Керр, казалось, склонялся над форштевнем целую вечность, а Дринкуотер чуть ли не молился, с трудом удерживая совмещенные изображения скал в зеркалах секстана. Наконец, когда он уже был почти не в силах держать секстан, Керр триумфально воскликнул:

— Скала, сэр, никаких сомнений! Грунт твердый, как кремень, и две… нет, две с половиной сажени. А вокруг был илистый песок.

— Отлично, — отозвался Дринкуотер, — а вы, ребята, удерживайтесь на месте, не потеряйте эту шлюху…

Он спешно измерил первый угол и склонился к днищу лодки, где Росс держал зажженный фонарь. Дринкуотер, напрягая глаза, внимательно снял отсчет измерения с посеребренного лимба секстана, продиктовал цифры Россу, который их записал, затем выпрямился.

— Пока удерживаемся, Керр?

— Прыгаем точно сверху этой шлюхи, сэр.

— Продержитесь еще немного, пока…

Дринкуотер принялся за измерение второго угла. Измерение двух углов необходимо для того, что один угол, вписанный в окружность, даст в результате много точек этой окружности. Второй угол также покажет окружность, проходящую через две скалы и саму лодку. Эвклидово решение этой плоскостной тригонометрической задачи на бумаге очень простое, но решить её на практике, в дико танцующей лодке, в почти полной темноте – связано со значительными трудностями. Собрав все свое умение и настойчивость, он измерил и второй угол. Издав восторженный возглас, Дринкуотер присел на дно лодки, считал при свете лампы показания с секстана и передал их Россу. Два угла дадут пересечение двух окружностей, и под этой геометрической точкой будет лежать неуловимая пирамидальная скала.

Следующие полчаса они обследовали это место, установив приблизительно размеры скалы и удостоверившись, что она была пирамидальной, не более двух-трех футов в поперечнике на вершине, имеющая в высоту около пятнадцати футов от морского дна. Она была подобна гранитной игле, и представлялось вполне вероятным, что толстые растительные канаты могли порваться, если терлись по её шершавой поверхности. Они были так сосредоточены на выполнении своей задачи, что только по окончании её заметили, что, как выразился Мид, «несколько задувает».

Дринкуотер осмотрелся. Под ветром от Мьюстоуна, где они работали, было относительно спокойно, но за пределами защищенной зоны ветер уже пришпоривал норовистое море. Бар по корме от них был покрыт бурунами, серо-белыми в свете рождавшегося рассвета. Еще с четверть часа они выбирали рыбацкий линь с дреком, и к этому времени ветер не только усилился, но и изменил направление. Он дул теперь почти прямо в эстуарий реки Карроу. Когда дрек был поднят, Дринкуотер направил лодку к бару.

— Навались, парни!

В лодке имелось только четыре весла, и незадействованные члены команды сидели, поёживаясь, готовые подменить при необходимости кого-нибудь из своих товарищей, которые гребли в сторону бешеного барьера бурунов, окаймлявшего подводный песчаный бар. Грохот бурунов переплетался с завыванием нарастающего шторма. Дринкуотер с трудом удерживал дергающийся румпель и не давал лодке развернуться лагом под ударами попутных волн. Лица гребцов смотрели назад, и они видели, как гребни каждой последующей волны становились все выше и выше. Когда они очутились на мелководье, высота волн еще более увеличилась, и, наконец, одна из них с диким грохотом обрушилась на лодку, приподняла её и протащила вперед, затем прогремела мимо в сумбуре белопенной воды.

Когда гребень прошел под ними, лодку потянуло к склону следующей находящей волны.

Дринкуотер проорал:

— Эй, бездельники! Приготовьтесь вычерпывать воду. Следующий раз нам может не повезти!

Следующий гребень сначала прикрыл их от ветра, затем равнодушная масса воды стала приподнимать их, ускоряя бег лодки. Они почувствовали удар по широкому транцу, затем нос погрузился, а корма вздыбилась над волной.

— Держитесь! — взревел Дринкуотер, и стремительные потоки холодной морской воды, казалось, заполнили целый мир.

5. «Тёплая» встреча

Им повезло — волна быстро пронеслась, лодка не перевернулась и снова встала на ровный киль. Вода заполнила её по банки, но худшее было позади, и хотя ветер продолжал свирепствовать, они пересекли бар и оказались на спокойной воде.

