Даже пусть он кого-то найдет. Тот согласится, что его информация представляет интерес. И что дальше? Постараться выйти на связь с другими планетами Галактической Империи? Интересно, кстати, есть ли здесь действующие передатчики подходящей мощности?

И не было никакой уверенности в том, что там, в Галактической Империи, решат уделить какое-либо внимание сигналу с забытой планеты, населенной мятежными заключенными и их потомками. С какой такой радости Империи хоть как-то помогать им?

Или, может быть, выбраться с планеты? Но как? Ведь, насколько знал Хэй, подходящего транспорта на поверхности не осталось с того самого дня, как последние выжившие члены администрации планеты-колонии покинули ее.

— Сколько раз тебе говорили, — вслух рассуждал сам с собой Хэй, утомленный бесперспективными размышлениями. — Решай проблемы по мере их поступления. — Он настолько утомился от одиночества в последнее время, что звук собственного голоса помогал немного снять скопившееся напряжение. — Что сейчас для тебя является главнейшей задачей? Главнейшей задачей для тебя, приятель, являются поиски людей. Хороших людей, желательно. Не тех уродов в черных портках, а…

Нога попала в какое-то углубление, Хэй полетел на землю, моля небо о том, чтобы не вывихнуть и не сломать себе ничего. Чувствительно приложившись головой, так, что свет на мгновение в глазах померк, парень распластался в траве. По травинке слева от него ползло какое-то насекомое. Громкое приземление рядом огромного тела ничуть не побеспокоило это создание. Хэй, следя за жучком, почувствовал себя в этот момент таким незначительным, что едва всерьез не обиделся на это многоногое.

— Хорошо тебе, я тут падаю, а тебе плевать, — пробурчал он, переворачиваясь на спину.

Вокруг, насколько хватало глаз, колыхалось под порывами ветра необъятное травяное море. Хэй лежал на спине, раскинув руки, и боялся спугнуть внезапно появившееся чувство. Ему вдруг показалось, что когда-то он так же лежал на спине, а кругом тянулись бесконечные луга, полные сочной травы. И так же рядом вверх по стеблю полз какой-то целеустремленный жук. Внезапно проклюнувшееся ощущение появилось столь неожиданно, что парень не мог даже сказать, откуда оно пришло. Просто свалилось вдруг, вселившись во все его существо. И между ним и его скрытым туманом амнезии прошлым протянулся зыбкий мостик. Достаточно было малейшего сомнения, колебания, переживания, чтобы эта хрупкая связь разрушилась.

И потому Хэй смотрел в небо, с плывущими в нем белыми перьями облаков, стараясь в этой бесконечной синеве разглядеть свою утерянную жизнь.

Он уже давно старался не касаться этой темы даже наедине с самим собой. Нет, Зариф или Мардук были готовы его выслушать, но ничем помочь не могли — они просто не знали ничего о том, что было с ним прежде. И постепенно Хэй все реже стал возвращаться к вопросу, который все одно не давал ему покоя. Так, отмечал иногда краешком сознания, что неплохо бы и узнать чего-нибудь про себя любимого.

И вот сейчас вдруг опять нахлынуло. Грудь сдавило так, что было трудно вздохнуть, словно получил удар под дых. Судорожно хватая ртом воздух Хэй всхлипнул. Глаза щипало. Он готов был расплакаться. Человек вдруг почувствовал себя настолько чужим в этом мире. Что он делал здесь? Как и почему тут оказался? За что?

Ответа не будет, внезапно понял он. Широко распахнувшиеся глаза мгновенно высохли. В груди отпустило. Никто здесь не сможет ему помочь вспомнить. Он сам должен пройти этот странный путь.

Что будет дальше, Хэй не знал. Он не имел понятия о том, что может случиться в ближайшие несколько часов.

Юноша прикрыл глаза. Внутри его существа на смену спонтанному чувству постепенно приходило новое. Холодная злость. Злость на собственную беспомощность в сложившихся обстоятельствах.

Эта клокочущая в венах сила заставился парня вскочить, исподлобья осматривая окрестности. Он с минуту оглядывался вокруг, выбирая направление. Нужно было двигаться. Стоя на месте дела не сделать. Это он знал точно.

