Огромный мохнатый пес с грязной мордой и большими лапами, чьи зубы были способны прогрызть и глотку человека.

Я видела таких собак раньше и в нашей деревне.

Их называли волкодавами и оставляли специально для защиты стада от волков.

Я слышала, что это была единственная порода, которая не боялась свирепых хищников в отличие от остальных. Не боялась она и людей, но подчинялась только своему хозяину, способная загрызть насмерть любого, на кого будет показывать рука хозяина.

Поэтому я вся вытянулась, понимая, что мне не убежать, как и этому огромному мужчине, который не изменился в лице, бросив единственный холодный взгляд на пса, который припал к земле и грозно зарычал, отчего его холка буквально встала дыбом.

Не знаю, чего я ожидала.

Возможно потасовки. То, что мужчина достанет острый длинный меч или короткий кинжал и станет защищаться от нападок такой же огромной собаки.

Но только не того, что зарычит он сам!

Низко, устрашающе, приглушенно.

Этот вибрирующий жуткий звук словно опустился в камни и замерзшую землю, пробираясь хищным зверем, от которого не будет пощады, когда я поняла, что именно такой тембр был у того волка в лесу, который словно переговаривался с огромной птицей!

Остатки крови отхлынули от моего лица, когда я увидела, как пес пару раз дернулся, словно пытаясь сопротивляться мощи этого создания, но в конце концов признал его полную власть над собой, припав к земле и прижал постыдно уши, тихо заскулив.

Какой-то совершенно необъяснимый первородный страх окутал мое тело и сознание, когда вслед за рычанием мужчины где-то за пределами деревни снова завыли волки.

Теперь они были настолько близко, что вслед за псом задрожала и я.

Их пронзительные сильные голоса разрывали эту ночь в клочья, давая понять, что за стенами, где прятались люди, их ждала самая настоящая желтоглазая армия, которая способна стереть с лица земли это поселение.

— Раз тебя считают ведьмой, нет смысла быть святой, — выгнул красноречиво свою иссиня-черную бровь мужчина, сверкнув страшным зрачком, где отражалось синеватое пламя от полыхающих свечей. — Учись быть хитрее. Ночь будет долгой. Спасение придет на рассвете.

Я даже рта раскрыть не успела, как неожиданно поняла, что снова стою одна.

Этот мужчина словно растворился в ночи, оставляя после себя только колкий холодный аромат ночи и скулящего пса, который дрожал, не поднимая своей морды от пола.

Сказала бы себе, что это все мне привиделось и сознание подводит, но только пес продолжал дрожать, свечи горели все так же ярко, а я по-прежнему не ощущала боли и холода, даже если продолжала стоять босая на ледяном полу.

Но не успела опомниться, как в коридоре раздались нервные отрывистые шаги и несколько голосов, один из которых принадлежал сыну барина.

Он был зол и раздосадован, очевидно, увидев собственными глазами масштабы проблемы.

— Их слишком много, чтобы мы могли вырваться из кольца и отправить гонца в соседнюю деревню нам на помощь, барин! Сроду не видел столько волков сразу!

— Говорю тебе, это все из-за ведьмы этой проклятой! Как только она ступила на порог деревни нашей, словно все беды мира на нас обрушились! — зашептал кто-то совсем близко, на что сын барина лишь злобно рыкнул что-то, а затем прогромыхал нервно:

— Не тритесь здесь и не думайте, что спасетесь! Все мужчины пусть стоят на рубежах и сдерживают этих чертовых псов! Спрошу с каждого по всей строгости, если узнаю, что кто-то прятался в домах!!! Пошли вон!!!

Несколько человек послушно засеменили в обратную сторону, даже не пикнув, и оставляя меня наедине с сыном барина, который сейчас выглядел не слишком радостно, если не сказать, что даже бледно, и был зол еще сильнее, чем когда уходил из этих стен.

Странно, но при всем моем прошлом страхе и четком понимании того, что именно он хотел от меня, после появления пугающе-загадочного мужчины с синими глазами, за моей спиной словно выросли темные крылья, которые не давали теперь упасть на колени и вселяли веру. Темную, необъяснимую, мрачную, но все-таки веру. В то, что, пройдя через этот страх и боль, я смогу обрести что-то новое…другое, непривычное, но истинно мое.

