- Похоже, - сказал Инек, - у тебя уже не осталось надежды сохранить станцию здесь, на Земле.

- Почти никакой, - ответил Улисс. - Но у тебя есть выбор. Ты можешь остаться на Земле и жить обычной жизнью земного человека, а можешь - если тебе захочется, получить место на другой станции. В Галактическом Центре надеются, что ты выберешь последнее и продолжишь работу.

- Значит, все уже решено?

- Боюсь, да, - сказал Улисс. - Извини, что на этот раз я прибыл с плохими новостями.

Инек сидел словно в оцепенении. Плохие новости! Это еще мягко сказано. Конец всему!

Рушился не только его собственный мир, но и все надежды Земли. Без станции планета снова окажется в глуши на задворках галактики - без надежды на помощь, без шансов на признание, без понимания того, какой чудесный, большой мир ждет людей за пределами Солнечной системы. Одинокое, беззащитное человечество, оступаясь и ошибаясь, пойдет прежним путем к своему слепому, безумному будущему.

Сиятель оказался в летах. Окружавшее его золотое сияние давно потеряло искрометный блеск молодости. Оно уже не слепило, как у молодых веганцев, а заливало все вокруг мягким, густым, теплым светом. Держался он с большим достоинством, а мерцающий белоснежный хохолок на макушке - не перья, не волосы, а что-то совсем непонятное - придавал ему сходство со святым. В лице мягкость, чуткость - иногда такие лица с множеством добрых морщин можно увидеть у стариков и здесь, на Земле.

- Мне действительно жаль, что наша встреча вызвана подобными обстоятельствами, - обратился он к Инеку. - Но тем не менее я рад знакомству, поскольку мне уже рассказывали о тебе. Не так часто случается, что смотрителем станции работает существо с планеты, которая не входит в галактическое содружество. Признаться, именно поэтому ты меня и заинтересовал. Я все пытался представить себе, каким ты окажешься на самом деле.

- Опасения в данном случае были излишни, - произнес Улисс немного резко. - Я за него ручаюсь. Мы давние друзья.

- Да, я забыл. Ведь ты его и нашел, - сказал сиятель, потом окинул комнату взглядом. - Еще одно существо. Я не знал, что их будет двое. Мне говорили только про одного.

- Это друг Инека, - пояснил Улисс.

- Значит, произошел контакт? Контакт с планетой?

- Нет, контакта не было.

- Тогда нарушение секретности?

- Может быть, - сказал Улисс, - но при таких обстоятельствах, при которых и я, и ты были бы вынуждены поступить так же.

Люси поднялась со своего места и двинулась через комнату к ним - медленно, спокойно, словно она плыла.

Сиятель обратился к ней на посредническом языке:

- Я рад познакомиться с тобой. Очень рад.

- Она не разговаривает, - сказал Улисс. - И слышать ей тоже не дано. Она лишена возможности нормального общения.

- Зато она наделена другими способностями, - сказал сиятель.

- Ты так полагаешь? - спросил Улисс.

- Даже не сомневаюсь.

Сиятель сделал несколько шагов навстречу Люси. Та стояла, не двигаясь.

- Оно… вернее, она… - насколько я понял из твоих слов, это женщина, - она совсем меня не боится.

- Она не испугалась даже меня, - усмехнулся Улисс.

Сиятель протянул руку Люси. Та несколько секунд стояла неподвижно, затем подняла свою руку и коснулась пальцев - скорее даже, щупалец - сиятеля.

Инеку на мгновение показалось, что окутывающее веганца золотое сияние обволокло светом и ее. Он моргнул, и наваждение - если это было наваждение - исчезло: в ореоле золотистого света стоял один только сиятель.

- Но почему, подумал он, Люси не испугалась ни Улисса, ни веганца? Может быть, она действительно видит сквозь внешнюю оболочку или как-то ощущает скрытую в этих существах человечность (помоги мне бог, я даже сейчас думаю не иначе как земными понятиями!). А если так, то, может, в ней самой есть что-то такое, чего обычным людям не дано. По происхождению и по виду она, безусловно, человек Земли, но ее не коснулось деформирующее влияние земной культуры. Таким, возможно, был бы человек, если бы его не стесняли узкие рамки правил поведения и условностей, которые с годами затвердевают и превращаются в законы, определяющие отношение к жизни.

