В этом я тоже не призналась, боясь, что отпугну его своим признанием. И была готова стерпеть боль, но не показать этого ему.

Но больно не было, если только в самом начале. Было непреодолимое желание раствориться в нём, потонуть в море новых чувств и ощущений, и умереть, но только в его объятиях.

Сердце было готово выскочить из груди, когда, как мне показалось, моё тело взорвалось на миллионы осколков, которые я никогда уже не соберу.

Данил покрывал моё лицо поцелуями, а у меня в глазах щипали предательские слёзы, ведь не может быть всё так хорошо.

Я поняла, что люблю его. Всем сердцем и душой. А теперь ещё и телом. Нельзя быть таким идеальным во всём! Такого не бывает! Но я на миг позволила себе забыть об этом.

— Ты плачешь? Тебе больно? Прости. Я не хотел, — прошептал Данил, целуя слёзы в уголках глаз.

— Нет. Всё хорошо. Всё было прекрасно!

— Моя Вика! Теперь моя!

Я почувствовала, как его желание снова растёт, а я не знала, смогу ли выдержать ещё один раз, но остановить его не посмела.

Как хорошо, что папы и Анжелы не было дома.

Анжела явно бы обо всём догадалась. Она и так многое видела и понимала, но ничего не говорила папе. Вот за это я ей была очень благодарна!

А папа?

Папа был настолько счастлив, что ничего не замечал вокруг. Его мир сузился только до Анжелы, женщины, которую он всегда любил. Поэтому то, что я стала приходить позже, папа не заметил. Ведь я всегда ночевала дома. Несмотря на все уговоры Данила, остаться у него на всю ночь я боялась. Тогда мне точно пришлось бы всё объяснить папе и рассказать про Данила, а к этому я была не готова. Потому что точно попаду под тотальный контроль с родительской стороны.

— Данил, мне пора.

— Не пущу, — Данил прижал к себе и зарылся носом в мои волосы.

— Ты же знаешь, что я тоже не хочу уходить, — повернулась к нему лицом. Это была правда. Каждый раз я вырывала себя из его объятий.

— Так не уходи, — прошептал Данил, целуя мои губы.

— Я не могу.

Если он сейчас не перестанет целовать, то никакая сила мне уже не поможет.

Выставила вперёд руки, чтобы хотя бы немного увеличить расстояние между нами. Это не помогло.

— Ты даже не представляешь, как я не хочу тебя отпускать, — прошептал Данил. — Останься, прошу!

Говорить, что нам потом оторвут голову обоим, я не стала. Коснулась губами его губ, которые бывают такими мягкими и такими требовательными, затаила дыхание и произнесла:

— Мне пора.

Данил выпустил меня из своих объятий. Сразу стало холодно и неуютно. Словно там, в его объятиях, был мой мир, моя защита, моё тепло.

Всю дорогу до моего дома мы молчим. Это становится уже привычкой. Данил никогда не отправлял меня на такси. Всегда привозил сам. Я прекрасно понимала, что он ждёт, когда я приглашу его к себе. Но это означало, что мне придётся познакомить его с папой. А этого я боялась больше всего! Потому что тогда я перестану для него существовать. Останется только папина должность и её возможности. Так было всегда. И Данил, пожалуй, единственный, кто не знал, что я дочь генерального директора. Мне хочется оставаться собой, а не средством достижения личных или карьерных целей.

Данил паркует внедорожник на своём уже привычном месте, недалеко от дома, но так, что нас не видно, вздыхает и поворачивается в мою сторону. Отвожу глаза.

— Спасибо, — шепчу и щелкаю ремнём безопасности.

Данил притягивает к себе и выдыхает:

— Терплю до окончания первого курса, а потом просто заберу к себе.

Распахиваю глаза и… не знаю, что сказать в ответ.

— Так что у тебя ещё есть время. Немного, — улыбается он в ответ.

— Ты же не сделаешь этого?

— Сделаю.

— Данил, пожалуйста, — умоляюще смотрю на него.

— А будешь так уговаривать, увезу прямо сейчас. Ам! — Данил шутливо клацнул зубами, заставив дёрнуться.

