— Значит, меня ждет легкая смерть, как и всех остальных, кого доставили на борт после восхода луны.

— Тише, Зверь. Мы об этом предпочитаем не говорить. Так что помалкивай. К тому же твой удел не таков. Она сказала, ей нравится, как ты себя ведешь. Не ворчишь, не споришь, работаешь не покладая рук. Ночью видишь неплохо, а со временем еще навостришься…

— Со временем?

— Мэри решила, что ты можешь остаться служить на ее корабле. Твой приговор — десять лет. Ну, благодари меня.

— Ты хочешь сказать…

— Что хотел, то и сказал.

— Не шутишь? Это правда?

— Порви мне сердце скрещенными костями, если я вру.

И оба заковыляли по палубе к полубаку. На возвышении стало просторно. От кормы до носа, сверху со снастей — отовсюду на них взирали лица спутников Мэри, белые и черные. Люди с «Вдовы» не раз становились свидетелями подобных зрелищ.

Черный Хват и сам не понимал, почему он так радуется спасению Зверя. Может, просто приятно видеть рядом лицо, знакомое с былых времен?

Зверю стало легче на душе, однако он почему-то чувствовал, что угроза не миновала. Может, Черный солгал? Или Мэри пошутила? Вдруг он увидел, что на полубаке остался еще один человек — Голди. Она лежала, распростертая, на палубе, по бокам от нее на страже высились Кикрей и Сверре. И тут Зверь понял, почему для него нет спасения.

Он поднялся, приветствовал Мэри Ад и склонился над Голди.

— Оставьте ее, сэр, — сказала Мэри. — Вам дарована жизнь. Ей — нет. Ее ждет та же смерть, какую принял ее отец. Страшная. Мучительная. И отсрочки приговору не будет.

— Погодите немного, миссис, — произнес Зверь.

Он протянул руку и с неожиданной легкостью поднял Голди на руки. Поставил возле себя, а увидев, что у нее подкосились ноги, поддержал за плечи. Она горько плакала.

— Тише, девочка моя, — сказал ей мистер Зверь. Потом обратился к Мэри: — Благодарю, мадам, что сделали мне выгодное предложение. Но не могу его принять.

— Почему же, мистер Зверь?

— Я знаю эту девочку с тех пор, как ей было четыре года. Видел, как обращался с ней отец, как он учил ее уму-разуму. Хоть она и дрянь, но виноват в этом он.

— Ну и что, мистер Зверь?

— А то, миссис Ад, что если ее ждет ваша знаменитая смерть в трюме, то я пойду с ней. Будем страдать вместе. Ужас уменьшается вполовину, если его есть с кем разделить.

И сам уныло подумал: «Ну и дурацкая же получилась речь».

Голди билась в судорогах, рыдала и явно не понимала, кто она такая и кто этот человек рядом с ней. Не сознавала, что он — ее же собственный первый помощник, над которым она столь часто издевалась и которого нещадно била.

Зверь сказал ей:

— Пойдем, девочка. Скорей начнем — скорей отделаемся. В прошлый раз нам удалось унести ноги. Сейчас не выгорело. Но я с тобой. Держись.

Мэри Ад встала.

— Сэр, вы сошли с ума!

Мистер Зверь ничего не ответил. Он и без нее знал.

Ник Нанн тоже поднялся на палубу. Он вглядывался в море, как будто хотел пересчитать все волны — словно от них зависела его жизнь.

А Феликс, лежа на канатах возле ростры, смотрел им вслед невидящими, полузакрытыми глазами. Рослый косматый пират и бледная девушка с зелеными камешками на шее. Над их головами нависают мрачные тучи. Пленников сопровождают Сверре и Кикрей. Где-то заскрипел люк. Послышались тяжелые шаги, шепот. И больше — ни звука, только поскрипывает черный корабль да плещутся волны. А с неба падает тихий дождь, несет с собой запах земли. И с юга дует ветер.

Очнувшись, он решил, что всё это ему приснилось. Или почти всё. Палуба опустела, над правым бортом разгоралась заря, а между нею и морем что-то виднелось — ах, да это же берег!

— Мистер Феникс. — Рядом, переминаясь в смущении, стоял Ник Нанн. — Видите ли, днем она ложится спать. И хочет прежде сказать вам два слова.

— Кто… кто ложится спать?

— Мэри Ад.