Люси опустила руку и вернулась на диван.

- Инек Уоллис, - произнес сиятель.

- Я слушаю.

- Она твоей расы?

- Да, конечно.

- Но она совсем другая. Как будто вы принадлежите к двум различным цивилизациям.

- На Земле только одна раса людей.

- А есть еще такие же, как она?

- Я не знаю.

Тут к сиятелю обратился Улисс:

- Кофе. Ты не хочешь кофе?

- Кофе?

- Совершенно удивительный напиток. Одно из наивысших достижений Земли.

- Мне этот напиток незнаком. Пожалуй, я откажусь, - ответил сиятель и обратился к Инеку. - Ты уже знаешь, зачем я здесь?

- Похоже, знаю.

- Как это ни печально, - сказал сиятель, - но я вынужден…

- Если ты не возражаешь, - предложил Инек, - давай считать, что протест уже выражен и выслушан. Я заранее его принимаю.

- Может, так оно и лучше будет, - сказал Улисс. - Похоже, это избавит нас троих от довольно болезненной процедуры.

Сиятель все еще сомневался.

- Конечно, если ты считаешь, что должен… - сказал Инек.

- Нет, - ответил сиятель. - Меня вполне удовлетворит, если ты великодушно примешь мой невысказанный протест.

- Согласен, но с одним условием. Я хочу убедиться, что это обоснованное обвинение. Мне нужно сходить и проверить.

- Ты мне не веришь?

- Здесь дело не в доверии. Просто, раз есть возможность проверить, я не могу принять обвинение против меня самого и моей планеты, не сделав хотя бы этого.

- Инек, - обратился к нему Улисс, - веганцы всегда проявляли доброе отношение к Земле. Им и сейчас не хотелось затевать это дело. Они так старались защитить и Землю, и тебя…

- Ты хочешь сказать, что я поступаю неблагодарно, если не приму это обвинение на веру?

- Извини, но я именно это и хотел сказать.

Инек покачал головой.

- Долгие годы я стремился понять и принять этику и образ мышления существ, что проходили через мою станцию. Я отталкивал в сторону свои человеческие инстинкты и привычки. Пытался понять чужие точки зрения, проникнуться иным видением мира, хотя порой это оказывало губительное воздействие на мое прежнее мировоззрение. Но я счастлив, что мне выпала такая доля, что мне представился шанс вырваться из узких земных рамок. Несомненно, я что-то приобрел, но Земли это не коснулось - только меня одного. Однако сейчас происходит нечто такое, что скажется на судьбе всей Земли, и я должен подходить к этому как житель планеты Земля. Сейчас я не просто смотритель галактической станции.

Ни один из его гостей не ответил. Инек подождал еще немного, но инопланетяне по-прежнему молчали, и он направился к двери.

- Я скоро вернусь, - сказал он, затем произнес кодовую фразу, и дверь поползла в сторону.

- Если ты позволишь, - обратился к Инеку сиятель, - и пойду с тобой.

- Хорошо. Идем.

Снаружи было темно, и Инек зажег фонарь. Сиятель следил за его действиями, не отрывая настороженного взгляда.

- Ископаемое топливо, - пояснил Инек. - Фитиль пропитывается им и горит.

- Но у вас должны быть более совершенные системы. - Сиятель был несколько ошарашен.

- Они есть, - ответил Инек. - Это я несколько старомоден в своих привычках.

Он шел впереди и нес в руке фонарь, отбрасывавший небольшой круг света.

- Какая дикая планета, - сказал сиятель.

- В этих местах, пожалуй, да. Но у нас есть и совсем освоенные регионы.

- Нашей планетой мы овладели целиком. Там все давно распланировано.

- Я знаю. Мне доводилось разговаривать со многими веганцами, и они рассказывали о своей планете.

Они дошли до сарая.

- Может, ты хочешь вернуться? - спросил Инек.

- Нет, - ответил сиятель. - Мне это даже интересно. А вот там что - дикие растения?