Конхобар цинично усмехнулся. Посидел немного на камне – беседа шла на лугу, без лишних ушей, – поинтересовался, когда брать будем? Того, что придет за вестью. А он обязательно придет, и уже сегодня вечером, в крайнем случае в самом начале ночи, иначе как же вражьи морды – Горм! Горм! Больше некому! – узнают конкретное место? В угадалки играть будут? Вряд ли, не такие это люди.

– Посмотришь ближе к ночи за домом Эрмендрада, – приказал ярл, и Ирландец кивнул, соглашаясь. – Как только выйдет куда – так и ты… Эх! – Хельги вдруг досадливо сплюнул. – Экие мы с тобой глупцы. Зачем же Эрмендраду куда-то на ночь глядя переться, коли он в любой момент может тайный знак оставить… да уже и оставил, скорее всего.

– В старых лодках? Посидим с вечерка, ярл. И этого хорошо б прихватить, Снорри. Хоть мал, да биться ловок, сам когда-то видал.

Хельги отрицательно покачал головой и тихо сказал:

– Нет.

– Что «нет», ярл?

– Не будем мы никого выслеживать. Зачем?

– Понял, – тут же кивнул Ирландец. – И в самом деле, какой же я дурень, запутался тут во всем этом дерьме. А Этельред и его воины не подведут?

– Не подведут. Ему самому эти собаки, похоже, давно уже надоели.

– С Эрмендрадом этим что?

– А ничего. Пока ничего. До ночи он предупредить уже никого не успеет. – Хельги довольно потер руки, – потому что и сам знать не будет. И Этельреду я только вечером все расскажу.

– Ну, все-то не надо, – пошутил Ирландец, и ярл чуть насмешливо улыбнулся:

– Хорошо, все не буду. А Эрмендрада надо будет схватить немедля после полуночи, связать, да и пусть полежит где-нибудь до утра, а там видно будет, иначе ведь сбежит, тварь такая. Справишься?

– Конечно, – расплылся в довольной улыбке Ирландец. Ох не хотелось ему участвовать в предстоящей ночной сече. – Если что, Оффу позову, парень надежный.

Ярл усмехнулся: знал, не любит его компаньон открытого боя, трусоват, знаете ли. Что ж, зато многими другими достоинствами не обижен и со стариком Эрмендрадом, ручаться можно, справится в лучшем виде.

Медленно теребя веслами воду, почти совсем бесшумно, таясь, словно волк, пробирался к берегам Мерсии боевой корабль с серебряной головой журавля на форштевне. «Транин Ланги», бывший драккар Сигурда ярла и бывший драккар его сына, молодого бильрестского ярла Хельги Сигурдассона. Новый командир, Горм Душитель, стоя у форштевня, злобно смотрел вперед, где среди низких холмов, черных во мраке ночи, опытный взгляд смог увидеть чуть более светлую полоску реки.

– Ну, где он? – Горм недовольно обернулся и словно бы пронзил взглядом стоящего рядом Заику.

– Д-д-должен б-бы уже в-в-возвратиться. – заикаясь сильнее обычного, ответствовал Дирмунд, так же напряженно вглядываясь в ночную тьму. – М-месяц з-за об-блаком, к-как бы он н-не проплыл м-мимо.

– Ему же будет хуже, – зловеще пообещал Горм, и сидевшие на веслах воины из бывшей дружины Хастейна встретили его шутку довольным, чуть приглушенным смехом.

– Хватит ржать, как саксонские кони! – так же вполголоса рыкнул на них Душитель. – Иначе смотрите у меня…

– А вот, кажется, и лодка, ярл! – крикнул кто-то с кормы. Все обернулись. И вправду, увидали приближающуюся со стороны моря маленькую темную тень на лунных волнах. Послышался громкий крик глупыша:

– Кри, кри-и, кри-и… – Три раза.

– Кри-и, кри-и… – крикнули в ответ с драккара, и лодка, быстро приблизившись, ткнулась носом в корму. Быстро схватили канат, привязали.

– Что так долго, Хрольв? – грозно вылупился Горм на приплывшего Приблуду.

– Как-то светловато там, – принялся оправдываться тот. – И показалось, будто б следил кто-то за мной.

– Показалось или следил?

