— О Боже… — выкрикнула я, потому что это было для меня чем-то новым. Столько прикосновений одновременно…

— Ты хочешь, чтобы мы прекратили? — хрипло выдохнул Динариэр.

Я с силой затрясла головой. Нет же, нет. То, чего я хотела, было невозможно выразить словами.

Улыбка, тронувшая глаза оборотня, была какой-то неживой, и всё же, прежде чем он опустил ресницы, я заметила, как в тёмных глубинах огромных зрачков сверкнуло удовлетворение. Дин уткнулся в мою ложбинку между грудями и стал исследовать её губами и кончиком языка. Его тёплое дыхание, скользившее по коже, поднимало во мне жгучие волны возбуждения.

В этот же момент, Луи начал стягивать рукава ночной рубашки с моих плеч, отчего она стала спадать. На какое-то мгновение она задержалась на моих бёдрах, сделав меня похожей на ожившую статую, ноги которой задрапированы белой тканью. Мужья пристально смотрели на меня, переводя взгляд сверху вниз, не оставляя без внимания ни один изгиб моего тела. Потом, тот же путь проделали и их руки. С груди они скользнули на стройную талию, обхватили соблазнительные бёдра и, вместе с падающей рубашкой, спустились по ногам на пол. Рубашка с шуршанием смялась и накрыла мои щиколотки.

Выражение лиц мужей было таким, словно они испытывали сильную боль и дикую радость одновременно. Глядя на них, я почувствовала, что со мной творится что-то странное. Я стояла неподвижно, прижав руки к бокам, а где-то в глубине сердца рождалась трепетная нежность. Меня никогда не боготворили прежде, никогда не возносили и не поклонялись. Никогда в жизни я не испытывала такого удивительного желания, которое охватило сейчас — отдать себя. Я хотела их, хотела делать то, что им нравится, хотела быть такой, какая была им нужна. В этот момент мне вдруг показалось, что я создана именно для того, чтобы им отдаваться. Это был единственный способ утолить нестерпимый голод своего тела и своей души.

Настойчивые пальцы Луи, требовательно сжали мои бёдра, когда он встал на колени и притянул меня к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, я запрокинула голову, и сверкающая волна моих волос упала на спину. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг пупка, у меня перехватило дыхание. По мышцам моего плоского живота пробежал огонь наслаждения. Луи приник к гладкому укромному месту, отчего мои ноги задрожали. Я почувствовала его дыхание, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. Меня понесло куда-то далеко-далеко, в не отмеченную ни на какой карте страну, которой правят только чувства.

Очень тщательно, ни на секунду, не отрываясь от своего занятия, он исследовал подвижные складки моей кожи, ощупывал языком гладкие лепестки, впитывая в себя мою эссенцию. Он требовал моего ответа, побуждал меня, умоляя ответить. Мои пальцы забрались в его волосы, стали перебирать их, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать.

Из моей груди вырвался тихий, протяжный стон. Длинными ногтями я непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение, Луи ещё сильнее сдавил мои бёдра, словно хотел, чтобы эти пружинистые округлости влились в его ладони. Потом, уже присоединились руки Кайлизерана, он ласкал меня пальцами там, внутри…

Нахлынувшее на меня наслаждение было таким острым и неистовым, что моё дыхание, мой голос и вся эта ночь, слились воедино и стали уплывать куда-то. Моё тело изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока. Я почувствовала, что оседаю на пол, но ничего не могла с собой поделать.

Меня поддержали руки Динариэра, он помог опуститься на колени рядом с Луи. Я мельком, сквозь омут наслаждения в глазах, посмотрела на своих мужей. Их глаза сейчас горели разнообразным пламенем, но оно обозначало одно — их неимоверное желание ко мне.

Ненасытные губы Кайлизерана требовательно приникли к моему рту, Луи снова взялся доводить меня до исступления, а Дин ласкал мою грудь.

