Я поморщился. Все эти уроки и честные слова немного бесили. Да, Анна находилась в положении учительницы, да, за полгода она объяснила мне больше, чем все дозорные, вместе взятые. Но к чему такое отношение? Как к первокласснику, честное слово!

Я поймал себя на мысли, что употребляю ее словечки, и мысленно чертыхнулся.

– Ладно, – смилостивилась Анна, – перерыв пять минут. Потом возвращайся, жду тебя здесь.

Я вывалился из Сумрака и растянулся на кровати, судорожно ловя ртом воздух. Комплименты, бесспорно, приятны, но радоваться особо нечему. После тренировок я по-прежнему как выжатый лимон. И то, что теперь я могу держаться на плаву десять минут вместо одной, не очень утешает. Юношеский максимализм, наверное.

Как всегда, пятиминутный перерыв растянулся на четверть часа. В конце концов я высосал оставленную возле кровати бутылку колы, без всякого аппетита сжевал плитку черного шоколада и только тогда сумел подняться. Возвращаться не хотелось. Не только потому, что предстоящее погружение было уже третьим за сегодня, я не знал, как себя вести с Анной.

Невинная версия Кости как обухом огрела. И высказал-то он ее не всерьез: перевертыш просто хотел задержать меня до прихода Юли, чтобы похвастать своей спортивной невестой. Только вот правды в ней содержалось больше, чем во всех моих продуманных детективных догадках. А мне – барану – даже в голову не пришло, что милая учительница Аня может быть связана не только с убийством вампирши, но и с Веденеевой, и с сумеречными порталами. При том что лично видел, как она открывает порталы щелчком пальцев! Видел, но два и два не сложил.

Если подумать, что я вообще о ней знаю? Добрая, милая, Светлая девушка. Девушка ли? Да, выглядит она на двадцать, но, судя по интонациям, держит меня за подростка. Светлая? Без сомнения. Максим Максимович как-то говорил, что выдать Светлого за Темного невозможно и наоборот тоже. Скрыть ауру, прикинуться человеком – запросто, подменить цвет – нет. Но Свет Светом, а что, кроме него, мы имеем в остатке? Да ничего! О прошлом Аня никогда не рассказывала. О себе тоже. Являлась по вечерам несколько раз в неделю, проводила занятие и уходила. Шутила, смеялась, давала советы, критиковала, но никогда ничего не рассказывала. Никогда. Ничего. А я, дурак, успокаивал себя: дескать, я такой особенный, что ко мне проявляют индивидуальный подход. Вспоминал китайскую мудрость о том, что талантливый ученик всегда встретит подобающего учителя. Повторял народную пословицу: «Дареному коню в зубы не смотрят». Баран. Самовлюбленный тупой баран. Но хрен с ним, с прошлым. Что делать сейчас, когда я наконец прозрел? Сообщить шефу? Прикинуться, что ничего не произошло, и попытаться выудить информацию? Спросить прямо?

Я поднял тень, решительно шагнул вперед. Анна сидела на невысоком каменном уступе и расчесывала деревянным гребнем волосы. Сумеречная Рапунцель. Идиллия. Хоть сейчас картину рисуй. При моем появлении волшебница улыбнулась и убрала гребень.

– Готов?

– Анна, мне надо у вас кое-что спросить. – Я постарался, чтобы голос звучал твердо.

– Конечно, Леша. – Ее улыбка стала чуть смущенной.

– Вы знакомы с Веденеевой Лидией Николаевной?

– С кем? – Удивление выглядело вполне искренним.

– Веденеева Лидия Николаевна. Темная Иная. Ведьма. Пятый уровень Силы.

Анна посмотрела на меня с легкой обидой.

– Никогда о ней даже не слышала. И вообще я никогда не зналась с ведьмами. И ты бы, Леша, тоже не общался. Лживые, изворотливые змеи.

Повисло молчание. Здорово я спросил. Зашел, как говорится, с козырей. А она взяла и ответила «нет». И что теперь делать? Допытываться дальше? У меня ни зацепок, ни доказательств. Даже догадок толком нет, одна голая возможность.

– Леша, что случилось? – озабоченно спросила Анна. – Ты лучше скажи прямо, может, подскажу чего.

И я рассказал все. Про убийство мага-геометра, про расследование с Юрием Юрьевичем. Про Веденееву и ее батарейки. Про побег и сумеречные порталы. Про гараж и рюкзак с ведьмовскими принадлежностями.