«Бездельники» не нуждались в дополнительном понукании и принялись неистово вычерпывать воду — Керр своим беретом, Росс ладонями, пока Дринкуотер, убрав секстан и компас в ящики, не кинул ему свою шляпу. Как только они оказались в узкости между мысами, гребцы вынули из уключин весла и присоединились к своим приятелям. Вычерпывание воды из шлюпок было хоть и не повседневным занятием моряков Тринити-хауза, но и не совсем незнакомым для них делом. Самым неприятным аспектом в этой ситуации был начиненный крючками линь хозяина этой лодки. Ни один не избежал их злобных царапин, но, в конце концов, они — мокрые, продрогшие и голодные — опять уселись за весла и направились к серому волнолому.

— Похоже, они увидели, что лодка пропала, сэр — доложил находившийся на носу лодки Керр.

Уже почти совсем рассвело, и Дринкуотер смог увидеть фигуры собравшихся на причале.

— У кого-нибудь остались еще вальки, или они все были смыты за борт? — спросил он.

— Мой здесь, — ответил Фостер, — застрял под рыбинами.

— Мой при мне…

— И мой…

— Похоже, они нам могут понадобиться, — заметил Дринкуотер, сидевший на корме. Он встал, забрал у Росса свою намокшую шляпу и нахлобучил её на голову.

— Неплохая компашка подобралась там, Фостер. Ну что, покажем этим трескоедам, кто есть кто, а? — Дринкуотер стоял с начальственным видом, в то время как лодка огибала оконечность волнолома и заходила в укрытый бассейн.

— Суши весла! — скомандовал он.

— Левая — весла в воду!

Лодка стала разворачиваться, её корма направлялась к причальному рыму со свисающим с него фалинем. Керр стоял наготове.

— Обе – весла в воду!

Лодка замерла, и Керр подхватил фалинь. Пока он крепил фалинь, Дринкуотер, все также стоя, взглянул на людей, выстроившихся на причале и смотревших на него сверху вниз. Молодой рыбак, которого он знал только по имени Джон, был также среди прочих. В руках он держал трепетавший на ветру листок бумаги. Значит, он знал о пяти шиллингах, причитавшихся ему за пользование его лодкой. Дринкуотер снял мокрую шляпу со своей головы и коротко поклонился.

— Доброе утро, джентльмены — сказал он, и, обратившись к молодому рыбаку, добавил: — Я признателен тебе за использование твоей лодки, Джон. Как видишь, я возвращаю её тебе в достаточно ранний час, чтобы ты мог пойти порыбачить. Если, конечно, рискнешь это делать в такую погоду…

— Ты, проклятый обманщик… — начал, было, какой-то пожилой рыбак, но Дринкуотер не был расположен к препирательствам и продолжил свою речь, обращаясь к Джону.

— Твои товарищи по ремеслу беспричинно уничтожили гичку «Аргуса», и мне пришлось волей-неволей принять твое любезное предложение о найме твоей лодки за пять шиллингов.

— Но я не делал такого предложения, — запротестовал Джон, но во взглядах его приятелей промелькнуло недоверие.

— Разве нет? Значит, твоя жена намекнула на что-то в этом роде, когда позавчера вечером мы посетили твой дом.

— Это ложь, черт побери!

Создав повод для ссоры между несчастным Джоном и его коллегами, чтобы, таким образом, отвлечь внимание от них самих, Дринкуотер подхватил ящик с секстаном.

— Парни, высаживайтесь аккуратно и спокойно, не пихаться, не толкаться.

— Вам лучше пойти первым, мистер Дринкуотер, — предложил Мид.

— Ну, если настаиваете… — Дринкуотер перешагнул через транец, и, карабкаясь вверх по канату, увидел пару сапог прямо на уровне своих глаз. Он поднял голову.

— Если вы намереваетесь дать мне в зубы, сэр, то подумайте дважды. Я могу заявить, что моя шлюпка была повреждена на скалах и вследствие этого потеряна. Если же я предъявлю обвинения, то, по крайней мере, один из вас будет повешен. В данный момент я завершил свою работу, и в самом деле собираюсь безотлагательно отбыть в Фалмут... посторонитесь, я поднимусь, если вы не против…