– Не знаю… Скорей, показалось. Вот! – Сунув руку за пазуху, Хрольв вытащил небольшую дощечку и передал Горму. Тот взял и, напряженно дыша, отошел к борту, дожидаясь, когда ночной бриз освободит от небольшой тучки луну. Ждать пришлось недолго. Голубоватый заструившийся свет вдруг показался ярким, хотя полнолуние давно прошло, и висевший в небе рогатый месяц напоминал скорее секиру, воткнувшуюся в мачту драккара. Любопытный Заика подобрался ближе и ясно различил на дощечке вырезанные и натертые сажей руны. Зигзагообразную «С», похожую на тупую стрелу «Т» и вертикальную, наискось перечеркнутую палку – «Н». «СТН»…

– Стилтон! – осклабился Горм. – Знаю, есть там такая деревня. А ну, ребята, давай к реке. Да не к этой, дурни! Сейчас вдоль берега, а затем, за мысом, сразу свернем. Эй, Эйрик! – Он повернулся к кормчему. – Ты не забыл еще те две скалы, что прямо у речки Уз?

– Забудешь их, как же, – сквозь зубы буркнул Эйрик. – Левый борт табань, правый – греби… Теперь вместе…

Было видно, что и кормчий Эйрик – кряжистый, немолодой уже викинг с угрюмым, украшенным безобразными шрамами лицом, и сам Горм Душитель прекрасно знали местность и, случись нужда, прошли бы здесь и с завязанными глазами. Это-то и успокаивало несколько напряженного Заику. Ну никак он не мог привыкнуть плыть ночью. Да, впрочем, не только он один. Тем не менее, несмотря на тьму – впрочем, не такую уж и непроглядную, луна то скрывалась за тучами, то показывалась вновь, – продвигались довольно быстро. Дирмунд и оглянуться не успел, как, обогнув выступающий в море мыс, драккар ловко вошел в широкую реку, прошмыгнув меж двух больших черных камней. Стало темнее, значительно темнее, и лишь речная гладь, тронутая еле заметной рябью, светлела в тусклом свете луны. На носу завозились, поспешно сняли изображение журавля – ни к чему злить местных богов. Вот излучина, тут вроде какие-то камни… мостки… А где же деревня?

– Деревня там, впереди, – уверенно показав рукой, произнес Горм, готовя секиру. – Напрасно вы ожидаете увидеть в домах огни. А вон там, левее, видите, пламя? Это костры пастухов. Между ними – деревня. Все готовы?

– Готовы, ярл! – шепотом, но вполне слышно, откликнулись головорезы.

Кормчий чуть шевельнул рулевым веслом, и драккар, не снижая скорости, изящно и ловко въехал носом в мягкий песок пляжа.

– Вперед, – прыгая с корабля, тихо скомандовал Горм. – Идите след в след и помните – без моей команды факелы не зажигать, иначе лично раскрою череп! – Для убедительности Душитель проиллюстрировал свои слова взмахом огромной секиры.

Они шли как волки, неслышные и невидимые в ночи, ставя ноги в следы, оставленные идущими впереди. Где-то там, за близким лесом, лежала добыча. Нет, не зря Душитель хвастал знанием этих мест. Везде, почти в каждой деревне и даже в монастырях, были у него свои люди. Правда, эти люди когда-то работали на Ютландца, а затем на когото из данов, ну да достаточно один раз предать… А Горм платил щедро. Даже, бывало, щедрее, чем своим викингам. Но никто не жалел о том. Добыча… Как сладостно ее предвкушение каждому настоящему воину! Скот и птица – не брезговали и этим, кушать-то надо, сладкие мягкие женщины – для употребления тут же, потом их следовало убить, что и делали; сундуки, полные добра, накопленного запасливыми кэрлами. Тот, кто копит добро, копит его для завоевателя! К чему копить, когда можно взять? Истинные викинги всегда так и поступали. Правда, истинные викинги никогда не нападали ночью на сонных – против чести это, бить спящих, надо хотя бы разбудить… Горму Душителю, как и его людям, не было никакого дела до чести. Сам он давно не помнил свой род, а если б и вспомнил, никогда б не признался – слишком много было на нем крови, и крови родичей тоже. Что для него кровь родича? Что для него клятвы? Что для него честь? Ничто. Дорожная пыль, унесенная налетевшим ветром, брызги, канувшие обратно в море. И для самого Горма, и для его людей, прозванных собаками моря.

Деревня открылась неожиданно. Вон она, у леса! Дирмунд Заика чуть не ударился шлемом в забор. И тут, как раз в тему, вышла луна, освещая дома и хижины. Вон сколько их, только бери…

– Вы трое – слева, вы – справа… Вы – вот в этот дом, а ты, ты и ты – в тот, – злым шепотом деловито распоряжался Горм. – Помните, факелы жечь, когда я скажу. Ну, да поможет нам Один!