— И вообще, — подхватила Леннокс, — Даже если вращение обнулить удастся, и подтащить на рентабельное расстояние, кстати — куда как проще корабль к нему подвести… в этом случае — «Прайм» к нему швартовать придётся. А это невозможно, конструкционно. А иначе эта туша постоянно убредать будет по линиям силовой напряжённости. Кроме как «Праймом» её и не удержишь ничем — только его СДВИГи справятся. А потом, нам и не нужно столько материалов. Зачем? У парней, операторов, точная разнарядка есть: чего и сколько выковыривать из этой груши.

— Ладно, разнарядка — есть разнарядка, — заметила Юби, — Сейчас-то — что делать будем? Валеска?

— Тут, вот что получается, — сказала Йенч, — Просто закрепить грав на поверхности — не выход. Заглублять надо. Километра на два, минимум.

— А ещё лучше, сразу в центр масс, — отозвался Колычев, — Вот, ловите картинку. Я тут посчитал… смотрите, вот эта точка. По-другому, если грав не «утопим», булыжник разломить может, когда разрабатывать начнут. Правда, может и не разломить. Его и так «ужмёт» слегка, после активации грава. Но не фатально, ни парням, ни «кроту» не помешает… в теории. Там расчётов и моделирования на неделю… ну, образно. У нас этого времени нет. Проще таким вот образом подстраховаться. Грав, закреплённый в центре масс, практически, гарантию даёт. От разлома.

— Согласна. Тогда так… — Валеска покрутила изображение руками.

Более-менее пригодных для высадки площадок было немного. Так что выбор, на самом деле, невелик. Только решиться на такое всё равно сложно — рельеф у Каменюки… заковыристый.

Но надо — решаться. Иначе — зачем это всё: космос, космический десант…

— Ладно. Смотрите, помечаю маркерами. Вот сюда вбиваем гравитационный демпфер. Он заглубляется. Ненамного, там порода твёрдая, и так удержит. Глубже не надо. И место достаточно ровное. Демпфер принимает бур, опускает вот сюда, в эту точку… нам главное его поймать. Вот здесь, видите? прослабление в породе, тонкое, узкое, но есть. И всего семь километров до центра масс. Семь триста метров. Вглубь. Кстати — это одна из вероятных трещин разлома… за буром придётся последить. Мы устанавливаем его, вручную — что поделать. Он начинает работу, выжигает дыру в этой скале, доходит до обозначенной точки, растопыривается, закрепляется. И уже готов к приёму и фиксации грава. Только шахту на температуру проверить, и остудить, если что. Синди? В шахту бура грав сможешь забросить?

— Только теоретически, и тоже вероятность не велика, — тут же отреагировала Леннокс, — Давайте на демпфер сброшу?

— Нам потом и этот грав ловить, чтоб не отрикошетил и в космос не удрал? И на себе семь километров тащить, — проворчала Грановска, — Через всю шахту.

— Ну, он же вращается. Камень. Устройство так в породу вомнёт, не выковыряете потом, даже если я в шахту попаду. Это ж не Луна. Давайте на демпфер?

— Ничего, поймаем. И киберами — дотащим, — заметила Зеленцова.

— Точно, — согласилась Йенч, — Загоняем вперёд всех киберов — они растопырятся по стенам шахты, грав крепим на лебёдках. Врастяжку, чтобы не болтало. Дотащат. Киберам «объясним» способ передвижения. Макс, получится?

— Да. База адекватная. Я сейчас алгоритм ориентации набросаю. Артём, присоединяйся, перепроверимся потом.

— Подключаюсь к оптимизации алгоритма, — сообщила Ваартен, — Тёма, я с тобой, синхронизируемся.

Ну, кто бы сомневался.

— Пять минут на коррекцию алгоритма, — отозвался Бахирев.

— Аналогично. Примерно столько же — загрузить, обновить «рефлекторную» базу киберам и проверить, как поняли. Мы начали.

— Отлично. Нам только проконтролировать доставку грава останется, — продолжила Йенч, — Потом «встречаем» производственный комплекс, устанавливаем жилые помещения… так, вот здесь и здесь… нет. Не годится. «Жильё» заглублять надо, Синди справедливо заметила — это же не луна… даже не планетоид. И комплекс производственный лучше сразу вот до этой прожилки ильменита спустить. Там и до золота недалеко. Серёж, на сколько мы сможем бур откалибровать в диаметре расплава?

