, присел на корточки, чистя туфли и обуваясь.

— Эми-и-ин? — скрестив на груди руки, привалилась плечом о стену в паре метров от него.

— М?

— А кто у тебя будет управляющей?

— Только не начинай. — Дочистив вторую туфлю поморщился он, не поднимая на меня взгляда.

— Ангелина, да?

— Яна, блядь. — Предупреждающе посмотрел на меня он.

— Это Ангелина твоя блядь. — Рыкнула я, исподлобья глядя на него. — А я полюбила и дала. Она тоже может.

— А мое мнение не учитывается в этом вопросе? — Распрямился, недовольно глядя на отражение в зеркале и потянувшись за флаконом парфюма на полке. — Типа если она решит, у меня без вариантов, что ли? Хватит хуйней страдать. Ноутбук принеси, я обулся уже. — Я стояла у двери, зло глядя на него и не шевелясь. Асаев закатил глаза и рявкнул, — а кого мне брать? Ту тупорылую у входа, у которой периодически и то ненадолго мозг включает, в остальное время слюнями на стойку капает?

— Валеру. — Сквозь зубы бросила я, глядя в его раздраженные глаза

— Валера твой ссытся как в кабинет заходит. Причем даже если я один. Ноутбук, блядь, принеси. — В негромком голосе сквозило эхо грядущего безмолвного взрыва. Да только у меня вот тоже внутри не бабочки про любовь хрипели. Я только открыла рот, как он жестко оборвал, — всё. — Еще раз открыла, еще грубее рявкнул, — всё, я тебе сказал. — Сжала зубы до скрежета, едва сдерживаясь, чтобы не дать с вертухи по этой мрачной, наглой кавказской морде. — Ты чего меня не понимаешь, что ли? Ноут, блять, быстро принесла.

— Своей управляющей будешь так командовать, Эмин Амирович. — Фактически выплюнула и развернувшись на пятках ушла в кухню. — Гостиная знаешь где, сам вали.

Вот если бы у него было больше времени, он определенно бы снова окно разбил, и я не уверена, что на это раз не мной. Но Асаев же весь такой важный и деловой, паноптикумом рулит, деньжата их держит, цирком уродов руководит, ему некогда же, а то они без него ебанутся окончательно. Поэтому он злобно протопал обутый по коридору до гостиной и обратно, а потом хлопнул за собой дверью с такой силой, что кольцо с ручки двери отлетело, стены задрожали, а песики, притихшие на лежанке, спрятали морды под лапы. Буйный, блять! Собак ни в чем не повинных перепугал. Идиотина психованная! Ангелине своей пусть фортеля такие выкидывает, сволочь неадекватная!



* * *

День в ресте прошел пиздецово. Я скурила пачку сигарет, потому что мне нужно было обучать Ангелину и удержаться от того, чтобы не избить ее. Избить хотелось. Потому что она схватывала на лету, все уточняла, все понимала. Она сможет работа-а-ать…

Вечером Аслан вез меня домой, я угрюмо курила в окно на заднем сидении, когда началось. Аслану позвонили и он занервничал. Я даже не подозревала, что вечно молчаливый и невозмутимый Аслан на это способен. Звонок за звонком. Он говорит негромко, быстро, напряженно.

Похолодевшими пальцами набрала Эмина. Абонент недоступен. Он никогда не выключает телефон. Второй звонок, третий. По прежнему отключен, а Аслан по прежнему напряжен. И он гонит машину. Обычно ездит очень спокойно. Сейчас проскочил на два красных, обогнал по встречке. Меня начало мелко потряхивать.

Но ехал он к дому Эмина. На заезде в парковку, выбрав паузу между его звонками, я, стараясь говорить очень ровно и спокойно произнесла:

— Аслан. У него отключен телефон, ты на кипеже, я женского пола. Из этого следует, что я накручу себя до инфаркта если ты сейчас ничего не скажешь. Спасай.

Аслан промедлил секунду, бросил взгляд на меня в зеркало заднего вида и негромко ответил:

— Эмин Амирович слетел с трассы, перевернулся в поле. Сам цел машина в хлам. Телефон разбился поэтому недоступен. Сам точно цел. Точно.

В груди все стянулось до отчетливой боли. Но голос ровный, не отражающий степень ужаса пожирающей душу:

— С тобой нель…

— Нет. — Он припарковал машину и твердо посмотрел мне в глаза через зеркало. — С Эмином Амировичем все в порядке.

— Ага. Ладно. — Не с первого раза, взялась за ручку двери, и только открыла рот, чтобы попросить, но Аслан опередил:

— Я доеду, он перезвонит.

Я смотрела вслед быстро стартовавшему с парковки автомобилю и мне хотелось заорать. И расхохотаться. Заорать, потому что снова в бессилии. Расхохотаться от отчаяния.

«Ты тоже в ней… она не позволит»

«Для твоей моралистичной душеньки — скорее всего мне откажут».