Феликс поднялся. Тело затекло и болело. Ну и дурной же сон привиделся…

— А они… — боясь услышать ответ, спросил он.

— Да. Все.

— И Голди?

— Да. И Голди. Хуже всех…

— Боже мой! О боже мой!

Они, точно два лунатика, побрели к капитанской каюте. Сверре провел их внутрь.

Да, ему снился сон, и этот кошмар никак не кончался. Каюта была обставлена как дамская гостиная. Два кресла, полированный стол, бронзовые канделябры, книги на полке. Кровать с покрывалом и пухлыми подушками. Крошечный портрет на стене. Феликс всмотрелся в него взглядом художника и сразу понял, что этот улыбчивый светловолосый моряк — покойный муж Мэри. А кто же еще?

Из маленькой внутренней двери, скрытой за занавеской, появилась Мэри. На ней темное платье, длинные седые волосы заплетены в косы. Ни дать ни взять почтенная вдова в своем аккуратном домике где-нибудь в Скандинавии. Ее первые слова удивили его:

— Мистер Феникс, вы слышали о Зеленой Книге? Вы знаете, что мне ведомы все ее секреты, а значит, она якобы принадлежит мне?

— Я… я слышал что-то подобное.

— Зеленая Книга таит в себе сведения обо всем, что перевозится по морям, что потеряно там или добыто. — Она кивнула. — Это поэтическое преувеличение, мистер Феникс. Но правильное. Зеленая Книга — не что иное, как сами океаны. Они, естественно, содержат знания обо всех кораблях, и ходящих по ним, и затонувших. А я, как вы уже видели, понимаю эту книгу столь хорошо, что мне приписывают обладание ею. Но она принадлежит всем и каждому, кто умеет читать ее и жить по ее правилам.

Феликс, усталый и несчастный, не знал, что сказать. Однако как будут разочарованы все алчные души в Ландоне! Еще недавно эта мысль позабавила бы его.

— И еще, — продолжала Мэри Ад, — существуют строчки из букв, написанные на обрывках бумаги. Их передают из рук в руки, иногда даже находят в карманах у тех, кто закончил свою службу на этом корабле и канул в глубины морские.

Теперь она, по-видимому, ожидала ответа. Феликс вежливо произнес:

— Да, буквы алфавита. Ключ к тайным сокровищам.

— Что-то вроде этого. Если вам интересно, подойдите к столу, загляните под него.

В полном замешательстве Феликс сделал так, как она велела.

Под столом у Мэри Ад он увидел предмет, до боли знакомый, как и ростра, спасшая его от смерти в глубинах океана И как когда-то на деревянную женщину, он долго смотрел на него, пытаясь понять, что же перед ним.

Мэри Ад пришла ему на помощь.

— Это сундук с картами, с Острова Сокровищ.

— Ах, да. Верно.

— Мы забрали его с собой, когда нашли мистера Хвата. Сундук тяжелый, его несли двое мужчин и Кикрей.

— Но тогда он был уже пуст.

— Вы так думаете, сэр? Что ж. Я дам вам листок бумаги с написанными буквами. Когда вы с капитаном Нанном достигнете места, куда мы должны вас доставить, вы получите и сундук. Мне известен его секрет, но я не нуждаюсь в сокровищах. Просто мне доставит удовольствие вручить вам и сундук, и последний ключ к нему. И еще я буду рада, если вы сами разгадаете загадку. Не лишайте меня этого удовольствия, мистер Феникс. У меня и без того осталось мало радостей.

Смущенный и озадаченный, Феликс услышал свой собственный голос, пугающий, как скрип люка прошлой ночью:

— Мне казалось, мадам, вы находите удовольствие в истреблении пиратского племени.

— Нет, сэр, — ответила она. — Это — моя работа. Прощайте. На моем корабле вам ничего не грозит. Думаю, в этой жизни мы больше никогда не встретимся.

— Тише, Люсинда! Питер, ты хорошо ладишь с птицами. Помоги ее успокоить!

— Да, но только с голубями, — высокомерно ответствовал брату Соленый Питер. — А это курица. Точнее, — неодобрительно добавил он, — была курицей, пока ты не раскрасил ее под зебру.

— Это всего лишь лакрица! Мне Джек дал. Ей не повредит.

— Если она сумела снести это яйцо и осталась жива, теперь ей уже ничто не страшно.