— Здесь… думаю, метров на семьсот — максимум, так чтоб без последствий для булыжника. Единственное что, медленнее пускать придётся. На всякий случай. Ну, чтоб он до центра минут за тридцать дошёл. Или, лучше за сорок.

— Семьсот метров не надо. Давай так, чтоб производственный комплекс свободно прошёл в шахту. Припуск метров пятьдесят сделайте и нормально. И пару радиальных заглублений. Вот здесь, на полутора тысячах, в толще силикатов, под жилое. И под сам комплекс, соответственно, возле этой жилы ильменита на трёх сотнях метров от поверхности. Нормально? Сработает?

— Отлично. Даже быстрее получится. Всё нам меньше на этой центрифуге в ожидании результата крутиться. Синди? Ты нам ещё дополнительные канистры с хладагентом сбрось на всякий. Не нам, так парням позже могут пригодиться.

— Ох, ребята… Хладагента у нас не так много. Чую я, нас потом за азотом отправят. Может сэкономить чуток?

— Не сэкономим. Здесь само не остынет, за приемлемый отрезок времени. Сама знаешь. Так что придётся «лить», по необходимости. Надо будет, сгоняем и за азотом. И за аргоном, и за водородом, и за гелием-3. Тёма, Даника? Закончите с киберами — подключайтесь. Поможете буру объяснить, чего мы на самом деле от него хотим. Макс, сразу на бур, вместе с Колычевым.

— Отлично, — через полминуты подытожила Валеска, — Устанавливаем жилое, разворачиваем, герметизируем. Потом спускаем производственный комплекс, крепим. Я так вижу, он универсален по направлениям крепления. После разгона грава до расчётного 1g, в векторах движения не заблудится. Принимаем операторов и техников, спускаем их в жилой комплекс… Там, кстати, проще киберов через полкилометра расставить, они в своды шахты уцепятся, и лебёдки удержат. По лебёдкам парней и переправим вниз. Грав они сами активируют, позже. Как комплекс запустят. Синди? Ты на какой дистанции от этого булыжника удержишь шлюп?

— Сорок километров. Ближе подходить опасно. Крутится, зараза, рыскает. Что удачно — ближе всего к точке крепления демпфера.

— Хорошо. Тогда мы с этого демпфера и стартуем обратно на борт. Парни его сами отключат, позже. Всё, десант. Поехали!.. Синди, график выхода из капсул ждём.

— Будет через минуту.

Сатурн… да-а. Надвинулся, перекрыв собой всю фронтальную полусферу обзора. Огромен, величествен. Наконец, просто красив. В атмосфере бродят мегаметровые циклоны, переливаясь всеми оттенками бежевого и охры, разбавленные струями сталисто-голубого. Богат. Несколько десятков спутников — планетоидов, почти настоящих планет… побродить бы по ним… может биологи, что-то «этакое» запросят? Ладно, набродимся ещё, успеем. Тут, помимо планетоидов столько всяких обломков «шляется», восторг просто! И в более плотных слоях колец крупные булыжники попадаются, почти планетоиды. И мелочи, почти пыли — навалом. Совершенно потрясающие ощущения при взгляде на всё это изобилие!

А Каменюка был так себе.

Неспешно дрейфовал по своей орбите вокруг Сатурна. Чуть в стороне от плоскости эклиптики планетарной системы, в кольца практически не заходит, тут много таких. Километров пятьдесят в длину, от полюса до полюса. Может, чуть больше. С четырёх мегаметров его видно не было. Без оптики если. Так — маленькая точка, ориентир с ЛАКов шлюпа. Отблёскивает иногда, вращаясь, отсвечивает от планеты. Шлюп крался за ним по не слишком устойчивой орбите, медленно подбираясь на дистанцию сброса. В ОКС послышалось звонкое, немного нервное хихиканье.

— Медик-сержант Грановска, в чём дело?

— Всё нормально, лейтенант. Нервное… тут тихо так! В космосе. Не привыкну никак. А мы на этот булыжник охотимся, как кошка на мышь!

— Тогда уж, не на мышь — на слона!

— Ха-ха-ха, кошка вышла на слона!

— Отставить говор не по теме! Сержант Колычев, когда закончите программную коррекцию бура и дроидов?

— Через шесть минут заканчиваем контрольный тест. И можно будет начинать.