Я уже перестала соображать, меня затянула пучина страсти и желания. Мне нужен выход… Мне нужны они… Внутри… Я больше не могу ждать, мне это нужно… Если они сейчас не потушат моё разгоряченное тело, то я просто сгорю…

Будто бы услышав мои мысленные мольбы, мужчины принялись к более смелым решениям, отчего мой стон стал сбивчивым и в глазах замерцали огоньки. Я снова получила удовольствие, но это не то, я хочу другого…

Не давая ни секунды, чтобы отдышаться, всё моё тело сейчас было одной большой эрогенной бомбой, готовой взорваться в любой момент, я почувствовала, как кто-то стал аккуратными круговыми движениями надавливать на другую дырочку, пытаясь войти в неё. Я даже и не заметила, будто пропустила момент, когда в меня вошли, буквально ворвались со всей страстью, отчего я изогнулась словно кошка и, отпрянув от губ эльфа, издала звонкий и громкий стон, словно оперной певице на ногу наступили.

Меня резко перевернули и усадили сверху, это был демон, такой сексуальный, горячий и желанный. Он не двигался во мне, а на мой немой вопрос просто улыбнулся и пальцем начал медленно массажировать мой клитор, отчего я начала сама извиваться и насаживаться на него, а он застонал от мучительного наслаждения. Дин подошёл ко мне ближе и встал на колени передо мною, намотав мои волосы на свой кулак и приблизив мою голову к своему члену. Одной рукой я упёрлась о матрас, а другой взяла его мощный, твёрдый, с выступившими венами от возбуждения член. Вначале я дразнила, облизывая его головку и слегка беря кончик в рот, отчего мужчина не выдержал и толкнув бёдрами оказался наполовину в моём ротике, громко издавая стон. Не только вы умеете дразнить, мальчики. Я помогала рукой, чтобы ему было ещё приятнее, временами покусывая, облизывая и посасывая, словно солоноватый чупа-чупс.

Вдруг, я почувствовала, как мои ягодицы раздвигают и медленно, аккуратно входят в попку, Кайлизеран был нежным и неторопливым. Выждав несколько секунд, пока я привыкну к такому размеру, во мне в такт задвигались мощные агрегаты. Я не смогла долго сдерживаться и очень быстро получила разрядку, простонав в находящийся во рту напряжённый член, отчего тот моментально разрядился и сам. От моих сжиманий, последовали за нами и остальные. Я чувствовала, как в меня вливают горячее семя во все дырочки. На меня накатила удовлетворённая слабость. Мужчины медленно вышли из меня и легли рядом, захватив в свои объятия.

— Как же я по вам скучала! Вы самые лучшие, я люблю вас. — прошептала я, потому что дыхание было сбито, а воздуха не хватало.

— Мы тоже скучали, очень сильно и любим свою девочку. — также шёпотом, ответил Луисмодей.

На этом наша ночь не остановилась. Было ещё два похожих подхода… Моё тело было обессилено, руки и ноги дрожали, а глаза заволокло пеленой страсти. Не знаю, во сколько мы легли спать, но сон был очень крепким, он окутал меня своими щупальцами и грозился не отпускать вовсе.

Это пробуждение было самым лучшим, забудьте обо всех других! В этот раз я проснулась рядом со своими любимыми. Когда я успела настолько сблизиться с ними? Когда я успела их полюбить? Я и сама не знаю, как и когда это произошло. Прошло не так много времени с того момента, как я попала в этот мир полный чудес, загадок, необъяснимого и где-то даже зловещего, но давайте не будем пускать пыль в глаза, из негатива в этом мире есть только фанатики в виде Сербиуса, пророчество и… Ладно, я же сказала из негатива, значит, остальное опустим.

Сладко потянувшись и прикрыв зевоту ладонью, с лучезарной улыбкой я открыла глаза, приподнялась на локтях и, стала будить своих постельных героев. Они явно хотели побыть ещё хоть немного в сладких объятиях сна, ну а я… Я выспалась и полна сил. Приняв ванну, надела на себя шёлковый брючный костюм нежного голубого цвета и вышла из комнаты, столкнувшись с Томасом.

— Лекси, сколько можно спать? Я, конечно, всё понимаю, встреча с мужьями, долго не виделись, бурная ночь, но будь любезна, не забывай о наших занятиях. Поблагодари свой крепкий сон, на урок ты отправляешься голодной! — не понимаю, ему девушка, что ли, не дала и он бесится от того, что у меня была шикарная ночь? Ай, ну и феи с ним, оставаться без завтрака мне не впервой, а вот что он приготовил новенького на сегодня — меня волновало больше всего!