Мужчина остановился, посмотрев на огромную псину, что продолжала лежать, прижавшись к полу и дрожать, отогнав ее ногой и бросив косой взгляд на меня, когда собака убежала вслед за людьми, поскуливая.

— Правда, что волки пришли из Черного леса по твоему зову? — спросил он резко и нервно, хоть и не показывая страха, что уже закрался в душу, но и не в состоянии скрыть его, на что я улыбнулась злорадно и широко, ощущая, как кровь капает с разбитых губ, делая мой вид воистину устрашающим:

— А что, если и так?

Я вскинула брови, глядя на побледневшего мужчину весело и хищно, вдруг почувствовав какую-то странную власть над ним, словно действительно была ведьмой, сама того не зная, даже если прекрасно понимала, что все дело не во мне, а в том жутком синеглазом мужчине в черном.

В голове так и звучали его слова: «Раз тебя считают ведьмой, нет смысла быть святой»

— Шутить со мной вздумала?! — рявкнул сын барина, кинувшись ко мне, чтобы ударить, когда я снова улыбнулась ему, чуть сощурив глаза и глядя прямо в его, что распахнулись, когда я буквально промурлыкала:

— Ну же, иди ко мне. Подойди ближе. Ты же этого хочешь, я знаю. Столько лет хотел меня, столько бессонных ночей ждал и вот я здесь, в твоей власти.

Мужчина сделал шаг ко мне, словно заколдованный, глядя огромными глазами и явно не в силах поверить, что я вдруг стала такой милой и покладистой, когда я снова сладко улыбнулась ему, продолжая смотреть в глаза и ощущая странную эйфорию оттого, что собиралась сделать:

— Коснешься меня раз и познаешь неземную сладость. Наутро я умру, да только буду приходить к тебе темными ночами, и звать за собой. Полюбишь меня так, что ни на одну другую даже самую красивую смотреть не сможешь, только моими глазами будешь бредить, только о моих ласках будешь мечтать! Никто тебе больше не нужен будет! Вкус еды перестанешь чувствовать, радость жизни позабудешь — только моим будешь во всех мирах!

Мужчина отшатнулся от меня, бледнее луны, ударившись спиной о холодную стену, когда в его глазах отразился ужас, и на висках показались капельки соленого пота, а я рассмеялась от души, вздрогнув, когда пламя свечей вдруг полыхнуло, загоревшись еще ярче и сильнее.

Лишь в этот момент он понял, что огня здесь не было, ощутимо задрожав всем телом и в первую секунду снова кидаясь ко мне, замахнувшись и почти зарычав, когда я сделала порывистый шаг к нему, крикнув:

— Давай!

Пламя свечей полыхнуло снова с такой силой, что подпрыгнула даже я, не ожидая ничего подобного. К счастью, сын барина не заметил, шарахаясь от меня как можно дальше, пока я могла поклясться, что снова ощутила присутствие колдуна с жуткими звериными глазами. Мне казалось, что во мраке и темноте одного из углов я вижу его сверкнувшую ухмылку, которая придавала сил и смелости.

— Ведьма проклятая! — плюнул себе под ноги мужчина, принявшись креститься и теперь боясь подходить ко мне близко, изменившись в лице и став почти серым. — Зря я бабку не послушал! Сжечь тебя надо было сразу!

— А ты попробуй! — усмехнулась я нагло, в душе на самом деле вся, сжавшись оттого, что делала и говорила. — Кто посмеет прикоснуться ко мне и проклясть свою душу?

Он клацнул зубами, в первую секунду даже заметавшись, и видимо понимая, что на самом деле никто не решиться теперь даже близко подойти ко мне, включая его самого, когда он выдохнул хрипло:

— Твоя сила только ночью пугает, а на рассвете огонь заберет тебя!

— Нет такой силы, которая уйдет с ночью! — крикнула я ему уже вдогонку, когда сын барина постыдно убегал из этой темницы, оставляя меня снова одну.

— …спасибо, — прошептала я в темноту, не уверенная в том, был ли по-прежнему рядом колдун или ушел, но сделала это от всей души, понимая, что без него я бы ни за что не справилась.