Поглядывая под ноги, чтобы не наступить опять в чью-нибудь нору, Хэй продолжил путь на север. Что-то подсказывало ему, что изначально избрал верное направление. И значит, через какой-то промежуток времени он встретит какие-то признаки человеческого жилья.

Сейчас, корил он себя, совсем не время раскисать от нахлынувших воспоминаний, которых, к тому же, нет. До сих пор ему удавалось оставаться живым только благодаря прилагаемым усилиям и собранности. Если сейчас опустить руки, то, значит, все было напрасно. Значит, зря погибли Мардук и остальные. Напрасно сгинули беженцы, имен большинства из которых он так и не потрудился узнать. И сам он — тоже впустую.

Забравшись на очередной холм, Хэй замер, изучая открывшийся его взгляду пейзаж.

В лучах начинавшего клониться к горизонту солнца с запада на восток, где сверкали башни далекого города, змеилась серая лента дороги.

Этот день не задался с самого начала. Нанда знал, что внезапный вызов к боссу Лону, руководителю одной из самых могущественных группировок в Северных кварталах города Осбра, ничего хорошего не предполагает. По слухам, что бродили в местных подворотнях, Лон всерьез подумывал об атаке на прилежащую к Северным кварталам территорию Седьмого района, находящуюся под властью Психов. Этим откровенно безбашенным кланом руководил Крэг, друживший со своей головой примерно так же, как тормозные колодки с солидолом. Другими словами, резьба у него была сорвана окончательно и бесповоротно. И беспредел, который творил этот придурок частенько выводил из себя остальных боссов в Осбре.

Нанда Шоу не имел никакого отношения к столь высоким криминальным сферам. Он просто шустрил на подхвате, стараясь достать немного деньжат на то, чтобы прокормить себя самого. В основном его работа заключалась в выполнении мелких поручений от сошек чуть покрупнее него самого.

Естественно, когда ему позвонили сообщить, что его хочет увидеть сам Лон, у Шоу чуть штаны со страха не потяжелели с двух направлений сразу. Такого пристального внимания к своей персоне от одного из сильнейших боссов города он не ожидал. И ничего приятного в данном факте не находил. Когда тот же голос сообщил ему, что вопрос будет касаться его сестры, Нанде совсем поплохело.

С сестрой он уже пару лет практически не общался. Она была достаточно взрослой девочкой, чтобы самой позаботиться о себе. И то, что из-за этой засранки у него теперь возникли проблемы, не прибавляло в его глазах дополнительных баллов этим самым родственным узам.

Злобно и многоэтажно выматерившись, Нанда быстро собрался и направился к видневшейся изо всех концов Осбра грандиозной стеклянной многоэтажной Башне. Именно там находился офис Лона.

Шагая по улицам, Нанда в который раз удивленно размышлял о том факте, что, прогнав прочь имперских наместников с планеты-колонии, мятежники недолго праздновали победу. Совсем скоро, чтобы избежать постоянных боестолкновений, мятежным заключенным пришлось как-то устраивать мирную жизнь. Иначе они просто могли бы захлебнуться в крови. Власти монархии не вышло. Преступные группировки организовали своего рода администрацию, а потом уже появились первые признаки правового общества. Самых ретивых отморозков при этом, конечно, грохнули, дабы не было повадно творить бедлам.

Не прошло и сотни лет с того момента, как последний корабль с представителями имперской власти покинул Приют, а на планете уже воцарилось некое подобие цивилизованной власти. Бал правили крупные корпорации — оставшись без указующего перста императорских надсмотрщиков, бывшие зэка ничего лучше не придумали, чем создать собственную валюту и ввести кодекс законов, а отсюда и до появления бизнеса было не далеко. И за это столетие эти самые зачатки выросли в настоящие капиталистические колоссы.

Конечно, когда эти головорезы крушили все и вся, разнося в прах черепа персоналу колонии, им и в голову бы не могло прийти, что таким образом все закончится. Но что было, то было. Именно так обстояли теперь дела на Последнем приюте.