Зашла в подъезд, переводя дыхание. Нельзя возвращаться домой с такой счастливой физиономией! Здесь мы жили после того, как отец подарил наш дом моей матери, который она практически сразу же и продала.

Квартира осталась папе от родителей. Дедушку и бабушку я, к сожалению, не помню. Дом был старый, но планировка шикарная. Да и соседи, знавшие папу с самого детства, считали его обычным работягой, который трудится на заводе, что собственно соответствовало истине, за исключением должности. А если кто и догадывался о его статусе, то не подавал виду. А папа был всегда приветлив со всеми.

Как бы мне не хотелось пройти незамеченной, ничего не вышло. Меня ждали.

Слишком хорошо знала этот папин взгляд: у него есть новости. А вот хорошие или плохие сказать пока трудно. Невольно подобралась, готовясь к худшему. Может, тогда и не так сильно расстроюсь.

— Вика, присядь.

Явно ничего хорошего. Бросила взгляд на Анжелу, задавая немой вопрос, что случилось. Но она незаметно повела плечами, что тоже не в курсе. Учитывая, что Макса и Насти нет, значит, не семейный совет. Уже легче.

— Можешь не переглядываться. Анжела тоже ничего не знает.

— Тогда что ты нас мучаешь? Говори уже! А то сам знаешь: ожидание смерти хуже самой смерти.

— Надеюсь, что это не смертельно.

Закатила глаза, давая папе понять, что ничего существенного он так и не сказал.

— Я купил дом.

— Что? — переспросила, думая, что мне послышалось.

— Я купил дом, — повторил папа.

Вот честно, даже и не знала, радоваться или сказать ему всё, что я по этому поводу думаю!

— А нас спросить? Вдруг нам там не понравится?!

— А ты что скажешь? — папа посмотрел на Анжелу.

Анжела пожала плечами, мягко улыбнувшись. Так, всё ясно! Союзника здесь не будет! Эти двое могут хоть на Луну отправиться, лишь бы вдвоём!

— Хорошо! Вдруг мне не понравится! — выделила голосом местоимение. Всё-таки я не пустое место и имею право голоса!

— Я думаю, что тебе понравится. Ты сама его выбирала.

Что?! Да. Было такое. Я всё мечтала о большом коттедже с маленьким балкончиком в своей комнате. Помню, даже нашла такой и показала папе.

— Только не говори, что ты купил именно тот коттедж?

— Именно тот.

Захотелось застонать от бессилия. Нет, к коттеджу это отношения не имело. Он был потрясающий. Именно такой, о каком я всегда мечтала! Но он был так далеко от… Данила.

— Папа, а как я буду добираться до университета? Об этом ты не подумал? Учиться на права мне пока никто добро не давал, — упрекнула родителя.

— Почему не подумал? Подумал. У тебя будет личный водитель.

Ага! Шаг влево, шаг вправо — расстрел на месте!

— Ты вот это сейчас серьёзно сказал? Чтобы меня все засмеяли?

Дело было, конечно, не в этом, а в том, что я скажу Данилу? Как объясню, почему за мной приезжает персональная машина.

— Не понимаю, почему тебя должны засмеять?! Что в этом такого?

— Наверное, потому что многие уже ездят сами!

— Этот вопрос не обсуждается. Права не раньше, чем тебе исполнится двадцать один, — отрезал папа.

— Андрюша, Вика, скорее всего, имеет в виду, что у неё есть свои планы, а не только из университета и домой, — мягко сказала Анжела.

— Не вижу никаких препятствий. Обговариваешь, откуда тебя нужно забрать и всё.

Ага! А Данилу я это как объясню?!

— Что ты будешь делать с этой квартирой? — задала вопрос, пытаясь найти выход.

— Ты же знаешь, что продавать я её не собираюсь.

— А я могу остаться здесь? Мне и ездить будет проще, и водитель не нужен.

— Пока — нет!

— Почему? Мне же не пять лет! Спички трогать не буду! — не могла не съязвить.

— Я уже ответил.

Данил.

Я так и не мог понять, почему Вика меня стесняется, а иначе, почему до сих пор ни разу не пригласила? Не урод. Работаю. Что ещё нужно? Или она боится, что не понравлюсь родителям? Или, наоборот, они мне не понравятся? Так это не имеет никакого значения. Для меня, по крайней мере.