Кто бы мог подумать, что трещины в дереве могут создавать такой увлекательный рисунок!

– Значит, на целительницу, – повторил лорд Кеттер. – Ну что же, я найду тебя в столице, Мири, и отблагодарю. До скорой встречи!

– До встречи, – отозвалась я, пытаясь понять, хорошо ли это или плохо, что он собирается меня найти.

Хорошо или плохо то, что лорд Кеттер, скорее всего, так меня и не найдет, потому что он не знает моего настоящего имени. К тому же не так давно я передумала и решила поступать не на целителей, а на боевую магию, где деканом был тот самый человек-зверь Джей Виллар.

Так что вряд ли мы когда-либо встретимся!

Райар Кеттер – птица высокого полета. Просвистел мимо меня, подхваченный неспокойным ветром мятежного Центина, и улетел по своим делам.

Мой же путь был спокойным и размеренным, так как война для нашей семьи давно закончилась, и с тех пор мы, Райсы, больше ни во что не вмешиваемся.

Мы встретились с Райаром Кеттером через четыре дня. Уверена, нас свел Трехликий, иначе как объяснить столь странное совпадение?

За день до этого наш караван, отстояв внушительную очередь у городских ворот, наконец-таки въехал в Изиль.

Мы миновали две линии крепостных стен, перемежавшихся пороховыми башнями, в многочисленных бойницах которых виднелись черные дула пушек. Я смотрела на рвы и защитные укрепления, а заодно вспоминала учебники по истории.

В них было написано, что столица Центина за всю долгую историю существования города ни разу не сдалась неприятелю, хотя осаждали ее знатно.

Две сотни лет назад конница Остара пыталась взять Изиль штурмом, но убралась восвояси несолоно хлебавши, заодно положив здесь половину своего войска. Затем орда кочевников-мерлонгов разбилась о его белокаменные стены.

И не один раз.

Драконы тоже прилетали, причем не сказать, что с особо добрыми намерениями. До сих пор на защитных укреплениях виднелись затертые темные пятна – следы обжигающего драконьего пламени.

Это было давно, а сейчас…

Теплым июньским вечером, сидя верхом на старом отцовском Шаире, я вертела головой, стараясь ничего не пропустить из открывавшихся мне видов. Кого только не было в длиннющей, на километр, очереди у главных ворот!

И паломники, и торговцы, и переселенцы. Ругались мужчины, спорили женщины, плакали дети, а мы все стояли, стояли и стояли…

Наконец все же прорвались через ворота, и караван покатил по широкой мощеной улице. По обе стороны дороги высились каменные дома, на которые я смотрела раскрыв рот – никогда такого не видела! – с раскрашенными фасадами и ухоженными внутренними двориками.

По тротуарам спешили красиво одетые горожане – не чета жителям Калинок. По дорогам летели дорогущие экипажи, а кучера покрикивали на остальных, приказывая убираться с их пути. Проезжали всадники, скрипели телеги, нагруженные товарами – крестьяне спешили на городской рынок.

Но туда мы не поехали, свернули на одну из боковых улиц, и стало заметно спокойнее.

К этому времени я уже немного привыкла к окружающим меня чудесам и принялась вспоминать то, что читала в книгах о столице.

Например, что Изиль разделен на двенадцать кварталов. Зажиточные горожане селились у подножия одного из трех городских холмов, на вершине которого возвышался королевский дворец.

На втором холме располагались ремесленные районы.

Зато третий, словно напоминание о том, что, взлетев высоко, можно упасть на самое дно, венчали зубцы массивной каменной стены, окружавшей Центральную тюрьму.

Даже отсюда я чувствовала тяжелые магические вибрации, идущие от этого мрачного места, потому что туда заточали еще и магов.

Именно центральная тюрьма стала последним пристанищем моего деда. Зато сейчас там держали истинного короля Имгора, которого собирались казнить завтрашним утром на Ратушной площади.

И я решила, что столица могла быть переполнена именно по этой причине. Но промолчала, не став делиться своими мыслями. Крутила головой, рассматривая дивные виды Изиля.