Анна слушала не перебивая. Она всегда дослушивала историю до конца. Пару раз по ее лицу пробежала тень.

– И ты решил, что мы как-то связаны? – спросила она, когда я закончил.

– Я должен знать. Я же теперь в Дозоре. И порталы… С такой легкостью их открывать больше никто не умеет! Даже шеф.

Последнюю фразу я добавил ради красного словца. Откуда мне знать, что умеет шеф?

– Леша… – На лице Анны появилось мучительное выражение. Словно она не знала, как выразить простую самоочевидную мысль. – Леша, при чем здесь порталы? Я Светлая, понимаешь? И я никогда не пойду на сделку с Темными! Ты же такой же, ты должен понять!

Я вспомнил слова шефа.

– Ты их боишься? Ненавидишь?

– Нет. Они просто… с ними нельзя идти на сделки. Они другие. Это не их вина, но они другие. Они никогда не ответят тебе взаимностью, не подадут руки. Их любовь отравлена Тьмой. Они несчастны и делают несчастными окружающих. Даже когда хотят добра. Даже когда думают, что действуют во благо! У них что-то сломано внутри. Нет чего-то, что делает людей людьми. Никогда, слышишь, никогда не думай, что вы одинаковые. И никогда не думай, что понимаешь их. Слышишь, никогда!

Анна говорила сбивчиво, с неожиданным жаром. От ее горячности мне стало немного не по себе, и одновременно я почувствовал стыд. Так часто бывает – пытаясь исправить одну ошибку, ты немедленно допускаешь другую, не менее чудовищную. Я упустил из виду, что Анна может быть связана с Веденеевой, и когда мне эту мысль подбросили, немедленно решил выступить с разоблачением. Сгоряча, не пытаясь толком обдумать, насколько возможна такая связь. Баран!

– Прости, я не хотел…

– Леша, послушай, – перебила Анна. – Ты можешь отвести меня туда, где убили вашего мага?

– В его квартиру? – переспросил я с удивлением.

– Ты же говорил, его убили на улице?

– Ну да, но…

– Тогда нам нужно на улицу.

Я замялся.

– Но ведь прошло две недели, там все уже сто раз перетоптано, и в Сумраке все следы стерлись. Да и не было там никаких следов. Мы же вместе с Максимом Максимовичем смотрели. И Темные тоже.

– Леша, – Анна стиснула мою руку, – поверь, это очень-очень важно. Обещаю, я все расскажу на месте. Нам надо срочно проверить одну вещь. Очень важную вещь.

– Да понял, понял. – Я осторожно высвободил руку. – Поедем сейчас?

– Ночь… Да, сейчас. Ты только не спеши, – добавила она виновато. – Поешь, отдохни немножко, а потом езжай. Когда будешь на месте, позови. Я буду ждать.

К полуночи заметно похолодало. Плотный порывистый ветер студил не хуже эфемерных ветров Сумрака. Покидать теплую утробу автомобиля не хотелось. Я вылез наружу, поспешно сунул руки в карманы и локтем захлопнул дверцу.

Место преступления выглядело ровно так же, как в ту злополучную ночь. Разве что подтаял и потемнел снег. В соседних домах горели редкие огни. Я посмотрел на часы – начало первого. Последний трамвай прошел, ночная дорога пустовала. Пожалуй, дополнительная маскировка ни к чему. Вряд ли кто-то заинтересуется стоящим рядом со своей машиной одиноким мужчиной.

Я еще раз осмотрелся и осторожно выглянул в Сумрак. Никого. На то, чтобы послать весточку Анне, ушло несколько минут. Заклинание связи – первое заклинание, которому меня научили. Несложное и не особо затратное. Однако после вечерней тренировки я чувствовал себя как разбитая телега. Сосредоточиться на тонкой струйке Силы никак не удавалось. В конце концов я кое-как зацепился за образ-ауру Анны и послал короткий импульс: приходи. Как всегда, ответ не заставил себя ждать. Молочная клякса вспухла в воздухе, девушка вышла из туманной пелены портала и принялась деловито осматриваться. После наших первых встреч все общение происходило только в Сумраке. Видимо, это тоже было частью моей подготовки.

Я вздохнул, собрал волю в кулак и с трудом поднял тень.

– Прямо здесь? – удивленно спросила Анна, когда я, пыхтя, забрался в Сумрак.