— Хеддл. Так же как и Уиллоу. Джейн Хеддл.

— Джейн. Развяжи руки. Пожалуйста. Имей сострадание. Веревки едва не перерезали мне руки. Они кровоточат.

— Этого нельзя. Ты останешься связанной, пока…

— … пока не предстанешь перед миледи. — За спиной девочки появился Ренли, смахнув со лба клок упавших на глаза волос. — «Нет, не Ренли. Джендри». — Миледи хочет, чтобы ты ответила за свои преступления.

— Миледи. — От вина у нее кружилась голова. Становилось трудно думать. — Каменное сердце. Это ее ты имел в виду? — О ней в Девичьем Пруду рассказывал лорд Рэндилл. — Леди Каменное сердце.

— Некоторые называют ее так. Другие зовут иначе: Молчаливой Сестрой, Матерью Безжалостных, Вешательницей.

«Вешательница». — Когда Бриенна закрыла глаза, она вновь увидела покачивающиеся на ветвях деревьев тела, их черные, распухшие лица. Внезапно, она отчаянно испугалась. — Подрик. Мой оруженосец. Где Подрик? И остальные… сир Хайл, септон Мерибальд. Собака. Что вы сделали с Собакой?

Джендри с девочкой обменялись взглядами. Бриенна попыталась подняться, и ей даже удалось подвести под себя одно колено, но тут мир вокруг нее начал вращаться.

— Это вы убили собаку, миледи. — Услышала она слова Джендри прямо перед тем, как над ней снова сомкнулась тьма.

Она снова оказалась в Шепоте, стоя среди руин лицом к лицу с Кларенсом Краббом. Он был огромен и ужасен, и восседал верхом на зубре, более косматом, чем он сам. Зверь в ярости рыл землю копытом, вырывая в земле глубокие борозды. Рот Крабба был полон гнилых зубов. Когда Бриенна потянулась к мечу, то обнаружила, что ножны пусты.

— Нет, — закричала она в тот момент, когда сир Кларенс бросился в атаку. Так не честно. Она не может сражаться без волшебного меча. Ей вручил его сир Джейме. Оттого, что она могла подвести его также, как подвела лорда Ренли, ей захотелось завыть. — Мой меч. Пожалуйста, мне нужно найти свой меч.

— Девка хочет свой меч обратно, — громко произнес чей-то голос.

— А я хочу, чтобы у меня взяла Серсея Ланнистер. И что?

— Джейме назвал его Верным Клятве. Пожалуйста. — Но голоса ее не слушали, а Кларенс Крабб уже обрушился на нее и снес голову. Закружившись, Бриенна глубже провалилась во тьму.

Ей почудилось, что она лежит в лодке, ее голова покоится на чьих-то коленях. Вокруг нее метались тени мужчин в кольчугах, коже и в плащах с поднятыми капюшонами. Они медленно плыли по туманной воде на веслах, обмотанных тряпками, чтобы приглушить плеск. Она вся горела, покрывшись потом, но кто-то рядом тоже дрожал.

— Красотка, — шептали ивы на берегу, но камыши перечили им:

— Нелепость, нелепость. — Бриенна вздрогнула.

— Остановитесь. Кто-нибудь, заставьте их прекратить!

В следующий раз она очнулась, когда Джейн принесла ей чашку горячего супа. «Это луковая похлебка», — поняла Бриенна. Она выпила сколько смогла, пока кусочек моркови не попал не в то горло, заставив ее поперхнуться. Кашель был похож на агонию.

— Тише, тише, — успокаивала ее девочка.

— Джендри, — прохрипела она. — Я должна поговорить с Джендри.

— Он вернулся к реке, миледи. Он направляется в свою кузню к Уиллоу и малюткам, чтобы их защищать.

«Никто не сможет их защитить». — Она снова закашлялась.

— Да пусть себе кашляет. Сбережет нам кусок веревки. — Одна из теней отпихнула девушку. На мужчине была ржавая кольчуга и пояс, обитый заклепками. На поясе висел меч и кинжал. С плеч свисал длинный желтый плащ, мокрый и грязный. На плечах возвышалась стальная собачья голова с оскаленной пастью.

— Нет, — простонала Бриенна. — Нет, ты же мертв! Я убила тебя.

Пес расхохотался.

— Ты поняла все наоборот. Это я тебя убью. Я бы сделал это сразу, но миледи хочет видеть тебя повешенной.

«Повешенной». — От этих слов через нее прошла волна страха. Она покосилась на девочку — Джейн. — «Она слишком юна, чтобы быть настолько жестокой».