Вожатый Трегольд на своем хасторском ехал неподалеку от меня, и время от времени я ловила на себе его внимательные взгляды.

Караванщик продолжал за мной приглядывать, явно собираясь перевыполнить обещание, данное моему дяде. Потому что предложил мне остаться на постоялом дворе, где собирался заночевать караван, и я, конечно же, согласилась.

С чего бы мне возражать?

Только вот с постоялым двором вышла незадача.

В столицу прибыло так много народу, что привычное место, в котором останавливался караван, было забито под завязку. Мы отправились во второе, но приютили нас лишь в третьем – в бедном и грязном до невозможности «Бойцовом Петухе», рядом с борделем, в распахнутых дверях и грязных окнах которого мелькали полуголые девицы.

Комната мне тоже досталась так себе – даже не комната, а клетушка с мутным от грязи окном, из которого открывался вид на тот самый бордель.

Впрочем, я была рада и такой. Устала до полусмерти и уже готовилась к тому, что ночевать нам придется на улице.

Кое-как смыла пот и дорожную пыль в маленьком тазу, с трудом допросившись воды у замученной служанки. В кровать, несмотря на долгий день, лечь я решилась только после того, как заклинанием уничтожила всех клопов, которых в ней водилось несчетное количество.

Постельное белье меняли, кажется, еще в правление покойного Уго Гервальда, а одеяло… Хорошо хоть, Кай мне принес другое из запасов отца!

Ночью я спала плохо, несмотря на то, что поставила на комнату всю мыслимую и немыслимую магическую защиту.

Через окно до меня то и дело доносился зазывный смех девиц, у которых, подозреваю, выдалось много работы. Внизу, в обеденном зале, до утра пили и драли глотки – вопили песни во славу короля Ийседора, а из противоположного конца им отвечали здравицами в честь бедолаги Имгора.

Наконец, воинственные партии подрались.

Явился патруль, разнял забияк, забрав особо горластых и драчливых.

Под утро повздорили еще и маги – принялись метать друг в дружку заклинаниями – причем по тому же самому поводу. Я чувствовала всплески магических потоков и лениво размышляла, сожгут ли постоялый двор или все-таки обойдется.

Но обошлось.

Магов тоже забрали, но уже совсем другой патруль, а я лежала и думала о том, что мне немного жаль истинного короля, который на протяжении четырнадцати лет пытался вернуть трон Центина, но так и не смог.

И еще мне было жаль казненного деда, которого я даже не помнила.

Жаль, что распался брак моего отца, а папа добровольно заточил себя в деревне.

Жаль, что Райар Кеттер пострадал за идею, которой не суждено воплотиться.

Наконец, заснула.

Наутро в обеденном зале меня встретила поломанная мебель и недовольный трактирщик, поглядевший на меня с таким видом, словно это я во всем виновата. А еще Кай с Брассом, за обе щеки уплетавшие завтрак.

– Проведу вас на Ратушную площадь такими ходами, что вы обалдеете! – заявил нам Кай, когда мне тоже принесли подкрепиться. – Подойдем к самой плахе! – В этом месте я поперхнулась омлетом с сыром. – А ты ешь, ешь, – с деловым видом добавил мальчишка, – мы никуда не опоздаем. Обещаю, у нас будут самые лучшие места!

Мне вовсе не хотелось смотреть на казнь Имгора, но меня все-таки уговорили. Заявили, что не позволят все утро просидеть в одиночку на постоялом дворе.

Вожатый Трегольд отбыл по караванным делам, еще вчера пообещав мне, что покажет, где находится академия, но только после обеда. Я могла бы найти ее и сама, но решила, что, наверное, в академии все равно никого не будет – весь город явится посмотреть на казнь истинного короля.

Такое вот… сомнительное развлечение!

Вскоре Кай уже волок меня за руку по узким улочкам, пропахшим мочой и гнилью. Угрюмый Брасс, морщась, следовал за нами, а я… То ли от окружающего смрада, то ли по причине собственной глупости, я давно уже не понимала, где мы находимся.