— Хлеб-соль, — прошептала Бриенна. — В гостинице… септон Мерибальд накормил детей… мы с твоей сестрой разделили кусок хлеба…

— Гостеприимство теперь не в чести, не то что раньше, — ответила девочка. — Особенно с тех пор, как миледи вернулась с той свадьбы. Те, что развешены вниз по течению, тоже думали, что они гости.

— Но мы решили иначе. — Сказал Пес. — Им нужны были постели. А мы отправили их на деревья!

— Но деревья остались, — вставила другая тень — одноглазый в ржавой железной шапке.[16] — Их еще много.

Когда пришло время вновь садится в седло, ей на голову накинули кожаный капюшон. Прорезей для глаз в нем не было. Кожа заглушила окружающие звуки. На языке остался луковый привкус, легкое напоминание об ее поражении. — «Они хотят меня повесить». — Она подумала о Джейме, о Сансе, о ее отце, оставшемся на Тарте, и была благодарна тем людям за этот капюшон. Он помог спрятать покатившиеся из глаз слезы. Время от времени она слышала разговор разбойников, но не могла разобрать ни слова. Спустя некоторое время усталость взяла свое, и она отдалась медленному, размеренному шагу лошади.

На этот раз сон перенес ее домой, в Закатный замок. Сквозь высокие арочные окна отцовского замка она заметила, что солнце готовилось зайти за горизонт. — «Здесь я была в безопасности. Я была в безопасности».

На ней было одето шелковое платье, разделенное на четыре части — голубые и красные, украшенные золотыми солнечными дисками и серебряными полумесяцами. На какой-нибудь другой девочке это платье смотрелось бы великолепно, но только не на ней. Ей было двенадцать, несуразная и неловкая, она ожидала встречи с юным рыцарем ее отца, которого прочили ей в мужья. Мальчик был на шесть лет ее старше, и когда-нибудь, без сомнения, станет прославленным рыцарем. Его прибытие ее пугало. Грудь ее была слишком маленькой, а руки и ноги слишком большими. Ее волосы были туго забраны назад, а под носом образовался прыщ.

— Он принесет тебе розу, — пообещал ей отец, но роза бесполезна, она не сможет ее защитить. Ей нужен меч. — «Верный Клятве. Я должна разыскать девочку. Мне нужно вернуть его честь».

Наконец двери открылись, и ее суженный вошел в зал. Она пыталась поприветствовать, как ее учили, но у нее во рту была кровь. Во время ожидания она прикусила себе язык. Она сплюнула кровь ему под ноги и увидела на его лице отвращение.

— Бриенна-Красотка, — произнес он насмешливо. — Я видел свиней куда краше тебя. — Он бросил розу ей в лицо. Пока он шел назад, грифоны на его плаще задрожали, расплылись и превратились во львов. — «Джейме!» — хотела крикнуть она. — «Джейме! Вернись ко мне!» — Но ее язык остался лежать на полу рядом с розой, утопая в крови.

Бриенна внезапно проснулась, шумно вдохнув воздух.

Она не знала, где оказалась. Воздух был холоден и затхл, пахло землей, плесенью и червями. Она лежала на подстилке, накрытая овечьей шкурой. Над головой нависал камень, из окружающих ее стен торчали корни. Единственным источником света оказалась сальная свеча, коптящая в озерце расплавленного жира.

Она отпихнула шкуру в сторону. Она увидела, что кто-то снял с нее всю одежду и доспехи. На ней осталась только чужая шерстяная рубашка коричневого цвета, тонкая, зато свежевыстиранная. Но ее предплечье было уложено в лубок и плотно прибинтовано. Порванное лицо было влажным и липким. Когда она попробовала его на ощупь, то обнаружила, что щеку, челюсть и ухо покрывает какая-то мазь. — «Кусака…»

Бриенна попыталась подняться. Ноги были ватными, а голова легкой будто ветер. — Эй, есть тут кто-нибудь?

В одном из альковов за свечой шевельнулась какая-то тень. Это был старый седой мужчина в обносках. Одеяло, лежавшее на нем, сползло на пол. Он сел и протер глаза.

— Леди Бриенна? Вы меня напугали. Я спал.

«Нет», — подумалось ей. — «Это я сплю».

— Где я? Это какое-то подземелье?

— Пещера. Мы как крысы — когда появляются собаки, вынюхивающие наши следы, должны прятаться по норам. А собак с каждым днем становится все больше. — Обноски оказались старой, розово-белой рясой. У него были длинные, спутанные седые волосы. Обвисшая кожа на щеках и подбородке была покрыта жесткой щетиной. — Вы голодны? Сможете выпить чашу молока? Или может хлеба с медом?

вернуться

16

Железная шапка — шлем, напоминающий перевернутую тарелку или горшок.